Специальность: 5А 120102 Лингвистика (русский язык)

глава – голова, влас – волос, перст – палец и др. (рассматривались только соматизмы человека). Из этих лексем-соматизмов около 20 образуют ФЕ, в которых они выступают в качестве семантического компонента. Проиллюстрируем сказанное на частных примерах. О выделении основных типов соматических объектов говорят Г.Е. Крейдлин и С.И. Переверзева. Они классифицируют все соматизмы от общего к частному [Крейдлин, Переверзева 2010: 42–51]. Приведем статистические данные о соматических объектах, вычлененных из поэтических текстов Ф.И. Тютчева, по данной типологии: тело (2 соматизма), части тела (11), части частей тела (17), органы (5), кости (1), телесные жидкости (4), места (4), отверстия (2), волосяной покров (6), чужеродные образования на теле (2). В дополнение к приведенной классификации соматизмов мы предлагаем выделить также свойства человеческого организма: глас (17) – голос (20); ум (22); душа (152). Последний соматический объект с позиции типологии, предложенной Г.Е. Крейдлиным и С.И. Переверзевой, может быть также отнесен, как и сердце (душа [сердце] ноет [болит]), к внутренним органам человека. Наличие соматической фразеологии в лирике Ф.И. Тютчева имеет свою закономерную природу, поскольку так же, как и прочие образные средства языка, она подчинена цели воссоздания мировидения сквозь призму поэтического сознания.
Соматизмы в стихах Ф.И. Тютчева, вступая во взаимодействие с другими лексемами и приобретая различные коннотации, создают оригинальные фразеологические контексты, которые по этой причине часто не фиксируются фразеологическими словарями. Но фразеологическую природу данных единиц в авторской интерпретации подтверждают материалы электронного ресурса – НКРЯ. В тексте диссертации дефиниции к таким единицам приводятся только по ПСТ. Тело как соматический объект в поэзии Тютчева употребляется дважды. В его семантике подчеркивается, во-первых, функция тела: «Материальное вещество, придающее предметам определенную форму», (ПСТ: 798) («Ту жизнь до дна – он иссушил, Что в дерево вливало душу, Давало тело бестелесным!» (А.Н. М, с. 58)). Во-вторых, тело как материальное, приземленное противопоставляется возвышенному («Брала знакомые листы И чудно так на них глядела – Как души смотрят с высоты На ими брошенное тело…» («Она сидела на полу…», с. 198). В тютчевской поэзии не встречается фразеологических единиц с данным соматизмом. Синонимичный телу соматизм плоть, четырежды зафиксированный в стихотворениях поэта, также не представлен в качестве соматического компонента в ФЕ («Британский леопард За что на нас сердит?», с. 274).
В русском языке для обозначения частей тела человека существует общее название – члены. У Тютчева в этом значении соматизм употребляется в двух контекстах: 1. Части тела мужского организма («Возложишь не на одр растерзанные члены...» (На Новый 1916 год, с. 46)). 2. Части тела женского организма («Неопытно-младые члены Как сладко ум тревожат мой!» ((Из Гейне), с. 133)). Эти соматические объекты в поэзии Тютчева малочастотны и не участвуют в образовании идиоматических единиц. Охарактеризуем наименования частей тела в составе ФЕ из поэтических текстов Тютчева по месту расположения (верх-низ). Один фразеологический контекст в оригинальной поэзии Ф.И. Тютчева образует соматизм выя: сгибать выю («…Умевший не сгибая выи, Царю быть другом до конца» (На юбилей Н.М. Карамзина, с. 230)). Это архаизм, имеющий современный аналог – шея. При образовании данной ФЕ в значении «унижаться» [ПСТ: 144] основополагающим фактором является функция скрепления данного соматизма. Этот фразеологизм, по неизвестным нам причинам, не фиксируется фразеологическими словарями [СОШ, СТСРИ, ФОСРЯ, ФСРЯ].
Дважды зафиксирован в поэтической фразеологии Ф.И. Тютчева соматизм плечо: пожать плечами, совлечь с плеч («Недаром ветхие одежды ты бодро с плеч своих совлек» (Éîtreá l`apôtre (От русского, по прочтении отрывков из лекций г-на Мискиевича, с. 149)). Первый фразеологический контекст размещен во фразеологических словарях, другой – нет [СОШ, СТСРИ, ФОСРЯ, ФСРЯ]. Соматизм рука, а также устойчивые словосочетания и выражения с этим компонентом в составе семантического ядра, не обойдены вниманием исследователей. К примеру, ФЕ с соматизмом рука в тютчевском идиолекте представлены в указанной выше статье А.Л. Голованевского [Голованевский 78 2011: 71-80]. Автор иллюстрирует функционирование данного соматического компонента в поэтической фразеологии Ф.И. Тютчева, выделяет тематические группы среди имеющихся устойчивых выражений. Соматической фразеологии с компонентом рука в повести И.А. Бунина «Деревня» посвящено исследование А.Р. Поповой [А.Р. Попова 2006].
Соматизм нога в авторских фразеологических текстах изучен слабо. В тютчевской поэзии нога (15) употребляется в основном в прямом значении: «Одна из двух нижних конечностей человека» [ПСТ: 439]. Но в нескольких фразеологических выражениях подчеркивается именно нижнее положение ног в сравнении с передними конечностями – руками. Именно на этом основании используются фразеологизмы: у ног, в ногах, сбиться с ног, присмиреть у ног. В последних трех случаях можно обнаружить антонимические отношения, своеобразную противопоставленность активного движения и пассивной бездвижности. Но словари отмечают только ФЕ сбиться с ног в значении «движение, изменение местоположения; тщетные усилия» [СТСРИ: 14], «разг. очень устать от беготни, хлопот» [СОШ: 698].
Заметим, что выделенная Словарем А.Л. Голованевского ФЕ у ног вычленяется из более крупной устойчивой единицы присмиреть у ног и имеет право функционировать как самостоятельный фразеологический элемент («У ног моих лежит прекрасный мир И, вечно вечереющий, смеется…» («В ногах равнина вод, и небо над главою…» (Из «Фауста» Гёте (4)), с. 116)). «А нынче мир весь как распался: Все кверху дном, все сбились с ног...» ((Из Гейне), с. 74). Нижнее положение ног породило в языке и такие ФЕ, которые отражают социальную иерархию, вину и т.д. (припасть к чьим- либо ногам) или успокоение, смирение: присмиреть у ног – «стать покорным» («И даже он – ваш дядя достославный, – Хоть всю Европу переспорить мог, Но уступил и он в борьбе неравной и присмирел у ваших ног» (, с. 221)).
Внутри группы части частей тела соматизмы, участвующие в образовании фразеологического контекста, вступают в гиперо- гипонимические отношения, обозначая части частей тела от общего к частному. Так, общим является лицо – лик (сказать в лицо (со значением общедоступной гласности сообщаемого), с лица земли (земного) (в значении «исчезнуть»), лицом к лицу (со значением «очень близко»), лики ангелов (ангелы)) («…Что вся славянская семья В лицо и недругу и другу Впервые скажет: “Это я!”» (Славянам, с. 233)) по отношению к соматизмам: чело (бить челом, не дать принизиться челу) («…Бери суму да бей челом» (, с. 131)); глаз-око (пропасть из глаз, хохотать в глаза, верить глазам, в моих глазах, в ее глазах; отворить очи) («Рассветает над Варшавой, Киев очи отворил…» (К Ганке, с. 147)); нос (нос приставить) («Неаполь нос ему приставит, а русский царь – роги» («Австрийский царь привык забавить…», с. 281)). ФЕ с соматизмами лицо (кроме лики ангелов), чело (кроме не дать принизиться челу), а также ФЕ верить глазам, в [моих, ее] глазах зафиксированы в узуальной лексикографии [СОШ, СТСРИ, ФОСРЯ, ФСРЯ]. Также общим является соматический объект нога (входящий в предыдущую группу, обозначая часть тела) по отношению к соматизмам: колено (на колена!; пасть на колени, клонить колени) («И пасть готов был на колени» («Она сидела на полу…», с. 198)), стопа (под стопой) («И весь багрянородный сонм – под их стопой!» (Из «Эрнани» (Гюго), с. 108)), пята (до пят) («В крови до пят, мы бьемся с мертвецами, Воскресшими для новых похорон» («Ужасный сон отяготел над нами…», с. 209)).
В тютчевской фразеологии наблюдаются и узуальные, и окказиональные ФЕ с данными соматизмами, в некоторых случаях поэт использует модификации общеязыковых фразеологизмов. В словарях находим: пасть на колени, клонить колени [СОШ, СТСРИ, ФОСРЯ, ФСРЯ]. Соматический фразеологизм хлопать ушами, можно квалифицировать как относящийся к человеку и животному благодаря поэтическому контексту, в котором он фиксируется («В раздумье хлопая ушами, Стою, как Буриданов друг Меж двух стогов стоял, глазея: Который лакомей из двух?» ((Из Гейне), с. 133)).
Следующей группой соматических объектов являются соматизмы, обозначающие органы. Фразеологические образования в данном случае представлены следующими соматическими компонентами: мозг (мозг в кости) («…Кулак был из свинца, И богатырский мозг в кости» (Приветствие духа (Из Гёте), с. 88)); уста (сорваться с уст (сорвавшись с уст), смыкать уста (смыкает уста)) («Пощады нет, протесты нетерпимы, Их приговор смыкает всем уста» («Две силы есть – две роковые силы…», с. 243)). Архаичный соматизм «уста» является семантическим ядром двух ФЕ, вступающих в тютчевских контекстах в антонимические отношения (перед нами комплиментарные фразеологизмы-антонимы): сорваться с уст (сорвавшись с уст) - смыкать уста (смыкает уста). ФЕ сорваться с уст означает «внезапно, неожиданно для себя и других произнести какое-либо слово (слова), фразы» [ПСТ: 862]: «Но если вдруг живое слово С их уст, сорвавшись, упадет, …О, как в нем сердце пламенеет!» («Живым сочувствием привета...», 147). Данная ФЕ в поэзии Ф.И. Тютчева образуется за счет контаминации путем объединения двух различных узуальных фразеологизмов: сорваться (срываться) с языка – «невольно, неожиданно, вдруг быть произнесенным. О слове, выражении и т.п.» [ФСРЯ: 450] и из уст кого, чьих – «от кого-либо (узнавать, слышать и т.п.)» [ФСРЯ: 498].
Соматизм сердце во многих ФЕ является образом-символом (сердце истомилось, сердце ноет, сердце изнывает, сердце гложет, сердце жалить, проникнуть как в сердце друга, растерзать сердце, России сердце, Русские сердца, носить в сердце, иссохшее сердце, правда сердца, царь сердец) («Опять вздохнут о горестной утрате Все честные, все русские сердца» (Памяти Е.П. Ковалевского, с. 240)). Среди выделенных фразеологизмов большинство отражает в своей семантике душевные переживания, нравственные скитания человека. Другие же метафорически изображают Россию. ФЕ царь сердец употреблена для номинации исторического деятеля (Александр I). Из приведенных ФЕ, относящихся к глагольному типу, в словарях представлены: сердце ноет, сердце изнывает, растерзать сердце, носить в сердце [СОШ, СТСРИ, ФОСРЯ, ФСРЯ]. Телесные жидкости в тютчевских стихотворениях представлены четырьмя соматическими компонентами, среди которых только соматизм желчь лишен фразеологического контекста.
Большинство фразеологизмов образует соматизм кровь (лить кровь (льется кровь), играет кровь, заструится кровь, стынет кровь, кипит кровь, скудеет кровь, вытекать кровью, служить кровью, исходить кровью, даться кровью, брат по крови, в крови до пят, купаться в крови, собственной кровью, сосать кровь из жилы, тундра крови) («И кто в избытке ощущений, Когда кипит и стынет кровь, Не ведал ваших искушений – Самоубийство и Любовь!» (Близнецы, с. 174)). ФЕ с компонентом кровь могут, с одной стороны, обозначать такие состояния человека, как энергичность, силу духа, сильные страсти. В таких случаях кровь играет, струится, кипит. С другой стороны, посредством ФЕ с данным соматизмом изображается старение, утрата привычных молодости чувств и т.п. Потеря крови для человека – это его гибель. Отсюда и фразеологические единицы с такой семантикой. К общеязыковым фразеологизмам в поэзии Ф.И. Тютчева из данной группы относятся лить кровь, льется кровь, играет кровь, стынет кровь, кипит кровь, даться кровью, купаться в крови, сосать кровь (из жилы) [СОШ, СТСРИ, ФОСРЯ, ФСРЯ].
Фразеологическими контекстами также наделены следующие соматизмы данной группы: пот (в поте и пыли) («А я здесь в поте и в пыли, Я, царь земли, прирос к земли!» («С поляны коршун поднялся…», с. 130)); слеза (глядеть сквозь слезы, расточать слезы, смочить слезами скорби, обливаться слезами, есть со слезами, лить слезы, признательная слеза, юдоль слез) («Благоухающие слезы Не о былом Аврора льет» (Весна («Как ни гнетет рука судьбины…»), с. 144)). Среди приведенных фразеологических контекстов меньшинство фиксируется в узуальной лексикографии: обливаться слезами, в слезах, юдоль слез [СОШ, СТСРИ, ФОСРЯ, ФСРЯ]. Отверстия имеют в своем составе два соматизма (морщина и рот). Первый не участвует в образовании фразеологизмов; другой – образует ФЕ узуального характера (зажимать, зажать рот) («С какой отвагой благородной Громите речью вы свободной Всех тех, кому зажали рот!» («Вы не родились поляком…», с. 241)) [СОШ, СТСРИ, ФОСРЯ, ФСРЯ].