А. Г. Асмолов психология личности

мир человека...»'⁰.
Идеи марксизма о том, что центр изучения человека — это мир человека, что его социальная сущность заключена в ансамбле всех общественных отношений, вступили в противоречие с традиционной логикой понимания человека в обыденном сознании, а также с разными классическими и современными западными философскими течениями

• 
  философской антропологией, персонализмом, экзистенциализмом, позитивизмом, структурализмом и др. В таких течениях, как персонализм, философская антропология, экзистенциализм, распространяется миф о том, что в марксизме человека забыли, растворили в социальных ролях, нормах, спрятали в общественно­экономических формациях. Подобного рода критика не видит существенных различий между марксизмом и структурализмом, провозгласившим пробуждение наук об обществе от затянувшегося антропологического сна и поставившим под сомнение сам факт существования и развития личности. По мнению одного из лидеров структурализма Мишеля Фуко, человек неминуемо должен исчезнуть, как исчезает начертанное на прибрежном песке лицо. Философская антропология и ее методологические «родственники» — персонализм и экзистенциализм — при всех различиях едины в одном пункте — в превращении человека вне природы и общества или рядом с природой и обществом в исходный пункт изучения человеческой природы.
  

Эти направления опираются в своих концепциях человека на родившийся в античные времена стереотип мышления, устойчивый схематизм сознания, представленный старой формулой «Познай самого себя». Как бы ни подкупала эта формула, она стала той надсознательной установкой мышления, которая нацелила на поиски сущности человека в психических внутренних переживаниях или биологических проявлениях. Формула. «Познай самого себя», оказалась ловушкой, в которую попадали мыслители самых разных времен. Казалось бы, что может быть естественней поисков сущности человека в самом человеке. Это так же естественно и видно невооруженным глазом, как то, что Солнце ежедневно всходит и заходит, движется вокруг Земли.
Движенья нет, сказал мудрец брадатый.
Другой смолчал и стал пред ним ходить.
Сильнее бы не мог он возразить;
Хвалили все ответ замысловатый.
Но, господа, забавный случай сей Другой пример на память мне приводит:
Ведь каждый день пред нами солнце ходит,
Однако ж прав упрямый Галилей.
(А. С. Пушкин. Движение)
Еще с большим упорством и ожесточением, чем гелиоцентрическая система Коперника и Галилея, обыденным разумом не принималась марксистская мироцентрическая система понимания развития человека как истории его бытия в мире. Однако как геоцентрическая система рухнула под напором фактов, так и антропоцентрическая точка зрения на человека не может вырваться из сети опутавших ее реальных противоречий.
Задавая вопрос: «Что такое человек?», различные представители антропоцентрического взгляда как бы рассекают единое поле человеческой, природы на два противоположных полюса — «объективизм» и «субъективизм» в понимании человека. Отсюда возникают парадоксы и противопоставления, за которыми реально стоят противоположности, одновременно отрицающие и предполагающие друг друга (С. С. Батенин, Г, С. Батищев, И. С. Кон). Человек оказывается «вещью среди вещей, частью природы или/и надприродным «единственным» духовным субъектом»; «животным и/или социальным существом»; «пассивным рабом обстоятельств и прошлого опыта, марионеткой социальной среды и/или активным, свободным творцом»; «родовым обезличенным носителем общественных отношений и/или самобытной несравнимой индивидуальностью». Эти же противоречия выступают в несколько иной форме при постановке вопросов: «человек и/или природа», «человек и/или общество», «человек и/или мир», «общественное и/или индивидуальное» и т. д. Уже по самой постановке эти вопросы нацеливают на ответы по типу «да» или «нет» («да» — животное; «нет» — общественное существо и т. п.); на поиск решения этих вопросов либо только в мире (природе, социальной среде), либо только в самом противопоставленном миру человеке, либо, наконец, в механическом «включении» человека в мир, в обрастании его социальной средой.
Последний компромиссный вариант ответа на указанные вопросы является наиболее распространенным. При этом нередко в философии, социологии и психологии пытаются дополнить «субъектную» и «объектную» картину представлений о личности человека, совместить представление о личности как объекте и личности как субъекте социального процесса. Полученная в результате такого сложения двух изолированных реальностей картина остается «двоящимся изображением» (В.Е. Кемеров). «Следствием этого является обособленное рассмотрение личности как психики в психологии, как участника социального взаимодействия (изъятого из объективных отношений) — в социологии, как вещи и силы — в экономической науке и т. д. Происходит не просто выделение различных аспектов изучения личности как специальных объектов конкретных наук, естественное для развития теоретического познания, а обособление и даже фетишизация изолированных друг от друга сторон и свойств конкретного бытия личности. Это оборачивается теоретическим отчуждением ее предметного существования от ее психического мира, ее способностей — от ее потребностей, ее социальных ролей — от ее влечений и устремлений. Отдельные аспекты личностного бытия превращаются в независимые абстракции»¹⁴.
В психологии «двоящееся изображение» человека стало одной из предпосылок распространенного разделения психологии на психологию личности и безличную психологию познавательных процессов. С разделением на естественнонаучное «объектное» описание человека и «субъектное» описание человека как неповторимой индивидуальности в психологии личности связано также восходящее к исследованиям немецкого философа В. Виндельбанда противопоставление