Семантические и грамматические признаки слов категории состояния

Глава I. Слова категории состояния в современном русском языке

1.1 Проблема выделения слов категории состояния в русском языке

Категория состояния как самостоятельная часть речи признается далеко не всеми лингвистами. Теоретической разработкой данного вопроса занимались крупнейшие советские языковеды — Л.В. Щерба, И.И Мещанинов и В.В. Виноградов.
Впервые на эту группу слов обратил внимание А.Х. Востоков, отметивший, что «у кратких прилагательных и страдательных причастий прошедшего времени, а также у слов типа можно, жаль, лъзя, лень имеются некоторые черты глагола: время, значение безличности» [ Востоков А.X. Русская грамматика. Спб., 1859 ]. Однако А.Х. Востоков не выделил их в особую часть речи, а отнес к глаголам, изъяв эти слова из классов существительных, прилагательных и наречий, куда по установившейся традиции их зачисляли. Подобная точка зрения показалась большинству языковедов слишком радикальной. Другую точку зрения о данной группе слов высказывал А.М. Пешковский. Он полагал, что предикативную функцию в разговорной речи выполняют наречия, а в книжной – краткие прилагательные среднего рода: «Есть чисто книжные сочетания, вроде Человеку свойственно ошибаться, где форма на -о явно не наречна...(так как нет наречия свойственно) <…> чем живее фраза, тем форма на -о ближе к наречию, чем литературнее, – тем ближе к среднему роду прилагательного»[ Пешковский А.М. Русский синтаксис в научном освещении. М., 1956: 345].
А.А. Шахматов в своем «Очерке современного русского литературного языка» признавал краткие формы прилагательных спрягаемыми словами, тем самым соглашаясь с А.Х. Востоковым, но не ставил слова категории состояния в ряд других частей речи. В рамках адъективного класса он выделял прилагательные-сказуемые, к которым относил, во-первых, краткие формы прилагательных: рад, виноват, мало, высоко, мало, полно, а во-вторых, страдательные причастия на -н: дано, повелено. По мнению А.А Шахматова, в односоставных безличных предложениях в качестве предиката функционируют именно прилагательные.
Направление исследовательских процессов в данной области коренным образом изменила статья Л. В. Щербы «О частях речи в русском языке», вышедшая в 1928 году.
Л.В. Щерба выводит слова типа нельзя, надо, пора, а также холодно, светло (во фразах на дворе становилось холодно; в комнате было светло) из системы наречия, прилагательного и глагола: «Подобные слова не могут считаться наречиями, так как эти последние относятся к глаголам (или прилагательным), здесь же мы имеем дело со связками. Под форму среднего рода единственного числа прилагательных они тоже не подходят, так как прилагательные относятся к существительным, а здесь этих последних нет, ни явных, ни подразумеваемых» [Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность 1974: 90].
Ученый обозначает такие слова новым термином «категория состояния»: «Может быть, мы имеем здесь дело с особой категорией состояния <…> в отличие от такого же состояния, но представляемого как действие: нельзя/запрещается; становится холодно/холодает; морозно/морозит и т. д. (таких параллелей, однако, не так много)» [ Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность 1974: 90].
Л.В. Щерба относит к категории состояния следующие группы слов:

• 
  во-первых, неизменяемые слова со значением состояния (нельзя, можно, надо, пора, жаль и т.п.), которые являются сказуемым в безличном предложении;
  
• 
  во-вторых, выступающие в роли сказуемого в двусоставном предложении краткие прилагательные и предложно-падежные формы со значением состояния (готов, горазд, доволен, без памяти, без чувства и т.п.).
  

Таким образом, по определению Л.В. Щербы, категория состояния в русском языке выражается «неизменяемой формой, или формой существительного с предлогом, или формами с родовыми окончаниями <…> или формой творительного падежа существительных (теряющей тогда свое нормальное, т.е. инструментальное значение)» [Щерба Л. В. Языковая система и речевая деятельность 1974: 91].
Особое место в истории развития учения о частях речи занимают работы В.В. Виноградов, который выделяет основные структурные типы слов, учет которых во многом предваряет современную систему частей речи. В.В. Виноградов включал в категорию состояния следующие единицы:

• 
  краткие прилагательные, утратившие свои полные формы: рад, должен;
  
• 
  краткие страдательные причастия: угнетен, взволнован;
  
• 
  безлично-предикативные слова на -о: радостно, грустно;
  
• 
  бывшие существительные: лень, грех, стыд и т.д.
  

В. В. Виноградов, таким образом, предполагал, что данные единицы обладают грамматическими категориями времени и наклонения, что отличает их от омонимичных форм других частей речи: имени существительного, прилагательного и наречия. Следует, однако, заметить, что вопрос о наличии грамматических категорий времени и наклонения у слов категории состояния остается в современной лингвистике открытым.
Объем категории состояния – категории, активно развивающейся в русском языке, по мнению В.В. Виноградова, увеличивается за счет имен прилагательных, прежде всего, качественных, а также за счет наречий:
«Краткие формы имен прилагательных, утратив склонение и укрепившись в позиции сказуемого, приобретают оттенок времени. Они перестают быть названиями, а становятся предикативными характеристиками» [Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. М., 1972: 321].
В.В. Виноградов, таким образом, полагал, что слово категории состояния может быть потенциально образовано от прилагательного любого разряда.
Теорию, выдвинутую Л. В. Щербой и В. В. Виноградовым, поддержал целый ряд лингвистов. Например, Е. М. Галкина-Федорук, одна из авторов учебного курса «Современный русский язык» (1957), рассматривает категорию состояния как самостоятельную часть речи, которую следует отличать от омонимичных кратких форм прилагательных и от наречий. От первых, по мнению Е.М. Галкиной-Федорук, слова категории состояния отличаются тем, что не обладает формами словоизменения. Наречия же и слова категории состояния различаются своей синтаксической сочетаемостью и выражаемым значением. Если наречия сочетаются с глаголом, выражают обстоятельственную характеристику действия, то слова категории состояния «не определяют глагол, а выражают состояние, присущее какому-то субъекту» [Галкина-Федорук Е.М. Современный русский язык. Лексикология. Фонетика. Морфология. М.1957: 380].
Таким образом, категория состояния, представляет собой отдельную часть речи, важнейшими грамматическими свойствами которой являются:

• 
  особая синтаксическая функция – предикат односоставного безличного предложения; 
  
• 
  сочетаемость со связкой отвлеченного характера: было, будет, и полуотвлеченной: стало, станет, становится, делается; 
  
• 
  форма связи – примыкание, отсюда невозможность соотноситься с подлежащим [Галкина-Федорук Е.М. Современный русский язык. Лексикология. Фонетика. Морфология. М.1957: 379]. 
  

О категории состояния лингвисты дискутировали и на страницах журнала «Вопросы языкознания». В 1955 г. вышли две статьи – Н. С. Поспелова «В защиту категории состояния» и А. Б Шапиро «Есть ли в русском языке категория состояния?».
Н. С. Поспелов в своей статье анализирует основные положения концепций ряда лингвистов, рассматривающих категорию состояния как самостоятельный лексико-грамматический класс. Ссылаясь на работы В.В. Виноградова, Е.М. Галкиной-Федорук, А.В. Исаченко в данной области, Н.С. Поспелов в статье излагает также свою концепцию, основанную на наблюдениях над грамматическими признаками слов категории состояния.
Автор также приводит различные доводы в пользу выделения категории состояния в особую часть речи на основании синтаксического употребления подобных единиц, морфологических характеристик таких слов и общего категориального лексического значения. 
В полемику с Н.С. Поспеловым вступает А.Б. Шапиро. В своей статье «Есть ли в русском языке категория состояния как часть речи?» (1955) он критически рассматривает основные выдвинутые в то время теории о существовании категории состояния. А.Б. Шапиро, последовательно разбирая работы Л.В. Щербы, И.И. Мещанинова, В.В. Виноградова и А.В. Исаченко, посвященные данной проблематике, указывает на шаткость занятой ими позиции.
Во-первых, оппонируя Л.В. Щербе, А.Б. Шапиро подчеркивает, что единственным формальным показателем категории состояния оказывается употребление со связкой, «но ведь со связкой при выполнении функции составного именного сказуемого выступают вообще все части речи, не являющиеся глаголами, а также некоторые неспрягаемые глагольные формы (причастия, инфинитив)» [Шапиро А.Б. Есть ли в русском языке категория состояния? 1955: 47]. Затем он указывает на то, что все остальные признаки категории состояния в плане формальном относятся к разряду негативных: слова категории состояния могут быть определены как слова, не являющиеся ни полными прилагательными, ни именительным падежом существительного. Другими словами, «слова, принадлежащие к этой новой «части речи», могут выражаться формами других частей речи» [Шапиро А.Б. Есть ли в русском языке категория состояния? 1955: 47].
В этой статье А.Б. Шапиро вступает в полемику и с В.В. Виноградовым, критически анализируя работу последнего «Русский язык» (1947). Помимо необоснованности выделения категории состояния лишь на основе синтаксического признака, А.Б. Шапиро выявляет противоречия в аргументации. Так, по мысли В.В. Виноградова, у данной группы слов есть категория времени и наклонения. А.Б. Шапиро же выдвигает иную теорию. Краткие прилагательные, из которых, по В.В. Виноградову, развилась категория состояния, употребляются со связкой в односоставных предложениях, эта связка и выражает категорию времени и наклонения. Однако, как отмечает А.Б. Шапиро, данное утверждение можно считать верным лишь с существенной оговоркой:
«Такая ассоциация относится к краткому прилагательному как к сказуемому, т. е. как к члену предложения, но не как к части речи. Как сказуемостная конструкция, всякое краткое прилагательное, употребленное без связки, имеет значение настоящего времени. Но само по себе, как слово, морфологически, краткое прилагательное не заключает в себе ни форм времени, ни форм наклонения, ни форм лица» [Шапиро А.Б. Есть ли в русском языке категория состояния? 1955: 49].
Категории состояния и смежным с ней явлениям посвящен целый ряд работ В.В. Бабайцевой. Так, например, в статье «Эмоционально-оценочные предложения в русском языке» (1958) исследовательница рассматривает то, как функционируют в современном русском языке конструкции, имеющие в своем составе на -о. Подобные слова, по мнению В.В. Бабайцевой, «синкретичны, то есть совмещают признаки разных частей речи, одной стороной они обращены к прилагательным, другой - к категории состояния» [Бабайцева В.В. Эмоционально-оценочные предложения в русском языке 1958: 16]. Синтезирующий характер таких слов обусловливает и сферу их функционирования – односоставные и двусоставные предложения. В качестве подлежащего при таких словах могут выступать как местоимения, инфинитивы, так и придаточные конструкции. Автор, таким образом, стремится размежевать различные по синтаксическим характеристикам слова, которые иногда относят к категории состояния. По мнению исследователя, такие слова представляют собой единицы, промежуточные между прилагательными и словами категории состояния.
В статье «Место переходных явлений в системе языке (на материале частей речи)» (1991) В. В. Бабайцева критически рассматривает частеречное деление, существующее в современной лингвистике. По ее мнению, классификация не отвечает требованиям современного состояния грамматической системы. Исследователь полагает, что среди частей речи могут быть выделены синкретичные части речи, то есть такие, «у которых сочетаются приблизительно в равной мере дифференциальные признаки разных частей речи, относящихся к основным, то есть к частям речи I ступени. Это числительные, категория состояния, причастия и деепричастия» [Бабайцева 2005: 300].
Таким образом, по мнению В. В. Бабайцевой, категория состояния представлена в системе русского языка и может быть выделена в особую часть речи.
В академической «Русской грамматике» (1980) отразилось скептическое отношение редакционной коллегии к теории о наличии в русском языке самостоятельного лексико-грамматического класса слов – категории состояния. Авторы отмечают, что в кругу наречий выделяется особая группа – предикативные наречия и предикативы, то есть «слова, выступающие в функции главного члена однокомпонентного предложения. Предикативные наречия означают состояние – субъектное или бессубъектное, и это значение сближает их с краткими формами прилагательных и страдательных причастий» [Шведова 1980: 705]. Таким образом, предикативные наречия, выражающие внутреннее состояние, чувства, эмоциональное состояние или физическое состояние, пополняются за счет «наречий, заключающих в себе – в системе языка или окказионально – качественные значения: На улице снежно и холодно (Герцен); К ночи в погоду становится очень холодно и росисто (Бунин)» [Шведова 1980: 705]. К предикативам же относятся слова, выражающие модальные значения долженствования, необходимости, возможности, например,должно, можно, надо, нельзя. Вообще группа предикативов, то есть слов, выполняющих функцию главного члена безличного предложения, согласно «Русской грамматике» выделяется как в системе наречий, так и в системе имен существительных:
«Кроме перечисленных лексико-грамматических разрядов, объединяющих существительные в их основных значениях и во всей совокупности их форм, в составе существительных как части речи выделяются две группы слов, которые отличаются от остальных существительных своими синтаксическими функциями. Это, во-первых, существительные, употребляющиеся в функции главного члена предложения, - так называемые предикативы, и, во-вторых, существительные, употребляющиеся в функции вводного слова, - так называемые модальные слова» [Шведова 1980: 465].
В частности к таким предикативам относятся слова: время «подходящая, удобная пора»; грех «грешно, нехорошо»; досуг, недосуг «есть свободное время», «нет свободного времени»; охота, неохота «хочется, есть желание», «не хочется, нет желания», лень; пора «настает срок, время».
Таким образом, авторы «Русской грамматики» придерживаются традиционной точки зрения: слова, подводимые под категорию состояния, являются наречиями, способными выступать в качестве предиката безличных предложений, либо существительными, одно из значений которых закреплено за определенным синтаксическим употреблением – главный член односоставных безличных конструкций.
Статью о категории состояния (безлично-предикативных словах, предикативах) можно найти в «Кратком справочнике по современному русскому языку» (1995). Авторы пособия характеризуют данную группу слов следующим образом: «Безлично-предикативные слова – самостоятельная часть речи, выражающая значение состояния живых существ или окружающей среды в грамматической форме предиката безличных конструкций» [Лекант П.А. Краткий справочник по современному русскому языку 1995: 192].
Состав категории состояния, по мнению составителей справочника, может быть разделен на предикативы качественно-характеризующие и модально-характеризующие. 
В учебных пособиях и работах, вышедших в последнее десятилетие, высказываются самые разные точки зрения относительно категории состояния.
В ряде работы фиксируется традиционный взгляд на данные единицы. Например, М. А. Шелякин в учебном пособии «Функциональная грамматика русского языка» (2001) в разделе, посвященном лексико-грамматическим разрядам наречий, приводит следующую классификацию наречий:

1.