Франц Кафка «Процесс»

Франц Кафка «Процесс» 
100 лучших книг всех времен: 
www.100bestbooks.ru
 
– Восемь часов вечера – довольно необычное время для посещения адвоката. Но Гульд 
на нас не рассердится. 
В дверном окошечке показались два больших темных глаза, взглянули на посетителей 
и снова исчезли, но дверь так и не отворилась. Дядя и К. дали друг другу понять, что оба 
видели эти глаза. 
– Видно, новая горничная, боится чужих, – сказал дядя и постучал еще раз. 
Снова появились глаза, сейчас они могли показаться грустными, но, может быть, это 
был только обман зрения, вызванный газовым светом – над их головами горел газовый 
рожок, он шипел очень громко, но света давал мало. 
– Откройте! – крикнул дядя и застучал кулаком в дверь. Мы друзья господина 
адвоката! 
– Господин адвокат болен, – пробормотал кто-то сзади. 
В дверях, в глубине небольшого подъезда, стоял господин в шлафроке, он и произнес 
эти слова чрезвычайно тихим голосом. 
Дядя, уже обозленный долгим ожиданием, резко обернулся к нему и воскликнул: 
– Болен? Вы говорите, он болен? – И угрожающе надвинулся на господина, будто тот и 
был сама болезнь. 
– Вам уже открыли, – сказал господин, указывая на дверь адвоката, и, подобрав полы 
шлафрока, исчез. Дверь действительно была открыта, и молоденькая девушка в длинном 
белом фартуке – К. узнал ее темные, чуть выпуклые глаза – стояла в прихожей со свечой в 
руке. 
– В другой раз открывайте поживее! – сказал дядя вместо приветствия девушке, слегка 
присевшей в ответ. – Пойдем, Йозеф, – обратился он к К., который медленно протискивался 
мимо девушки. 
– Господин адвокат болен, – сказала девушка, но дядя, не останавливаясь, побежал к 
следующей двери. К. залюбовался девушкой, когда она повернулась, чтобы запереть 
входную дверь – у нее было круглое, как у куклы, личико; округлыми были не только 
бледные щеки и подбородок, круглились даже виски и края лба. 
– Йозеф! – крикнул дядя и, обернувшись к девушке, спросил: – Опять с сердцем плохо? 
– Как видно, да, – сказала девушка; она уже успела пройти со свечой вперед и открыть 
дверь комнаты. 
В дальнем углу, куда еще не проникал свет от свечки, с подушек поднялась голова с 
длинной бородкой. 
– Лени, кто это пришел? – спросил адвокат. Ослепленный светом, он не мог 
рассмотреть гостей. 
– Это Альберт, твой старый друг, – сказал дядя. 
– Ах, Альберт, – повторил адвокат и опустился на подушки, как будто перед этими 
гостями не нужно было притворяться. 
– Неужели тебе так плохо, – спросил дядя, присаживаясь на край постели. – Мне просто 
не верится. Наверно, у тебя обычный твой сердечный приступ, он скоро пройдет, как 
проходил раньше. 
– Возможно, – сказал адвокат тихим голосом. – Но так худо мне еще никогда не было. 
Дышать трудно, совсем не сплю, день ото дня слабею. 
– Вот как, – сказал дядя и крепко прижал широкой ладонью свою шляпу к колену. – 
Неважные новости! А уход за тобой хороший? Здесь так уныло, так темно. Правда, я у тебя 
давно не бывал, но раньше мне все казалось веселее. Да и эта твоя барышня не очень-то 
приветлива. А может, она притворяется? 
Девушка все еще стояла со свечой у двери; насколько можно было судить по ее 
мимолетным взглядам, она обращала больше внимания на К., чем на дядю, даже когда тот 
заговорил о ней. К. облокотился на спинку стула, пододвинув его поближе к девушке. 
– Для такого больного человека, как я, важнее всего покой, – сказал адвокат. – Мне тут 
совсем не уныло. – и, помолчав, добавил: – А Лени хорошо за мной ухаживает. Она молодец. 

---