«Особенности творчества Л. Петрушевской »

Вывод
Творчество Л. С. Петрушевской - особый, во многом уникальный художественный мир. Жанровое разнообразие ее произведений достаточно велико.
Петрушевская поворачивает читателя к реальному, а не мнимому смыслу бытия. Ее проза принципиально антиидеологична. Писательница, отвергая стереотипы и мифологемы литературы социалистического реализма, погружает своих героев в сферу быта, со всеми его подробностями и проблемами. Однако лаконичный сюжетный объем, узнаваемость житейских ситуаций и героев совершенно неожиданно, благодаря едва заметным акцентам, точной реплике или почти ненавязчивым речевым и синтаксическим повторам, рождают подтекст, совсем не бытовой, а бытийный.


Языковые особенности сказок Л.С. Петрушевской


Языковые особенности сборника Л.С. Петрушевской «Дикие животные сказки»
Людмила Стефановна Петрушевская - современный прозаик, поэт, драматург. Она стоит в одном почетном ряду с такими современными писателями, как Татьяна Толстая, Людмила Улицкая, Виктория Токарева, Виктор Пелевин, Владимир Маканин… Стоит в одном ряду - и в то же время по-своему выделяется, как нечто, безусловно, из этого ряда вон выходящее, не вписывающееся ни в какие жесткие рамки и не подлежащее классификации.
Художественный мир Людмилы Петрушевской представляет собой сложный синтез взаимоисключающих эстетических тенденций: постмодернизма и реализма, натурализма и сентиментализма, модернизма и барокко… С конца 1990-х годов в ее прозе становится все более очевидно преобладание ирреального начала. Синтез реальности и фантазии становится в произведениях этой писательницы основным жанровым, структуро- и сюжетообразующим принципом.
Для выявления языковых особенностей в структуре произведений Л.С. Петрушевской были проанализированы следующие сказки из сборника «Дикие животные сказки»: «Хахаль», «Психология», «Маккартни», «Диета», «Пикник», «Превратности судьбы», «Женская красота».
Роль фонетических единиц в создании художественного образа прослеживается на примере ономатопеи в сказке «Пикник»: «Комар Томка, плюнув на все, решила выпить в компании подруг пивка, и стаканы весело звенели вечерней порой над болотом, дззззззззззз…зынь и т.д.» [Петрушевская 2003: 34]. В данном отрывке не просто присутствует многократный повтор звука [з]: с его помощью автором дополняется образ - звон стаканов собравшихся подруг.
Что касается лексического строя сказок Петрушевской, нами замечено обилие разговорных слов и выражений. Наличие разговорной лексики наблюдается во всех анализируемых сказках, но, на наш взгляд, следует выделить сказку «Хахаль», где уже само название говорящее. Высокочастотными оказываются глаголы, имеющие в словарях помету разг., прост.: почесать (в значении побежать), трескать, начхать, бормотать; существительные: хахаль, выходной («трое суток он выходной»), травник по кишкам, хата; наречие: по-бабьи. Встречается разговорный оборот: и на тебе. Наряду с разговорной лексикой наблюдается и устаревшая, книжная: в сказке несколько раз употреблено слово «якобы». Произведения Петрушевской позволяют читателю оказаться в таких ситуациях общения, где данные выражения используются в реальных условиях коммуникации.
В сказка «Диета» встречаются фразеологизмы: не было отбоя, слухи ходили.
Еще одной отличительной особенностью на лексическом уровне обладает сказка «Маккартни». Как и в сказке «Хахаль» название данного произведения предполагает наличие специфической лексики. Действительно, здесь нами выделяется профессиональная лексика: хор, репертуар, концерт, дирижер, ноты, песня, гимн, музыка, искусство, а также лексика советского периода: партийная кличка, староста ночного хора, шестая волна эмиграции, политкаторжанин.
С точки зрения словообразования следует выделить сказку «Превратности судьбы», где прилагательные «радикулитный» и «навазелиненные» - новые слова, образованные по определенным словообразовательным моделям. Слово «радикулитный» образовано при помощи суффикса «н» по тому же словообразовательному типу как и прилагательное «аппетитный», имеет следующее словообразовательное значение - «страдающий радикулитом»; «навазелиненный» образовано префиксально-суффиксальным способом по тому же словообразовательному типу, что и «напудренный», словообразовательное значение слова - «пропитанный вазелином».
На уровне грамматики текста нами выделены два сочетания: трескать в пять горл (слово «горло» в современном русском языке употребляется только в единственном числе, в данном случае - во множественном), аппетитный звон (нарушены нормы сочетаемости), употребление которых усиливает комичность ситуации и придает более точный смысл высказыванию.
Среди синтаксических особенностей речевого строя следует отметить тот факт, что в тексте Петрушевской происходит (в пределах одного высказывания) перетекание повествования в прямое обращение к тому, о ком идет рассказ, иными словами - в наррацию вторгается прямая речь, не оформленная графически: «Константин не сказал ни спасибо, ни начхать, а поскакал смотреться в зеркало с криком «Роза, Роза, смотри, рог!». Причем он не выговаривал букву «р» и жену называл «Оза» [Петрушевская 2003: 21]. Особенность синтаксиса Петрушевской проявляется и в сказке «Женская красота»: сказка построена на диалоге персонажей, повторяется синтаксическая конструкция: «Да тьфу».


«Пуськи бятые» - цикл «лингвистических сказок» Л.С. Петрушевской
В контексте курсовой работы следует выделить цикл «лингвистических сказок» Л.С. Петрушевской «Пуськи бятые», написанных в разные годы её творчества. Первая из них, с таким же названием, была написана в 1984 году и впервые опубликована тогда же в «Литературной газете».
Автор вовлекает читателя в игру, доверяя ему. Понимание текста затруднено, но есть ключ - знание русского языка. Людмила Петрушевская не первый писатель, сочинивший текст из придуманных слов. Один из подобных примеров - первое четверостишие стихотворения Л. Кэрролла «Бармаглот», включенного в «Алису в Зазеркалье». В русском переводе Д.Г. Орловской оно звучит так: «Вкралось. Хливкие шорьки/ Пырялись по наве,/