Ritzer modern sociological theory fifth

Корпоративные субъекты
Исследуя нормы, Коулмен обратился к рассмотрению макроуровня и изучению корпоративных субъектов (J. Clark, 1996). В рамках такого сообщества акторы не могут действовать на основе своего личного интереса, но должны действовать в интересах коллектива.
Чтобы реализовать переход от индивидуального к коллективному (социально- му) выбору, имеются различные правила и механизмы. Простейшие из них — го- лосование и процедуры подсчета голосов и выведения коллективного решения. Это план развертывания от микро- к макроуровню, в то же время выдвижение списка кандидатов коллективом предполагает направление единения от макро- к микроуровню.
Коулмен утверждает, что и индивиды, и корпоративные субъекты имеют оп- ределенные цели. Кроме того, в рамках корпоративной структуры, например орга- низации, люди могут преследовать собственные цели, расходящиеся с корпора- тивными. Такой конфликт интересов позволяет уяснить источник сопротивления корпоративной власти. Единение, реализованное от микро- к макроуровню, под- разумевает способы, которыми люди лишают корпоративную структуру власти и наделяют легитимностью субъектов, участвующих в бунте против нее. Но здесь присутствует и соединение другого плана — от макро- к микроуровню: рамки мак- роуровня заставляют людей лишать кого-то подобных властных полномочий или облачать ими.
Будучи сторонником теории рационального выбора, Коулмен исходил из ин- тереса к индивиду и соответствующей идеи, что все права и ресурсы наличеству- ют именно на этом уровне. Интересы индивидов определяют течение событий. Од- нако это не так, особенно в современном обществе, где «значительная доля прав и ресурсов и, следовательно, суверенитета может принадлежать корпоративным субъектам» (Coleman, 1990, р. 531). В современном мире корпоративные субъек- ты приобретают все большее значение. Они способны приносить как пользу, так и ущерб индивиду. Каким образом следует оценивать корпоративного субъекта? Коулмен подчеркивает, что «только концептуально признавая точку зрения, со- гласно которой полнота суверенитета принадлежит индивидам, можно выявить, как реализуются их первичные интересы любой существующей социальной си- стемой. Постулат суверенности индивидов позволяет социологам оценивать функ- ционирование социальных систем» (Coleman, 1990, р. 531-532).
353

По мнению этого исследователя, важнейшее социальное изменение — возник- новение корпоративных субъектов, которое дополняет наличие индивидуальных субъектов — «естественных людей». И тех и других можно рассматривать как дей- ствующих субъектов, поскольку они «контролируют ресурсы и события, заинтере- сованы в ресурсах и событиях и способны для реализации этих интересов с помо- щью этого контроля предпринимать определенные действия» (Coleman, 1990, р. 542). Конечно, корпоративные субъекты существовали всегда, но прежние, например, семья, заменяются новыми, целесообразно устроенными. Существование этих но- вых корпоративных субъектов ставит вопрос о том, как обеспечить их социальную ответственность. Коулмен предполагает, что это возможно благодаря внутренним реформам или изменениям внешней структуры, в частности, законов, касающихся этих корпоративных субъектов, или учреждений, ими управляющих.

Коулмен различает исконные структуры, основанные на семейственности (родственные и религиозные группы) и структуры, преследующие определен- ную цель (экономические организации и правительство). Он говорит о «рассея- нии» деятельности, ранее сосредоточенной в рамках семьи. Первичные струк- туры «упрощаются» по мере того, как их функции «рассеиваются» и перени- маются рядом корпоративных субъектов. Коулмен исследует это «упрощение», а также необходимость рассматривать позиции, определяемые структурами, преследующими определенную цель, а не людей, составлявших исконные струк- туры. Цель своей работы этот исследователь полагает в том, чтобы «предоста- вить основание для конструирования жизнеспособной социальной структуры, поскольку изначальная структура, на которую полагались люди, исчезает» (Co- leman, 1990, р. 652).
Коулмен подвергает критике большинство социальных теорий за то, что они отстаивают человека социологического (homo sociologicus). Данный подход основ- ное внимание уделяет процессу социализации и тесной связи между индивидом и обществом. Следовательно, homo sociologicus далек от присущей индивидам сво- боды действий согласно своему желанию. Кроме того, этот подход не может спол- на оценить действия социальной системы. Homo economicus, но мнению Коулмена, напротив, располагает всем этим. Кроме того, исследователь подвергает критике традиционную социальную теорию за то, что она продолжает исполнять монотон- ное пение избитых теоретических мантр и совершенно невосприимчива к проис- ходящим в обществе изменениям, а также не помогает понять, куда движется об- щество. Социологическая теория (равно как и социологические исследования) должна иметь определенную цель, играть свою роль в жизни общества. Коулмен выступает за социальную теорию, которая заинтересована не просто в знании ради знания, но также в «поиске знаний для переустройства общества» (Coleman, 1990, р. 651).
Взгляды этого ученого на задачи социальных теорий тесно связаны с его воз- зрениями на меняющуюся природу общества. Стирание исконных структур и их замещение структурами, преследующими определенную цель, привели к образо- ванию пробелов, которые не были адекватным образом заполнены новыми соци- альными организациями. Социальная теория, и общественные науки в целом, необходимы потому, что требуется переустроить это новое общество (Coleman,
354

1993a, 1993b; Bulmer, 1996). Задача состоит не в разрушении целеполагающих структур, а в реализации их возможностей и преодолении свойственных им про- блем. Новое общество требует новой социальной науки. Взаимосвязи сфер соци- альных институтов изменились, и поэтому общественные науки должны выйти за традиционные рамки дисциплин.

Критика
Нет необходимости говорить, что теория рационального выбора (Goldfield & Gilbert, 1997; Green & Shapiro, 1994; Imber, 1997) служит в социологии мишенью для серьезных нападок. Как отмечает Хекаторн (Heckathorn, 1997, р. 15), в неко- торых сферах социологии по поводу теории рационального выбора наблюдается своего рода «истерия». Работы Джеймса Коулмена многими подвергались крити- ке (Alexander, 1992; Rambo, 1995). Например, Тилли (Tilly, 1997, р. 83) дает такой свод критических замечаний относительно теории Коулмена:

1. 
   Пренебрежение спецификой причинных механизмов.
   
2. 
   Отстаивание неполного и потому обманчивого психологического редукцио низма.
   
3. 
   Защита разновидности общей теории (анализа рационального выбора), ко
   

торая в течение некоторого времени вела социологов в тупик, где те бесцель но блуждали, становясь жертвами разбойников и мошенников, торгующих разными марками индивидуального редукционизма.
Действительно, ученые обнаружили в теории рационального выбора недостат- ки (Weaklien & Heath, 1994), однако подавляющее большинство критиков — это сторонники альтернативных социологических точек зрения (Wrong, 1997). На- пример, придерживаясь своей макроструктурной позиции, Блау (Blau, 1997) утверждает, что социология должна сфокусироваться на макроуровневых явлени- ях, следовательно, пояснение индивидуального поведения, которым занимается теория рационального выбора, выпадает из рамок социологии.
Теорию рационального выбора критиковали за чрезмерную претенциозность, стремление занять место всех прочих теоретических подходов. Так, Грин и Ша- пиро (Green & Shapiro, 1994, p. 203) утверждают, что ей следовало бы «исследовать пределы того, что может объяснить концепция рационального выбора», и «отказать- ся от... тенденции пренебрегать конкурирующими теоретическими позициями, по- глощать или дискредитировать их».
Исходя из феминистских представлений, Ингланд и Килбурн (England & Kil- bourne, 1990) критиковали допущение рассматриваемой теории об эгоистичности субъекта. По их мнению, следует учитывать как эгоизм, так и альтруизм в качестве переменных характеристик. Указание на эгоизм отражает мужскую предвзятость. Эти критики признают, что рассмотрение этой характеристики в качестве перемен- ной уменьшило бы «дедуктивную определенность» теории рационального выбо- ра, считая, что преимущества такой более реалистичной, менее пристрастной тео- ретической ориентации перевешивают вероятные ее издержки.
Под углом зрения символического интеракционизма критикует теорию раци- онального выбора Дензин (Denzin, 1990в; см. также главу 6). Он высказывает то,
355

что и следовало ожидать от диаметрально противоположного теоретического на- правления:

Теория рационального выбора не способна убедительно ответить на вопрос: как воз- можно общество? ...ее идеальные нормы рациональности не соответствуют повседнев- ной жизни и нормам рациональности и эмоциональности, организующим реальные действия взаимодействующих индивидов.
Польза теории рационального выбора для современной социальной теории ограниче- на. Ее схема групповой жизни и ее представление о человеке, действии, взаимодей- ствии, самости, гендере, эмоциональности, власти, языке, повседневной политической экономии, а также об истории прискорбно узки и совершенно не подходят для целей интерпретации (Denzin, 1990a, р. 182-183; курсив мой)
Большинство социологов, придерживающихся интерпретации широкого пла- на, согласились бы с суровой критикой, высказанной Дензином.
Помимо общих критических аргументов, теорию рационального выбора кри- тиковали за недооценку роли таких явлений, как культура (Fararo, 1996) и слу- чайные события (G. Hill, 1997), или вообще за полное пренебрежение ими.
Наконец, хотя можно было бы описать еще много других критических пози- ций, мы можем упомянуть аргумент Смелзера (Smelser, 1992), признающего, что, как и другие теоретические воззрения, теория рационального выбора, в резуль- тате внутренней ли эволюции или в качестве реакции на критику извне, выро- дилась. Она стала тавтологичной и неуязвимой для опровержений и, что самое важное, приобрела «способность объяснять все, а следовательно, ничего» (Smel- ser, 1992, р. 400).
Теория рационального выбора имеет много сторонников (Hedstrom & Swed- berg, 1996). Можно обнаружить немало усилий по подтверждению ее легитимно- сти в качестве социологической теории и еще большее число попыток ее использо- вания и развития. Вероятно, мы станем' свидетелями дальнейшего роста критики, направленной на теорию рационального выбора.


Резюме
В данной главе рассматриваются три взаимосвязанные теории, для которых об- щей является позитивистская ориентация. На развитие современной теории об- мена оказал влияние ряд интеллектуальных направлений, в особенности бихе- виоризм и теория рационального выбора. Работа Тибо и Келли под названием
«Социальная психология групп», несмотря на то что не относится к социологии, стала важной предпосылкой для развития некоторых теорий именно в социоло- гии. Основателем современной теории обмена был Джордж Хоманс. Суть его ре- дукционистской, ориентированной на микроуровень теории обмена заключается в нескольких постулатах. Блау стремился распространить теорию обмена на мак- роуровень, подчеркивая важность изучения норм. На многие современные рабо- ты по теории обмена оказало влияние наследие Ричарда Эмерсона, попытавшегося разработать обобщенный подход к рассмотрению обмена. Последователи Эмерсона и другие ученые распространили его теоретические представления на различные сферы.
356

Одним из интересовавших Эмерсона вопросов были сети. Это предмет, кото- рый исследуется также сторонниками сетевой теории. Несмотря на множество совпадений между теорией обмена и сетевой теорией, приверженцы последней не касаются феномена обмена. Сетевую теорию отличает внимание к объективной модели связей на микро- и макроуровнях социальной реальности и между этими уровнями.

Во многом благодаря усилиям Джеймса Коулмена теория рационального вы- бора, сыгравшая существенную роль в развитии теории обмена, стала самостоя- тельной концепцией. Используя несколько базовых принципов, во многом взятых из политэкономии, теория рационального выбора претендует на рассмотрение вопросов микро- и макроуровня, а также значения микроуровневых факторов в формировании макроуровневых явлений. Число сторонников теории рациональ- ного выбора в социологии возрастает, однако увеличивается и противодействие ей со стороны тех социологов, которые придерживаются иных теоретических под- ходов.