Диссертация макарова па

может, помнит [курсив мой – П. М.], что за минуту перед тем, как 
Квазимодо заметил в ночном мраке шайку бродяг…» (507); «Быть может, 
читатель припомнит [курсив мой – П. М.], в каком опасном положении мы 
оставили Квазимодо» (546). Однако стоит уточнить, что большинство 
романов А. Дюма, как и «Дочь регента», сначала выходили в форме романа-
фельетона, поэтому частые повторы в данных случаях были вполне 
обоснованы, принимая во внимание публикацию порциями. Однако, 
возможно, техника напоминания исходных обстоятельств служит здесь и 
иной цели. Исследовательница Каролин Гранье в своей статье, посвященной 
роману-фельетону, отмечает, что подобные повторы служат не только 
напоминанием, но и средством «пробуждения читательского интереса 
(отсюда и множество напоминаний, прояснений, замечаний, подчеркнутых 
совпадений и т.д.)»
285
. Так или иначе, использование техники повтора 
является одной из характерных черт поэтики Дюма-романиста.
283
Вся эта сцена, как мы уже сказали [курсив мой – П. М.], разворачивалась на улице, куда выходили окна 
Элен. 
284
По адресу, который Гастон дал Элен, на улице Бурдонне, как наш читатель уже знает [курсив мой – П. 
М.], находился трактир, который можно было бы даже назвать гостиницей.
285
Granier C. Subvertir le roman-feuilleton / "Nous sommes des briseurs de formules". Les écrivains anarchistes en 
France à la fin du dix-neuvième siècle. Thèse de doctorat de l’Université Paris 8. 6 décembre 2003. - 
http://raforum.info/dissertations/spip.php?article112 (Дата обращения: 18.11.2013)

---

124 
Среди средств «создания романического интереса»
286
следует также 
отметить присутствие комического элемента в произведении. Помимо 
авторского остроумия, проявляющегося в отступлениях о нравах эпохи и 
исторических лицах, в романе основным источником юмора являются 
диалоги между регентом и Дюбуа: «–Votre fille, Monseigneur! et à qui diable 
avez-vous fait celle-là? – A une honnête femme, l'abbé, qui a eu l'honneur de 
mourir sans t'avoir connu»
287
(101). Однако комические персонажи как таковые 
в романе отсутствуют, что отличает «Дочь регента» от, например, трилогии о 
мушкетерах, где есть комические герои как первого плана (Портос), так и 
второстепенные (обманутый муж Бонасье).
Еще одним следствием публикации произведения в форме романа-
фельетона является постоянное присутствие рассказчика в романе. По 
мнению Лизы Кеффелек-Дюмаси, это характерно для романов, выходящих 
порциями, поскольку для удержания читательского интереса от номера к 
номеру необходимо было создавать иллюзию диалога, постоянной 
коммуникации автора и читателя
288
. Таким образом, роман-фельетон 
способствовал усилению в романе фигуры рассказчика-повествователя. В 
«Дочери регента» можно наблюдать достаточно примеров подобной техники: 
«– Oui, tu as raison, dit le personnage qui s'était chargé du rôle de redresseur de 
torts, et dans lequel, nous l'espérons bien [italique – П. М.], le lecteur a reconnu le 
régent Philippe d'Orléans»
289
(4); «Les deux jeunes gens étaient dans l'appartement 
où nous avons introduit le lecteur [italique – П. М.], à la suite du régent et de 
286
«production de l'intérêt romanesque» (фр.) Термин, введенный исследователем Шарлем Гривелем, цит по: 
Couégnas Daniel. Introduction à la paralittérature. P. : Seuil, 1992.
287
– Ваша дочь, Монсеньор! Кому вы эту-то сделали? – Одной порядочной женщине, которая имела честь 
умереть, так тебя не узнав. 
288
См. Queffélec L. L’auteur en personne dans le roman populaire. Dumas, Sue // Le Tapis Franc – №2. – hiver 
1989. P. 13. 
289
– Да, ты прав, – сказал герой, который взял на себя роль поборника справедливости, в котором, как мы