Кадашева анна Борисовна

топографических зон передних и средних отделов основания черепа 
На розовом фоне – основные топографические зоны (ПЧЯ – передняя черепная 
ямка, РК – решетчатая кость, ОП – основная пазуха, ХСО – хиазмально-
селлярная область, О – орбита, КС – кавернозный синус, ВГЩ – верхняя 
глазничная щель, КНЯ – крылонёбная ямка, ПВЯ – подвисочная ямка). 
На зелёном фоне отмечены основные синдромы (ПХС – прехиазмальный 
синдром, ХС – хиазмальный синдром, РХС – ретрохиазмальный синдром, СЭ – 
симптоматическая эпилепсия), ВНД – высшая нервная деятельность, н/ч – 
нижняя челюсть, м/о СЧЯ – медиальные отделы средней черепной ямки, 
римскими цифрами обозначены черепные нервы, V-1, V-2, V-3 – ветви 
тройничного нерва. Стрелками отмечены симптомы ирритации (↑) или 
угнетения (↓) функции. 

---

18 
Используя предложенную схему, можно уточнить, какие симптомы 
возникают при поражении конкретной топографической зоны и чем 
проявляется клиника поражения близких по расположению к ней областей. При 
этом, анализируя имеющийся более обширный (выходящий за пределы одной 
зоны) набор симптомов, можно определить, какие именно ещё анатомические 
области дополнительно и в какой степени поражены. Очень важно, что, 
используя анамнестические данные, по последовательности появления 
симптомов можно судить об исходном месте и направлении роста опухоли, а по 
их скорости развития – о её биологических особенностях.
Всем больным было проведено хирургическое лечение. Выбор доступа 
был обусловлен топографией опухоли: в I группе чаще всего был использованы 
субфронтальный доступ, доступ через лобную пазуху, реже – птериональный и 
эндоскопический эндоназальный доступы, во II – субфронтальный и 
птериональный, 
в 
III 
– 
орбитозигоматический, 
птериональный, 
супраорбитальный доступы и латеральная орбитотомия.
В части наблюдений 
была использована комбинация доступов, а при гиперостотических 
менингиомах выполнялась резекция гиперостоза. 
Тотальное удаление опухоли произведено в 52% случаев, субтотальное – 
в 43%. Парциальное удаление опухоли произведено в 4% случаев, 
вмешательство ограничилось биопсией менее чем у 1% больных. Данные о 
радикальности хирургического лечения по топографическим группам 
представлены на рисунке 3. 
Рисунок 3 – Радикальность хирургического лечения (по группам
) 

---

19 
Послеоперационная летальность составила 1,25% (8 больных). В целом 
показатели 
летальности 
соответствуют 
данным, 
представленным 
в 
современных публикациях известных авторов (Basso A., 2000; Al-Mefty O., 
2003; Fahlbusch R., 2002; Russell S.M., 2008). В I группе после операции 
летальных исходов не было, во II группе летальность составила 1,4%, в III –
1,5%.
Двое больных скончались в ранние сроки после операции от ТЭЛА. Ещё 
в двух наблюдениях летальный исход был обусловлен прогрессирующим 
медикаментозно резистентным послеоперационным отёком головного мозга, в 
одном из этих наблюдений – в сочетании с геморрагическими осложнениями. 
Одна больная скончалась в поздние сроки после операции от последствий 
ишемического инсульта. В 3-х случаях больные смерть наступила от поздних 
гнойно-воспалительных осложнений. 
В наших наблюдениях после операции позитивные («выздоровление», 
«улучшение», «без изменений») исходы хирургического лечения отмечены у 
83,5% пациентов, у 15,3% состояние больных ухудшилось (рисунок 4). 
Результаты совпадают с данными Janecka I. (1994 г.): позитивные исходы 
отмечены у 83% больных, оперированных по поводу опухолей передних 
отделов основания черепа. 
Рисунок 4 – Исходы хирургического лечения (при выписке, n=642) 
 
Получено статистически достоверное различие в исходах после 
тотального и субтотального удаления опухоли (рисунок 5).

---

20 
Рисунок 5 – Исходы хирургического лечения в зависимости от