Тема № Методика преподавания родного языка как наука

ЛИТЕРАТУРА:
1. Азизходжаева Н.Н. Педагогические технологии в подготовке учителя. – Т., 2000
2. Баранов М.Т., Ладыженская Т.А., Львов М.Р. и др. Методика преподавания русского языка / под ред. М.Т. Баранова 1990
3.Хрестоматия по методике русского языка: Русский язык как предмет преподавания / составитель А.В. Текучаев. – М.: Просвещение, 1982.
4.Текучаев А.В. Методика русского языка в средней школе. – М., 1980.
5.Львов М.Р. словарь-справочник по методике русского языка. – М: просвещение, 1988.
Тема № 21-23. Методика преподавания морфологии
Морфология относится к традиционно изучаемым в школе разделам учебного предмета «русский язык».
Морфология в школе рассматривается как часть грамматики; имеет объектом своего изучения части речи, свойственные им грам­матические (морфологические) категории и формы слов. Естествен­но, что определение предмета изучения морфологии в школьном курсе формулируется в доступном детям виде: «морфология - раздел науки о языке, в котором слово изучается как часть речи». Определения морфологических катего­рий, формы слов, парадигм в учебниках нет; эти термины не на­званы и в параграфах, посвященных каждой из частей речи (см.: Ладыженская Т.А., Баранов М.Т. и др. Русский язык. 5 класс. М., 2004).
Отбор частей речи для изучения в средних классах общеобразо­вательной школы является проблемой для методики преподава­ния русского языка. Не возникает вопросов относительно включе­ния в полном объеме в школьный курс тех частей речи, которые относятся к общепризнанным в лингвистической науке: существи­тельных, прилагательных, предлогов, союзов, частиц. Относительно границ и объема таких частей речи, как местоимения, числитель­ные, глаголы, наречия, научная грамматика не дает однозначного решения. Задача школьной морфологии в этом случае состоит в том, чтобы определить, какое из предлагаемых решений наилучшим образом отвечает целям, которые ставятся перед предметом.
При выделении местоимений, согласно одному подходу, учи­тывается только своеобразие их семантики и не учитывается раз­ная грамматическая природа слов, включаемых в разряд местоиме­ний. В частности, наряду с предметно-личными (я, ты, он) в со­став местоимений включаются слова, которые изменяются по ро­дам, числам и падежам, как имена прилагательные, и в предложе­нии выполняют ту же синтаксическую роль, что и прилагательные (мой, этот, такой, какой, какой-то и т. п.). Если же принимать во внимание не только своеобразие семантической природы место­имений, но и грамматические особенности (отсутствие различий в формах рода и числа, противопоставление формы именительно­го падежа формам косвенных падежей при склонении, а также особенности синтаксических связей местоимений с определяю­щими именами прилагательными и существительными и др.), то только часть слов, традиционно называемых местоимениями, ока­жется отнесенной к местоимениям: я, ты, он, они, мы, вы, они, себе, кто, что, кто-то, что-то, кто-нибудь, что-нибудь, кто-либо, что-либо, кое-кто, кое-что, некто, никто, ничто, некого, нечего. Это так называемые предметно-личные местоимения, или, по иной терминологии, местоимения-существительные (Виноградов В.В. Русский язык. М., 1947). Осталь­ные так называемые местоимения войдут в число прилагательных.
В школьном курсе морфологии принят первый подход. Методи­ка исходит из абстрактности значения местоимений. Как извест­но, отвлеченность семантики местоимений является основной причиной различного рода недочетов в речи, поэтому в школе целесообразно одновременно рассматривать и «местоимения-при­лагательные», чтобы выработать у детей отношение к местоиме­ниям как к словам ситуационным, значение которых «определяет­ся знанием ситуации речи (Реформатский А.А. Введение в языковедение. М., 1967). При употреблении местоимений не­обходимо следить за тем, чтобы соответствующий контекст (сло­весный или бытовой) придавал им нужную однозначность.
Существуют различные взгляды и относительно состава числи­тельных. В.В. Виноградов относит к числительным счетные (один, два, три и т.д.), количественно-собирательные (оба, обе и т.п.) и неопределенно-количественные (сколько, столько и т.п.) слова на том основании, что они объединены не только семантикой, но и совокупностью морфологических и синтаксических примет: 1) отсутствием форм числа; 2) противопоставлением прямого (име­нительного) и косвенных падежей в склонении и др. (Виноградов В.В. Русский язык). При этом так называемые порядковые числительные включаются в разряд относительных прилагательных, поскольку в порядковых числи­тельных «рельефно выступают все типические черты имени при­лагательного: его словообразовательные формы, система склоне­ния, синтаксические функции» (Виноградов В.В. Русский язык).
В том случае, когда учитывается только семантическая и слово­образовательная связь количественных и так называемых порядко­вых числительных (без учета системы склонения числительных, наличия у них, как и у прилагательных, категорий рода и числа, согласования их с существительным в роде, числе, падеже, а так­же их употребления в предложении в роли определения), слова, обозначающие порядок предметов при счете, включаются в кате­горию числительных. Учащиеся безошибочно выделяют числитель­ные, учитывая их семантику. Поэтому школьная морфология традиционно рассматривает и количественные, и порядковые числи­тельные как одну часть речи.
Наиболее сложным является вопрос о месте причастий и деепри­частий в системе частей речи. В грамматической литературе по этому вопросу имеются три точки зрения. Согласно первой, причастия и деепричастия - формы глагола (Грамматика русского языка. М., 1960). При этом глагол определяется как часть речи, объединяющая «слова со своеобразной парадигмой, включающей в свой состав так называемые предикативные и не­предикативные формы (формы лица, числа, времени и наклоне­ния, с одной стороны, причастия и деепричастия - с другой), морфологически и синтаксически различные». Причастия и дее­причастия, спрягаемые и неспрягаемые формы глагола объединя­ет «тождество лексического значения и категории вида и залога» (Грамматика современного русского литературного языка. М., 1970).
Согласно другой точке зрения, причастия и деепричастия ха­рактеризуются как гибридные, смешанные категории, включен­ные в прилагательное (причастие) и наречие (деепричастие) (Виноградов В.В. Русский язык). На­конец, причастие и деепричастие рассматриваются как самостоя­тельные части речи (ШанскийН.М.. Тихонов А.Н. Современный русский язык. М., 1981; Современный русский язык / Под ред. Дибровой Е.И., 2001).
О глагольных категориях, присущих причастию, обычно школь­никам ничего не сообщается, кроме того, что они есть. Естествен­но, что употребление терминов «вид», «время» не объясняет уче­никам, почему причастие - это форма глагола. Если же учащиеся узнают о значении категории времени у причастия (категория вре­мени у причастия, как известно, отличается от категории време­ни спрягаемых форм глагола: причастия имеют относительную форму времени, т. е. их время определяет действие по отношению к глагольному сказуемому), то разница в значении этих категорий у причастия и спрягаемых форм глагола должна навести на мысль, что причастие скорее самостоятельная часть речи, чем форма гла­гола.
Все сведения о причастии, изучаемые в школе, при осознании их учащимися могут привести к выводу, что причастие - это са­мостоятельная часть речи со своим собственным значением, спе­цифическими морфологическими признаками и синтаксической ролью, а не форма глагола. То же касается и деепричастий.
В школьном курсе морфологии неоднократно изменялось отно­шение к причастию и деепричастию. Традиционно их рассмат­ривали как формы глаголы. В то же время уже в конце 60-х годов в одном из экспериментальных учебников причастие и деепричас­тие даны как самостоятельные части речи (Баранов М.Т., Григороян Л.Т., Кулибаба И.И. и др. Русский язык: Учебник для 5-6 классов. М., 1969). Такая классификация частей речи не была принята учителями, поскольку отсутствовало методическое обеспечение. В настоящее время в программе по рус­скому языку для V-IX классов авторов М.Т.Баранова, Т.А.Ла­дыженской, Н. М. Шанского причастие и деепричастие трактуют­ся как самостоятельные части речи. Данная классификация отра­жена и в некоторых школьных учебниках (Русский язык. 7 класс / М.Т. Баранов, Т.А. Ладыженская, Л.А. Тростенцова. М., 2001; Бабайцева В.В., Чеснокова Л.Д. Русский язык. 5-9. М., 1995).
В указанную программу включена как самостоятельная часть речи категория состояния. В лингвистике категория состояния как само­стоятельная часть речи стала рассматриваться в начале XX века, хотя на ее семантические и функционально-синтаксические от­личия от наречий и прилагательных указывали еще А. А. Барсов, А. X. Востоков, Ф. И. Буслаев. Впервые термин «категория состоя­ния» ввел Л. В.Щерба в статье «О частях речи в русском языке» (1928), подчеркнув в названии семантическую общность слов дан­ной части речи. Термин «категория состояния» используют в своих трудах такие ученые, как В.В.Виноградов, Е.М. Галкина-Федорук, А. Н. Гвоздев и др. Для обозначения данной группы слов ис­пользуется и другой термин - «предикативные наречия» (Д. Н. Овсянико-Куликовский, А. А. Шахматов), подчеркивающий их син­таксическую функцию. В научной литературе встречаются оба тер­мина, но последний употребляется в тех случаях, когда категория состояния не выделяется как самостоятельная часть.
Неизменяемые слова, обозначающие эмоциональное, интел­лектуальное или физическое состояние человека, состояние при­роды, способные сочетаться со связкой быть и употребляющиеся в функции главного члена безличных предложений, отнесены к самостоятельной части речи - категории состояния. Это обуслов­лено рядом причин методического характера. В программе части речи рассматриваются как языковое выражение явлений окружающего мира. Термин «категория состояния» удобен, поскольку его лексическое значение может быть раскрыто через значение слова состояние. Это облегчает понимание морфологического материала.