Народные русские сказки

ЧУДЕСНАЯ КУРИЦА
За тридевять земель, в тридесятом царстве, не в нашем государстве,
жил старик со старухою в нужде и в бедности; у них было два сына –
летами малы, на работу идти не сдюжают.
[149]
Поднялся сам старик, пошел
на заработки, ходил-ходил по людям, только и зашиб, что двугривенный.
Идет домой, а навстречу ему горький пьяница – в руках курицу держит.
«Купи, старичок, курочку!» – «А что стоит?» – «Давай полтину». – «Нет,
брат, возьми двугривенный; с тебя и этого будет: выпьешь крючок,
[150]
да и
спать ложись!» Пьянчужка взял двугривенный и отдал старику курицу.
Вернулся старик домой, а дома давно голодают: нет ни куска хлеба! «Вот
тебе, старая, курочку купил!» Накинулась на него баба и давай ругать: «Ах
ты, старый черт! Совсем из ума выжил! Дети без хлеба сидят, а он курицу
купил; ведь ее кормить надо!» – «Молчи, дура баба! Много ли курица
съест? А вот она нанесет нам яичек да цыплят высидит, мы цыплят-то
продадим да хлеба и купим…»
Сделал старик гнездышко и посадил курочку под печкою. Наутро
смотрит, а курочка самоцветный камушек снесла. Говорит старик жене:
«Ну, старуха, у людей куры яйца несут, а у нас – камушки; что теперь
делать?» – «Неси в город; может, кто и купит!» Пошел старик в город;
ходит по гостиному ряду и показывает самоцветный камень. Со всех
сторон сошлись к нему купцы, начали ценить этот камушек, ценили-ценили
и купили за пятьсот рублев. С того дня зачал старик торговать
самоцветными камнями, что несла ему курочка; живо разбогател,
выписался в купечество, настроил лавок, нанял приказчиков и стал за море
с кораблями ездить да и в иных землях торг вести. Уезжает он как-то в
чужие страны и наказывает жене: «Смотри, старая, соблюдай курочку,
пуще глаза храни; а коли она утратится, твоя голова с плеч свалится!»
Только уехал, а старуха сейчас же худое задумала – с молодым
приказчиком связалась. «Где вы эти самоцветные камни берете?» –
спрашивает ее приказчик. «Да нам курочка несет». Приказчик взял курочку,
посмотрел, а у ней под правым крылышком золотом написано: кто ее
голову съест – тот королем будет, а кто потроха – тот будет золотом харкать.
«Зажарь, – говорит, – эту курочку мне на обед!» – «Ах, любезный друг, как
можно? Ведь муж воротится – казнит меня». Приказчик и слышать ничего
не хочет: зажарь – да и только.
На другой день призвала старуха повара, приказала ему зарезать

---

курочку и зажарить к обеду с головкой и с потрохами. Повар зарезал
курочку и поставил в печь, а сам вышел куда-то. Тем временем прибежали
из училища старухины дети, заглянули в печь, и захотелось им попробовать
жареного: старший брат съел куриную голову, а меньший скушал потроха.
Пришло время обедать, подают за стол курицу, приказчик как увидел, что
нет ни головы, ни потрохов, рассердился, разругался со старухою и уехал
домой.
Старуха за ним – и так и сяк умасливает, а он знай на одном стоит:
«Изведи своих детей, – говорит, – вынь из них потроха и мозги и сготовь
мне к ужину; не то знать тебя не хочу!» Старуха уложила своих деток спать,
а сама призвала повара и велела везти их сонных в лес; там загубить их до
смерти, а потроха, мозги вынуть и сготовить к ужину.
Повар привез мальчиков в дремучий лес, остановился и принялся
точить нож. Мальчики проснулись и спрашивают: «Зачем ты нож точишь?»
– «А затем, что мать ваша приказала мне из вас потроха и мозги добыть да
к ужину изготовить». – «Ах, дедушка-голубчик! Не убивай нас; сколько
хочешь дадим тебе золота, только пожалей нас – отпусти на волю».
Младший брат нахаркал ему целую полу золота: повар и согласился
отпустить их на вольный свет. Бросил мальчиков в лесу, вернулся назад, а
на его счастье дома сука ощенилася: вот он взял – зарезал двух щенков,
вынул из них потроха и мозги, зажарил и подал к ужину на стол. Приказчик
так и кинулся на это кушанье, все сожрал – и сделался ни королем, ни
королевичем, а напросто хамом!
Мальчики вышли из лесу на большую дорогу и пошли куда глаза
глядят; долго ли, коротко ли шли они – только распадается дорога надвое, и
стоит тут столб, а на столбе написано: кто пойдет направо, тот царство
получит, а кто пойдет налево, тот много зла и горя примет, да зато женится
на прекрасной царевне. Братья прочитали эту надпись и решились идти в
разные стороны: старший пошел направо, младший – налево. Вот старший-
то шел-шел, шел-шел и забрался в незнамый столичный город; в городе
народа видимо-невидимо! Только все в трауре, все печалятся. Попросился
он к бедной старушке на квартиру. «Укрой, – говорит, – чужестранного
человека от темной ночи». – «Рада бы пустить, да, право, некуды; и то
тесно!» – «Пусти, бабушка! Я такой же человек мирской,
[151]
как и ты; мне
немного места надобно – где-нибудь в уголку ночую».
Старуха пустила его. Стали разговаривать. «Отчего, бабушка, –
спрашивает странник, – у вас в городе теснота страшная, квартиры дороги,
а народ весь в трауре да в печали?» – «Да вишь, король у нас помер; так
бояре стали клич кликать, чтоб собирались все и старые и малые, и всякому

---

дают по свече, и с теми свечами ходят в собор; у кого свеча сама собой
загорится, тот и королем будет!» Наутро мальчик встал, умылся, богу
помолился, поблагодарил хозяйку за хлеб, за соль, за мягкую постель и
пошел в соборную церковь; приходит – народу в три года не сосчитать!
Только взял свечу в руки – она тотчас и загорелася. Тут все на него
бросились, стали свечу задувать, тушить, а огонь еще ярче горит. Нечего
делать, признали его за короля, одели в золотую одежу и отвели во дворец.
А меньшой брат, что повернул налево, услыхал, что в некоем царстве
есть прекрасная царевна – собой прелесть неописанная, только на казну
больно завистная, и пустила-де она вести по всем землям: за того пойду
замуж, кто сможет прокормить мое войско целые три года. Как не попытать
счастья? Пошел туда мальчик; идет он дорогою, идет широкою, а сам в
мешочек плюет да плюет чистым золотом. Долго ли, коротко ли, близко ли,
далеко ли, приходит к прекрасной царевне и вызвался ее задачу исполнить.
Золота ему не занимать стать: плюнет – и готово! Три года содержал он
царевнино войско, кормил-поил, одевал. Пора бы веселым пирком да за
свадебку, а царевна – на хитрости: расспросила-разведала, откуда ему такое
богатство бог послал? Зазвала его в гости, угостила, употчевала и поднесла
рвотного. Стошнило доброго молодца, и выблевал он куриный потрох;
а царевна подхватила – да в рот. С того же дня стала она золотом харкать, а
жених ее ни при чем остался. «Что мне с этим невежею делать? –
спрашивает царевна у своих бояр, у генералов. – Ведь зайдет же этакая
блажь в голову – вздумал на мне жениться!» Бояре говорят, надо его
повесить; генералы говорят: надо его расстрелять; а царевна иное
придумала – приказала бросить его в н…..
Добрый молодец еле оттуда вылез и снова отправился в путь-дорогу, а
сам одно на уме держит: как бы умудриться да отсмеять царевне эту шутку
недобрую. Шел-шел и зашел в дремучий лес; смотрит – три человека
дерутся, друг дружку так кулаками и садят! «Что вы деретесь?» – «Да вот
попались нам в лесу три находки, а разделить не умеем: всякий себе
тащит!» – «А что за находки? Есть ли из-за чего ссориться?» – «Еще бы!
Вот бочонок – только стукни, из него рота солдат выскочит; вот ковер-
самолет – куда вздумал, туда и полетел; а вот кнут-самобой – хлысни девку
да скажи: была девица, а будь кобылица! – сейчас кобылой и сделается». –
«Находки важные – разделить трудно! А я так думаю: давайте-ка сделаю
стрелу да пущу в энту сторону, а вы вслед за ней припустите; кто первый
добежит – тому бочонок, кто второй добежит – тому ковер-самолет, кто
назади останется – тому кнут-самобой». – «Ладно! Пущай стрелу».
Молодец сделал стрелу и пустил далеко-далеко; трое бросились бежать

---

наперегонки… бегут и назад не оглянутся! А добрый молодец взял бочонок
да кнут-самобой, сел на ковер-самолет, тряхнул за один конец – и поднялся
выше леса стоячего, ниже облака ходячего и полетел, куда сам желал.
Опустился он на заповедных лугах прекрасной царевны и начал в
бочонок поколачивать – и полезло оттуда войско несметное: и пехота, и
конница, и артиллерия с пушками, с пороховыми ящиками. Сила так и
валит, так и валит. Добрый молодец спросил коня, сел верхом, объехал
свою армию, поздоровался и скомандовал поход. Барабаны бьют, трубы
трубят, войско с пальбою идет. Увидала царевна из своих теремов, страшно
перепугалась и посылает своих бояр и генералов просить мира. Добрый
молодец велел схватить этих посланных; наказал их грозно и больно и
отослал назад: «Пускай-де сама царевна приедет да попросит замирения».
Нечего делать, приехала к нему царевна; вышла из кареты, подходит к
доброму молодцу, узнала его и обомлела, а он взял кнут-самобой, ударил ее
по спине. «Была, – говорит, – девица, будь теперь кобылица!» В ту ж
минуту обратилась царевна кобылицею; он накинул ей узду, оседлал, сел
верхом и поскакал в королевство своего старшего брата. Скачет во всю
прыть, шпорами в бока садит да тремя железными прутьями погоняет, а за
ним идет войско – сила несметная.
Долго ли, коротко ли – вот и граница; остановился добрый молодец,
собрал свое войско в бочонок и поехал в столичный город. Едет мимо
королевского дворца, увидал его сам король, засмотрелся на кобылицу:
«Что за витязь едет! Этакой славной кобылицы в жизнь свою не видывал!»
Посылает своих генералов торговать того коня. «Ишь, – говорит молодец, –
какой король у вас зоркий! Этак по вашему городу нельзя и с женой
молодой погулять; коли на кобылу позарился, так жену и подавно отымет!»
Входит во дворец: «Здорово, братец!» – «Ах, а я тебя не узнал!» Пошло
обниманье-целованье. «Это что у тебя за бочонок?» – «Для питья, братец,
держу; без воды в дороге нельзя». – «А ковер?» – «Садись, так узнаешь!»
Сели они на ковер-самолет, младший брат тряхнул за один конец, и
полетели выше леса стоячего, ниже облака ходячего – прямо в свое
отечество.
Прилетели и наняли квартиру у родного отца; живут, а кто таковы –
отцу с матерью не сказываются. Вот вздумали они задать пир на весь
крещеный мир, собрали народу тьму-тьмущую, трое суток кормили-поили
всех безданно, беспошлинно, а после стали спрашивать: не знает ли кто
какой дивной истории? Коли знает, пусть сказывает. Никто не вызвался:
«Мы-де люди не бывалые!» – «Ну так я расскажу, – говорит младший
брат, – только чур не перебивать! Кто три раза перебьет меня, того без

---

пощады казнить». Все согласились; вот он и начал рассказывать, как жил
старик со старухою, как была у них курочка да несла самоцветные
камушки, как связалась старуха с приказчиком… «Что ты врешь!» –
перебила хозяйка; а сын продолжает дальше. Стал рассказывать, как
курочку зарезали; мать опять его перебила. Дошло дело до того, как
старуха хотела детей извести; тут она снова не вытерпела. «Неправда! –
говорит. – Может ли это случиться, чтобы мать да на своих родных детей
восстала?» – «Видно, может! Узнай-ка нас, матушка; ведь мы твои дети…»
Тут все открылось.
Отец приказал изрубить старуху на мелкие части; приказчика привязал
к лошадиным хвостам: лошади бросились в разные стороны и разнесли его
косточки по чисту полю. «Собаке собачья и смерть!» – сказал старик,
роздал все свое имение нищим и поехал жить к старшему сыну в его
королевство. А младший сын ударил свою кобылицу наотмашь кнутом-
самобоем: «Была кобылица, будь теперь девица!» Кобылица обратилась
прекрасною царевною; тут они помирились, поладили и повенчались.
Свадьба была знатная, и я там был, мед пил, по бороде текло, да в рот не
попало.

---