Я вернусь…

его. Вот пройдет дождь, и всё вернется…» Соседка провожает меня
недоуменным взглядом, прося, верно, Аллаха вернуть мир в мою
дурную голову…
Я – хранитель чайных пакетиков. Они в летальном состоянии
покоятся на дне батареи кружек – невымытых, расставленных в
беспорядке по моей квартире. Нет сил мыть посуду…
Оказывается, я эффектно смотрюсь со стороны. Сегодня после
душа взглянул в зеркало, удивился: «Всё не так плохо…» Глаза не
потухли в ожидании. В них по-прежнему труднообъяснимый порыв –
отправиться с инспекцией на противоположную сторону планеты. Это
радует. Кажется, часы моих молчаливых мучений подходят к концу.
Вчера, наткнувшись на целующуюся парочку под сенью могучего

---

платана, я понял, что снова жду неожиданностей, чего-нибудь такого,
чтобы сильно удивиться и долго ходить счастливым после…
Перемотать бы лето. Мысленно подгоняю осень. Пора,
оправдывающая меланхолию любого вида. Пора, когда не
задумываешься на пересечениях, с легкостью вписываешься в
повороты и размагничиваешь недосказанность. Осенью движешься
исключительно вперед, по кленовым дорожкам, услужливо
брошенным ветром под ноги.
Мирумир любит осень за звук сотрясаемых в яблоках зерен, за веру
без меры, за капюшонки с надписями типа «No hell below us, above is
only sky»
[64]
, «I hope that someone gets my message in a bottle»
[65]
. Она
верила в нашу первую осень на двоих. Надеюсь, до сих пор верит. Как
и я. Если мы вступим в багряное царство рука об руку, значит, сумели
отвоевать друг друга у обстоятельств. Порываюсь позвонить ей,
напомнить о том, что нас ждет осень, нельзя опоздать к ее приходу…
Во мне живет надежда, Мирумир. Ты можешь переиграть кого и
что угодно, кроме осени. Не зря говорят, ее листья – это письма лета,
которые так и не дошли адресату. Осень безжалостна, но делает
уступки влюбленным…
Холодная кока-кола в красном бумажном стаканчике, телефонный
автомат голубого цвета. Набираю номер твоего мобильного. Помню
наизусть. Бездушный голос робота отвечает вместо тебя. В сердцах
вешаю трубку, отхожу подальше от разочарования… У ожидания два
лица. Одно из них – отчаяние… Свет твоему миру…

---

21
…Хромающая самооценка, успокоение в газировке с мандариновой
отдушкой, бросаю сигареты, приятная горечь бельгийского шоколада и
попытки склеить себя разбитого. Получасовое стояние под
контрастным душем приводит к мечтам о весеннем почему-то Париже.
Хочется валяться на Марсовом поле с гроздью винограда в руке,
гулять по набережной Сены, копошиться в книжных развалах, пить
кофе с теплыми круассанами в открытых кафе. Стамбул стал казаться
уж больно брутальным, городом перемен, крайностей. Я, конечно, не
променяю его на Париж. Просто сейчас во мне живет неутолимая
жажда. Когда задыхаешься от чрезмерности свободы, путаешь дверь
собственной квартиры, утопаешь в состоянии «да и пошло оно всё!»
Нужно бежать.
Я бы запустил руку в заначку, купил бы билет до самого тихого
города планеты и пересидел бы там растерянность! Устал ставить
многоточия. Пришла пора восклицательных знаков. Не могу уехать.
Страх упустить что-то важное. Я словно смотрю скучную серию
некогда интересного сериала, от которого все равно не могу
оторваться, боясь пропустить долгожданную развязку…
Прислушиваюсь к звукам за входной дверью. Жду Мирумир. Я
понимаю, что еще не наступило время для ее возвращения. Но
надежда – чувство, не имеющее рычага управления. Либо она есть,
либо нет. Как долго живет надежда? Насколько ее хватит?..
Прохожу мимо булочной. Запах свежей выпечки и билборд на
соседнем здании с призывом: «Не откладывайте в долгий ящик