1. Социокультурная ситуация 1980-2000х гг особенности литературного процесса на современном этапе

Лев Рубинштейн (р. 1947) хар-зует свою поэтику как «оптимальную реализацию диалогического мышл-я», т.к. она акцентирует вним-е на «проблеме языков, т. е. взаимодействии различных языковых пространств, различных жанров языка, л-ры». Изобретенный Рубинштейном жанр каталога, текста на карточках, им самим характеризуется как интержанр, кот-ый находится на границе жанров ив чем-то отражает каждый из них, ни с одним не отождествляясь. «Интержанр» - последовательное снятие слоев, продвиж-е в глубь текста. М.Айзенберг: «Основное в поэтике Рубинштейна - ритм, осознанный как непроявленная мелодия. Его пр-ния должны исполняться самим автором. В перелистывании карточек - драматический эффект. На некоторых карточках вообще нет текста - это опредмеченная пауза».
У Рубинштейна часто встреч-ся следующие приемы:

1. 
   связь м-у карточками с помощью анафоры, эпифоры или синтаксического параллелизма;
   
2. 
   ряд карточек часто объединен метрическим ритмом;
   
3. 
   диалоги м-у карточками, в т.ч. дистанцированные повторы одних и т.ж. карточек;
   
4. 
   стилистически однородные фрагменты, повторяющиеся ч-з определенное кол-во карточек;
   
5. 
   группы карточек, обыгрывающих однотипную ситуацию (знакомства, просьбы, извинения, утешения).
   

В большинстве текстов Рубинштейна используется несколько способов ритмической организации одновременно, и каждый его текст строится как композиция из нескольких ритмов, охватывающих от 2-40 карточек. Так формируется смысловой рисунок текстов Р-на.
Произв-я: «Всюду жизнь» (1986), «Мама мыла раму», «Регулярное письмо», «Это – я» (1995). Жизнь, по Р-ну, состоит в из кратких и зыбких «сцепок» м-у словами, образами, воспоминаниями. Все более «длительные» связи искусственны и иллюзорны.
Проявление личности – ярко в стих-нии «Это – я» (1995). «Я» проявлено ч-з «других», явление «Я», растворенное в знаках чужого бытия. «Я» у Рубинштейна - комбинация чужих и повторимых элементов бытия: от лиц и слов до вещей и знаков. Поиски этой комбинации, составление ее узора - смысл жизни; окончательное обретение «Я» - рез-т хаотичной, непредсказуемой, но поэтому уникальной жизни. Только после завершения построения «Я» можно уйти. Его ритмическая стр-ра приобретает поэтому философское знач-е. Ритм Рубинштейна воплощает его модель хаосмоса - это сменяющие друг друга порядки, кот-ые встроены в произвольный и хаотический перечень всего. Эти ритмические порядки у Рубиншейна диалогически перекликаются друг с другом. Именно в точке их взаимного пересечения возникает мотив «Я».
Я как хаосмос, как сопряжение недолговечных порядков, возникающих из хаоса отчужденных форм и уходящих в него, - вот к чему ведет текст Рубинштейна. Таков и пафос его поэзии в целом. В поэзии Рубинштейна личность воссоздается как неповторимая комбинация разных элементов «чужого» - слов, вещей, цитат, жестов, изображений и т. п. Такой подход не отменяет категорию личности как уникальной целостности, но представляет эту целостность неустойчивой, изменчивой и состоящей из неличностных фрагментов.