Джизакский филиал национального университета узбекистана имени мирзо улугбека

---

ДЖИЗАКСКИЙ ФИЛИАЛ НАЦИОНАЛЬНОГО УНИВЕРСИТЕТА 
УЗБЕКИСТАНА ИМЕНИ МИРЗО УЛУГБЕКА 
 
 
 
 
 
САМОСТОЯТЕЛЬНАЯ 
РАБОТА 
 
ПО РУССКОМУ ЯЗЫКУ 
 
 
Подготовил: студент 557-22 группы Ж.Бахтиёров 
Джизак – 2023 год 

---

Жанр басни в понимании Крылова 
Басня – жанр дидактической литературы, получивший расцвет в 
классицизме и просветительстве. В басне два начала – художественное 
(рассказ) и логическое (мораль). Без них басня как жанр не существует: 
уничтожение одного или другого ведет к гибели жанра. Но соотношение 
между художественным и логическим, между рассказом и моральным 
выводом может быть различным. В истории басни баснописцы и 
исследователи басни выдвигали на первый план то рассказ, то мораль. 
Крылов застал русскую басню в тот период, когда в ней закончился спор 
о путях дальнейшего развития между классицистами (Д.И. Хвостов) и 
сентименталистами (И.И. Дмитриев). Написав свои первые басни («Дуб и 
Трость», «Старик и трое молодых», «Разборчивая невеста»; 1805), 
Крылов пришел к И.И. Дмитриеву и попросил прочитать их. Дмитриев 
отдал басни в печать. Поступок Крылова был явным свидетельством 
тому, что он – сторонник басни «поэтической», идущей от Федра и 
Лафонтена, а не «прозаической», восходящей к Эзопу и Лессингу. Сам 
жанр басни Крылов мыслил не как оживляющий дидактический пример в 
устном философском или нравственном споре, а в духе рассказа, 
выдержанного либо в виде эпического повествования, либо в виде 
драматической сценки, т. е. ставил перед собой в первую очередь 
художественные цели, а на основе их приходил к моральному выводу. 
Однако это касалось прежде всего жанра, а не стиля басни. 
Крылов не жаловал сентименталистов (как, впрочем, в дальнейшем и 
романтиков). И если он соглашался с Дмитриевым по поводу самого 
жанра басни, то никак не мог согласиться с ним относительно ее языка. В 
этом отношении он был сторонником А.С. Шишкова и входил в «Беседу 
любителей русского слова». В своем языке Крылов опирался на 
сохранившиеся славянизмы, на разговорную речь и не столько на 
просторечие («народное красноречие»), сколько на «руссизмы», на 
идиоматические народные выражения (идиомы). Крылов положил в 
основу «басенного слова» не мертвый книжный церковно-славянский 
язык и не разговорный язык образованного дворянства, не «головные», 
умозрительные законы, требующие разрыва с речевым современным 
ему общением или с русской речевой традицией, а нечто реальное – 
живые речевые формы «народного толка». 
Для правильного понимания крыловских басен существенно также, что 
баснописец не отказывался от нравоучительности и не сводил басню к 
сатире. Басня Крылова может быть и комической, и вполне серьезной. 
Басни Крылова невозможно разделить по темам на философские, 
социальные, нравственные, бытовые. Они выразили мудрость народа, а 
мудрость сопротивляется подобным операциям – в ней неразрывно 
спаяны разные аспекты. Особняком стоят только басни об 

---

Отечественной войне 1812 г., объединенные событием, а не темами и 
проблемами. 
Отражение в баснях философских, социальных и 
нравственных взглядов Крылова 
Проблематика басен Крылова и само понимание им жанра 
непосредственно связано с событиями рубежа XVIII–XIX вв. Будучи 
просветителем по своим воззрениям, баснописец после Великой 
французской революции многое пересмотрел в своих взглядах. Еще в 
прошлом столетии он критически отнесся к идее просвещенного 
государя. Теперь его скептицизм настиг само государство Разума, о 
котором писали просветители. Создание такого государства не 
состоялось. Вместо него совершилась революция, которая принесла 
неисчислимые жертвы. Если идеи просветителей оказались 
опровергнутыми ходом исторической жизни, то, значит, учение 
просветителей, в котором видели истинный свет разума, ложно. Но раз 
это так, то какова роль просвещения, науки, всякого книжного знания в 
обществе, в истории? В чем заключается в таком случае смысл 
человеческой деятельности и человеческой воли? Подчиняется ли 
разуму человека исторический процесс или он совершается стихийно? 
Если известно, что общество страдает коренными противоречиями, то 
почему же народы терпят социальный строй, препятствующий их 
свободе и счастью? Является ли революция, обнаружившая во Франции 
свой разрушительный характер, единственно верным путем к 
благополучию и процветанию народов? 
Все эти трудные вопросы встали перед некогда радикальным Крыловым 
во всем своем величии и глубине. Парадоксально, что мудрец-философ 
ответил на эти «важные», как говорили в старину, вопросы не в жанре 
«высоком» – эпической поэмы, трагедии или философской оды, а в 
жанре «низком». Тем самым он вложил в басню несвойственное ей 
философско-возвышенное и нравственно-значительное содержание. 
Эта философско-социальная и нравственная проблематика свойственна 
Крылову-баснописцу с первых басен. Она открылась басней «Лягушки, 
просящие Царя» (точная дата написания неизвестна, басня помещена 
первой во второй книге «Басен» (1809)
62
. Сюжет басни таков: Лягушки 
жили в своем болотном государстве сами по себе. Но, исполненные 
высокомерия и спеси, они были недовольные почему-то своей 
«республикой» («правление народно») и решили просить Зевса 
(Юпитера), чтобы он послал им Царя. Иначе говоря, у Лягушек уже было 
государство разума, о котором писали просветители, но они пожелали 
иного. Юпитер исполнил их просьбу и выслал им с небес осиновый 
чурбан (явный намек на конституционную монархию, при которой народ 
управляет, а царь власти не имеет). Лягушкам он показался 

---

недостаточно величественным и строгим. Они снова обратились к 
Юпитеру, и тот дал им настоящего царя – Журавля, который Лягушек 
судил и ел (самовластие, тирания или деспотизм). Для Лягушек настал 
«черный год». 
Лягушки оказались безумными и сами виноваты в своих бедах. Судьба 
жестоко посмеялась над ними. В басне Крылов имел в виду 
«Общественный договор» Руссо, согласно которому государство 
возникает на основе договорных отношений между гражданами. Почему 
так произошло? Потому что у Лягушек не было в их прошлом опыте 
никакого другого правления, кроме народного, а они решили забыть свой 
жизненный опыт и последовать своему разуму, который оказался 
посрамленным. Лягушки руководствовались чисто «головными», 
умозрительными, «теоретическими» соображениями
63
. 
Отсюда Крылов делает вывод, что всякие идеи, оторванные от 
жизненного опыта, безумны и всегда готовы обернуться глупостью и 
злом. Крылов таким образом дал свое толкование послереволюционных 
событий и причин кризиса просветительской мысли. Он сделал вывод, 
что воззрения просветителей целиком субъективны. Значит, всякое 
преобразование, навязанное умозрительными идеями, не нужно и 
пагубно. Поэтому и революция, в которой виноваты идеи просветителей, 
вполне естественно обернулась злом и бедствиями. В басне 
«Сочинитель и Разбойник» Крылов вывел Сочинителя, который помещен 
в ад за то, что «тонкий разливал в своих твореньях ад. Вселя безверие, 
укоренял разврат…». Перечисляя его вины, Мегера гневно напомнила 
ему о том, что он призывал к разрушению порядка, осмеивал 
«супружество, начальства, власти» и «в приманчивый, в прелестный вид 
облек И страсти и порок…». 
Такие же размышления вызвали и появление басни «Безбожники» 
(1813), в которой Крылов подвел своеобразный итог наполеоновской 
эпохе. Баснописец перенес действие в античные времена и привлек 
античную мифологию. Боги Олимпа символизируют устои, законы жизни, 
исторический опыт, против которого восстал народ, смущенный смелыми 
толками «мнимых мудрецов». Здесь звучит та же мысль о губительности 
ложных теорий, не считающихся с жизненной практикой. В басне 
содержится намек на Францию, которая, возмущенная «мудрецами», 
стала причиной своего несчастья, породив Наполеона и найдя в России 
свою погибель. Этот бесславный конец был предопределен нарушением 
естественного исторического процесса вследствие «очарованности» 
умозрительными, а значит, ложными, безжизненными «теориями». 
Крылов сделал вывод, что идеи, не основанные на жизненном опыте и 
призывающие к разрушению, к разрыву с традицией, с привычными 
формами правления и государственного устройства, гибельны. 

---

Означает ли это, что всякая «теория» пагубна и что человеку вовсе не 
нужен разум? Было бы неверно думать, будто Крылов отвергает всякое, 
в том числе сознательное, вмешательство в практическую жизнь. Он не 
отрицает пользы разума, но разума, непременно опирающегося на жизнь 
и связанного с опытом, а не отвлеченного от него. Значение идей, как и 
разума вообще, не следует ни преувеличивать, ни приуменьшать. Им 
нужно отвести должное место. Крылов учит различать ложные и 
истинные идеи, бесполезные и полезные, мертвые и живые, 
безнравственные и нравственные. 
Место и роль идей, теорий, разума в человеческой жизни и в истории – 
предмет размышления Крылова во многих баснях. Например, та же тема 
повернута иной, бытовой, стороной в басне «Огородник и Философ». 
Этой басней особенно возмущался Вяземский: «Не рано ли у нас 
смеяться над философами и теми, которые читают, выписывают,