Код да Винчи

Глава 17
– Что это значит – она не отвечает? – возмущенно спросил Фаш. – Вы
уверены, что правильно набрали номер? Я знаю, телефон у нее всегда при
себе.
Колле пытался дозвониться Софи вот уже несколько минут. – Может, у
нее батарейка сдохла. Или она отключилась.
После разговора с директором отдела криптографии Фаш выглядел
озабоченным. Повесив трубку, он подошел к Колле и велел срочно
связаться с агентом Невё. Но связаться никак не удавалось, и теперь Фаш
метался по кабинету, точно лев в клетке.
– А зачем звонили из отдела? – поинтересовался Колле. Фаш резко
развернулся к нему:
– Сказать, что они не обнаружили никакой связи между родичами
идола и всякими там минами зла.
– И все?
– Нет. Еще сказали, что идентифицировали набор цифр как
последовательность Фибоначчи и что, судя по всему, никакого особого
смысла тут не просматривается.
Колле был растерян.
– Но ведь они уже прислали агента Невё сообщить нам это.
Фаш покачал головой:
– Невё они не посылали.
– Что?!
– Директор сказал, что как только от нас поступили материалы, он
собрал всю команду и засадил за работу. А когда прибыла агент Невё, она
лишь взглянула на снимки Соньера и кода и тут же, не говоря ни слова,
вышла из офиса. Директор сказал, что не может ее упрекать. Такое
поведение было продиктовано тем, что она очень расстроилась, увидев эти
снимки.
– Расстроилась? Она что, никогда не видела снимков мертвецов?
Помолчав, Фаш ответил:
– Я этого не знал, да и директор тоже, по крайней мере до тех пор, пока
его не уведомил один из сотрудников. Дело в том, что Софи Невё
приходится Жаку Соньеру внучкой.
Колле лишился дара речи.

---

– Директор сказал, она ни разу не упоминала об их родстве. И решил,
что Невё поступала так из скромности. Просто не хотела, чтобы к ней
проявляли снисхождение лишь потому, что она доводится внучкой такому
знаменитому человеку.
Неудивительно, что она так расстроилась из-за этих снимков,
подумал Колле. Он счел неприятным совпадением тот факт, что эту
молодую женщину вызвали расшифровывать послание, оставленное
трагически погибшим родственником. Но все равно поступки ее были
лишены смысла.
– А ведь она сразу поняла, что цифры, написанные Соньером, являются
последовательностью Фибоначчи, так как приехала и сказала нам об этом.
И лично мне непонятно, почему она ушла из отдела, не сообщив об этом
своим коллегам.
Колле пришло в голову лишь одно приемлемое объяснение: Соньер
написал этот цифровой код на полу в надежде, что Фаш тут же задействует
в расследовании криптографов, а стало быть, и его внучку. Так, может, и
остальная часть послания есть не что иное, как способ передать ей какие-то
сведения? Если да, то какие? И при чем здесь Лэнгдон?
Но не успел Колле хорошенько поразмыслить об этом, как тишину
музея взорвал вой сирены. Где-то в недрах Большой галереи сработала
сигнализация.
– Тревога! – крикнул один из агентов, сверившись с показателями
приборов. – В Большой галерее! В мужском туалете!
Фаш подскочил к Колле:
– Где Лэнгдон?
– Все еще в туалете, – ответил тот и указал на мерцающую красную
точку на экране монитора. – Должно быть, он разбил окно! – Колле и
подумать не мог, что Лэнгдон решится на это. Хотя в Париже правила
противопожарной безопасности требовали, чтобы все окна в общественных
зданиях, находящиеся на высоте свыше пятнадцати метров, можно было
разбить в случае пожара, выпрыгивать из окна второго этажа Лувра было
бы самоубийством. Кроме того, в той стороне крыла под окнами нет ни
кустарников, ни травы, способных смягчить удар при падении. Прямо под
окнами туалетов часть площади с двусторонним движением. – Бог мой! –
воскликнул Колле, не сводя глаз с монитора. – Лэнгдон на самом краю
подоконника!
Но и Фаш не бездействовал. Выдернув из кобуры револьвер «MR-93»,
он бросился вон из кабинета.
Колле растерянно следил за экраном монитора. Мигающая красная

---

точка на миг задержалась на подоконнике… и в следующую секунду
вышла за периметр здания.
Что происходит? Где Лэнгдон? На подоконнике или…
– Господи! – воскликнул Колле и вскочил. Точка находилась вне стен
музея. Вот она задрожала, застыла на мгновение, а затем резко
остановилась примерно в десяти ярдах от стен здания.
Колле задвигал мышкой и вызвал на экран монитора карту Парижа.
Затем сверился с контрольной системой слежения. Теперь он точно знал
место нахождения маячка.
Маячок больше не двигался.
Застыл на площади Карузель.

---