Роль служебных частей речи в формировании художественных смыслов поэтического текста

ГЛАВА 1. Теоретические основы изучения служебных частей речи в лингвистике
1.1. Понятие о служебных частях речи
Теоретические обобщения в области фонетики, графики, орфографии лежат в основе методики обучения грамоте и правописанию, грамматические теории (о частях речи, словосочетании, предложении) являются базой для методики обучения грамматике: на лексику, теорию текста и другие дисциплины, изучающие речь, опирается методика развития речи. Все вместе они составляют лингвистические основы методики обучения русскому языку.
«Лингвистические теории являются фундаментом для создаваемых методических систем. Как не может стоять дом без фундамента, так не может надежно служить методика, не опирающаяся на прочные лингвистические опоры» [14, 225].
Лингвистической основой методики работы над частями речи, в том числе и со служебными частями речи, является учение о частях речи как разрядах слов, «объединенных общим грамматическими свойствами» отражающими общность их семантики» [35, с. 4].
Распределение слов по лексико-грамматическим разрядам (частям речи) осуществляется на основании трех признаков: а) семантического (обобщенное значение предмета, действия или состояния, качества и т.д.); б) морфологического (морфологические категории слова); в) синтаксического (синтаксические функции слова) [31, с. 525].
В научных трудах и в школьных учебниках принято делить части речи на самостоятельные (или знаменательные) и служебные (или незнаменательные).
«Служебные слова - лексически несамостоятельные слова, служащие для выражения различных семантико-синтаксических отношений между словами, предложениями и частями речи» [45, с. 472]. В состав «классических» служебных слов, идущих еще от грамматики Мелетия Смотрицкого, включены предлог и союз. Частицы отнесены к служебным частям речи уже в XX веке.
Служебные слова играют очень важную роль в грамматическом строе русского языка. Они имеют более абстрактное значение по сравнению со знаменательными словами и указывают на отношения, возникающие между этими словами в предложении. «По времени своего возникновения в русском языке служебные слова в своем большинстве «моложе» самостоятельных слов и образуются преимущественно именно из них», - пишет И. Голанов («Морфология современного русского языка» [10, с. 249], так например, многие предлоги, возникшие из наречий (кругом, около, мимо и т.п.), а в образовании союзов участвовали местоимения, наречия и глаголы (когда, хотя, после того, как и т.п.)».
Среднее количественное соотношение самостоятельных и служебных слов в современном русском языке 3:1, с возможными отклонениями от среднего уровня по авторам и произведениям. Профессор М.Н. Петерсон в своей работе «О частях речи в русском языке» устанавливает для повестей А.С. Пушкина именно такое соотношение: «на 18759 слов - самостоятельных 14213 (75%), несамостоятельных - 4546 (25%)» [8, с 178].
Служебные слова противопоставлены знаменательным (самостоятельным) словам как лексические и грамматические единицы. В отличие от самостоятельных слов, которые имеют собственное лексическое значение и являются членами предложения, служебные слова, т.е. предлоги союзы и частицы, не имеют самостоятельного лексического значения и не являются членами предложения. Служебные слова применяются для выражения различных отношений между самостоятельными словами в предложениях, уточняя значения падежей (предлоги: например, от стола, на окне, за горами и т.п.); устанавливая те или иные связи между предложениями (союзы: например, школьники приготовили книги и тетради; хоть видит око, да зуб неймет и т.п.); указывая какие-либо добавочные оттенки значения (частицы; например, даже старики и дети вышли на поля; именно это и хотел он сказать и т.п.).
Отличие служебных слов от самостоятельных заключается и в том, что они не могут составить предложения, а также в том, что они имеют большое своеобразие в значении - «лексическое значение у них растворяется в грамматическом, хотя и не исчезает бесследно» [10, с. 250].
Служебные слова - неизменяемые части речи, не имеют морфологических категорий (число, род, лицо и т.д.).
Служебные слова отличаются от самостоятельных слов и по произношению. В произношении большинство служебных слов сливаются с соседними словами. Служебные слова не подчиняются некоторым фонематическим закономерностям русского языка; например, оглушения шумных звонких согласных в конце предлогов перед гласными. Например: «над вами» («над этим»; но - «город наш прекрасен, город этот велик»: в первых двух примерах «д» сохраняется как звонкий согласный, в двух последних - оглушается в «т».
Традиция изучения грамматики лирического текста опирается на представление о наличии «особого уровня грамматической образности в поэтическом тексте» [1. С. 348]. Соположение терминов «грамматика» и «поэзия» впервые появилось у Г.Г. Шпета: «Поэтика в широком смысле есть грамматика поэтического языка и грамматика поэтической мысли» [2. С. 2]. В классических и современных работах о грамматических категориях лица, времени, вида, определенности в поэтическом тексте грамматический уровень художественного текста анализируется как эстетически нагруженный, обладающий собственным семантическим потенциалом. В рамках такого подхода постулируется существование особого уровня образности в поэтическом тексте, который рассматривается как глубинная семантическая организация текста. Описание грамматики дает возможность установить систему соответствий между формально-грамматическим и содержательным уровнями поэтического произведения.
Р.О. Якобсон [3. С. 462] в 30-х гг. ХХ в. сформулировал тезис о том, что в поэзии грамматические средства выполняют эстетическую функцию и их семантическая поэтическая нагруженность может быть не меньшей, чем у лексических единиц. Интерес к грамматической составляющей семантического плана художественного текста как одному из способов передачи индивидуальной художественной манеры автора проявляли В.В. Виноградов (в частности, этому посвящена его работа 1925 г. о языке Анны Ахматовой), Б.А. Ларин, Г.О. Винокур.
Воплощение потенциальных свойств языка может осуществляться также в модусе воспроизведения свойств грамматической формы и восстановления в поэтическом тексте утраченных в узусе языковых отношений, что открывает дополнительные возможности выразительности в поэзии. Так, Л.В. Зубова [4. С. 240] считает, что основными в рассматриваемом плане тенденциями к воплощению потенциальных свойств язы-
ка в современной поэзии являются следующие: восстановление грамматического синкретизма существительного, прилагательного и наречия; воспроизведение современным деепричастием свойств атрибутивного причастия; окказиональная реставрация деепричастием самостоятельной предикативности; воспроизведение грамматической атрибутивнопредикативной двойственности форм прошедшего времени, восходящих к перфекту; возвращение артиклевой функции местоимения он.
М. Хайдеггер писал: «Язык обладает той особенностью, что мы в нем живем, ему доверены, обычно не направляя при этом на него свое внимание, и, таким образом, не замечаем его в его самости» [5. С. 42]. Выход из этого положения философ находит в поэзии. В частности, грамматические категории в поэтическом тексте стремятся к тому, чтобы стать сущностными характеристиками создаваемого художественного мира.
Нам кажется очень верной мысль Михаила Эпштейна о тех моментах мышления, которые меньше всего контролируются самим мышлением, предзаданы ему, образуя негласную, неслышимую систему правил: «Лексика говорит с нами шумно и внятно, тогда как грамматика таит про себя заветные мысли... Грамматика - это не то, что мы думаем, а чем мы думаем, когда говорим, или даже то, что думает нами; это бессознательное нашего мышления» [6. С. 3].
Представляется, что смыслопорождающий потенциал грамматических категорий в поэтической системе русского языка определяется тремя основными составляющими, а именно: 1) возможностями переносного употребления грамматических форм, в результате чего возникают и реализуются определенные добавочные смыслы (глагольные категории наклонения, времени, лица); 2) возможностями окказионального слово-и формообразования (окказиональное формообразование форм числа, рода, одушевленности / неодушевленности существительного, категории вида глагола, кратких форм имен прилагательных, форм сравнительной степени); 3) возможностями частей речи (различные случаи синкретизма, семантизация и актуализация служебных частей речи, концентрация / отсутствие форм разных частей речи).