1. Возникновение и специфика древнерусской литературы

Литургия

Аввакум разработал элементы старообрядческого богослужения в условиях гонений.
Перед образом Христовым на коробочку постелить платок и зажечь свечу, в сосуд налить воду и ложкой положить в неё часть тела Христова, окурить кадилом и произнести молитву:
Верую, Господи, и исповедую, яко Ты еси Христос Сын Бога живаго, пришедый в мир грешники спасти, от них же первый есмь аз. Верую, яко воистинну се есть самое пречистое тело Твое, и се есть самая честная кровь Твоя. Его же ради молю ти ся, помилуй мя и прости ми и ослаби ми согрешения моя, вольная и невольная, яже словом, яже делом, яже ведением и неведением, яже разумом и мыслию, и сподоби мя неосужденно причаститися пречистых ти таинств во оставление грехов и в жизнь вечную, яко благословен еси во веки. Аминь

Публикация и влияние

Почти два столетия после смерти Аввакума его «Житие» распространялось в списках только среди старообрядцев как священный текст. Впервые оно было напечатано благодаря Николаю Тихонравову в 1861 году в типографии издателя Дмитрия Кожанчикова в Санкт-Петербурге^[3]. Эта публикация была встречена с огромным интересом. Фёдор Достоевский в «Дневнике писателя» привёл язык «Жития» Аввакума в пример того «многоразличного, богатого, всестороннего и всеобъемлющего» русского материала, который напрасно презирают, считая «грубым подкопытным языком, на котором неприлично выразить великосветское чувство или великосветскую мысль». Иван Тургенев восхищался: «Вот она, живая речь московская!», говоря при этом: «Груб и глуп был Аввакум, порол дичь, воображая себя великим богословом, будучи невеждой, а между тем писал таким языком, что каждому писателю следует изучать его». Лев Толстой называл Аввакума «превосходным стилистом».
Революционно настроенная интеллигенция стала воспринимать Аввакума как олицетворение силы народа, народного бунтаря. Николай Чернышевский писал: «Вспомните протопопа Аввакума, что скуфьёй крыс пугал в подземелье, человек был, не кисель с размазнёй…». Николай Клюев в оде «Ленин» представлял Ленина последователем Аввакума. Позднее Аввакум стал важной символической фигурой для Варлама Шаламова, который написал стихотворение «Аввакум в Пустозерске».
В 1990-е годы Аввакума превозносили идеологи евразийства и консервативной революции, Александр Дугин назвал его «последним человеком Святой Руси»^[4].