Учебное пособие для студентов, абитуриентов, преподавателей-филологов и учащихся старших классов школ гуманитарного профиля Москва

Художественная речь

Язык художественной литературы — своеобразное зеркало литературного языка. Богата литература — зна­чит богат и литературный язык. И не случайно созда­телями национальных литературных языков становятся великие поэты, писатели, например Данте в Италии, Пушкин в России. Великие поэты создают новые формы литературного языка, которыми затем пользуются их последователи и все говорящие и пишущие на этом языке. Художественная речь предстает как вершинное достижение языка. В ней возможности национально­го языка представлены в наиболее полном и чистом развитии.
Художественный стиль отличается от других функциональных стилей русского языка особой эстетической функцией. Если разговорная речь вы­полняет коммуникативную функцию — функцию непосредственного общения, научный и официально-деловой — функцию сообщения, то художественный стиль выполняет эстетическую функцию, функцию эмоционально-образного воздействия на читателя или слушателя.
Это значит, что художественная речь должна воз­буждать у нас чувство прекрасного, красоты. Науч­ная проза воздействует на разум, художественная — на чувство. Ученый мыслит понятиями, художник — образами. Первый рассуждает, анализирует, доказы­вает, второй — рисует, показывает, изображает. В этом и заключается специфика языка художественной литературы. Слово выполняет в нем эстетическую функцию.
Конечно, эта функция свойственна в известной мере и другим стилям. Каждый из них стремится быть по-своему выразительным. Однако для художественного стиля установка на выразительность главная, опре­деляющая.
Слово в художественном произведении как бы дво­ится: оно имеет то же значение, что и в общем ли­тературном языке, а также добавочное, приращен­ное, связанное с художественным миром, содержани­ем данного произведения. Поэтому в художественной речи слова приобретают особое качество, некую глу­бину, начинают значить больше того, что они зна­чат в обычной речи, оставаясь внешне теми же сло­вами.
Так происходит превращение обычного языка в ху­дожественный, таков, можно сказать, механизм дей­ствия эстетической функции в художественном про­изведении.
К особенностям языка художественной литерату­ры следует отнести необычайно богатый, разнообраз­ный словарь. Если лексика научной, официально-де­ловой и разговорной речи относительно ограничена тематически и стилистически, то лексика художест­венного стиля принципиально неограниченна. Здесь могут использоваться средства всех других стилей — и термины, и официальные выражения, и разговор­ные слова и обороты, и публицистика. Разумеется, все эти разнообразные средства подвергаются эстетиче­ской трансформации, выполняют определенные ху­дожественные задачи, используются в своеобразных комбинациях. Однако принципиальных запретов или ограничений, касающихся лексики, не существует. Мо­жет быть использовано любое слово, если оно эсте­тически мотивировано, оправдано.
Вот, например, отрывок из романа Л. Леонова "Рус­ский лес", в котором широко и своеобразно исполь­зуется специальная лексика. Употребление ее моти­вируется тем, что это фрагмент лекции героя произ­ведения профессора Вихрова.
Так помрачение и расстройство наступает в приро­де. Гаснут роднички, торфенеют озерки, заводи затяги­ваются стрелолистом и кугой... Так входит в наш дом чудовище, на избавление от которого потребуется уси­лий неизмеримо больше, чем потрачено нами на изгна­ние леса. По народной примете, лес притягивает воду, чтобы затем отпустить ее облачком в дальнейшее стран­ствие. Значит, он каждую каплю воды впрягает в двой­ную и тройную работу. Чем больше леса, тем чаще прикоснутся дождичком к земле те постоянные двести мил­лиметров осадков, что в среднем получаем из океана в год.
В романе В. Богомолова "Момент истины", по­священном работе СМЕРШа, широко используются документы — секретные, официальные письма, ко­торые придают повествованию достоверность, точ­ность.
Разговорная речь близка языку художественной ли­тературы естественностью и простотой выражения, де­мократичностью, доступностью. Она широко исполь­зуется не только в диалогах, но и в авторской речи.
Публицистика привлекает художественную литера­туру возможностью непосредственной, прямой оценки изображаемого. Художественная речь — это объекти­вированная картина мира. Когда же у писателя воз­никает потребность в оценке, необходимость выска­заться от своего имени, в произведении появляются публицистические отступления.
Однако подобное многообразие не приводит к ха­осу, лексической пестроте, так как каждое языковое средство мотивировано в художественном произведении содержательно и стилистически, а все вместе они объ­единяются присущей им эстетической функцией.
Такой широкий диапазон в употреблении речевых средств объясняется тем, что в отличие от других функ­циональных стилей, каждый из которых отражает одну определенную сторону жизни, художественный стиль, являясь своеобразным зеркалом действительности, вос­производит все сферы человеческой деятельности, все явления общественной жизни. Язык художественной литературы приципиально лишен всякой стилистиче­ской замкнутости, он открыт для любых стилей, любых лексических пластов, любых языковых средств. Такая открытость определяет разнообразие языка художест­венной литературы.
Одна из особенностей художественной литературы — художественно-образная речевая конкретизация. По мнению М.Н. Кожиной, это самая общая стилевая черта художественной речи.
У Пушкина в "Графе Нулине" есть такие строки:
В последних числах сентября
(Презренной прозой говоря)...
И. Панаев рассказывает, как эта первая строка по­разила современников, в том числе учителя Панае­ва, преподавателя истории русской литературы Кречетова.
Однажды Кречетов явился к нам в класс с таинст­венным и торжествующим видом. Он сел на свой стул, провел рукою по волосам и, разодрав выпавший волос, обозрел всех пас значительно, потом высморкался в коп­чик платка и произнес:
— В последних числах сентября... В последних чис­ла сентября! — повторил он еще выразительнее и при­остановился на минуту. — Господа! - продолжал он, — ну что, кажется, может быть обыкновеннее, пошлее, все-дневнее, прозаичнее этих слов? Эти слова мы произно­сили ежедневно, ежеминутно, в самых ничтожных раз­говорах. В последних числах сентября... Какая проза! А между тем, господа, это первый [на самом деле 21-й] стих прелестной, игривой, бойкой, ловкой, остроумной по­эмы, которая вся искрится поэзией... Начать поэму та­кими пустыми, прозаическими словами: в последних числах сентября — это, господа, я вам скажу, величайшая поэ­тическая дерзость!.. Только Пушкин мог решиться на это! Вот что значит гений!..
Обратим внимание на начало рассказа И. Панае­ва: ...явился к нам в класс..., сел на свои стул, провел рукою по волосам и т. д. Казалось бы, кого могут ин­тересовать такие подробности (высморкался в кончик платка)? Ведь к главной мысли они имеют весьма от­даленное отношение. Однако психологически эти мел­кие детали, подробности очень важны. Они дают яр­кое представление об учителе, создают его образ.
В этом и заключается специфика художественной речи. Слово здесь конкретизирует понятие, переводит понятие в образ. Писатель стремится так построить речь, чтобы она способствовала образной конкрети­зации слов и будила читательское воображение.
Важная черта художественного стиля — индивиду­альность слога. Каждый большой писатель вырабаты­вает свою манеру письма, свою систему художествен­ных приемов.
Мастера слова создают удивительно яркие изобра­зительно-выразительные средства языка (тропы), по­стоянно пополняя его сокровищницу, откуда любой носитель языка пригоршнями может брать несметные драгоценности.