Бесприданница

Иван. Все-таки, сударь, нельзя же… порядок требует. Целый год-то вас не видали, да
чтобы… с приездом, сударь.
Паратов. Ну, хорошо, спасибо! На! (Дает ему рублевую бумажку.)
Иван. Покорнейше благодарим-с. (Отходит.)
Паратов. Так вы меня, Василий Данилыч, с «Самолетом» ждали?
Вожеватов. Да ведь я не знал, что вы на своей «Ласточке» прилетите; я думал, что она с
баржами идет.
Паратов. Нет, я баржи продал. Я думал нынче рано утром приехать, мне хотелось
обогнать «Самолет»; да трус машинист. Кричу кочегарам: «Шуруй!», а он у них дрова
отнимает. Вылез из своей мурьи: «Если вы, — говорит, — хоть полено еще подкинете, я за
борт выброшусь». Боялся, что котел не выдержит, цифры мне какие-то на бумажке выводил,
давление рассчитывал. Иностранец, голландец он, душа коротка; у них арифметика вместо
души-то. А я, господа, и позабыл познакомить вас с моим другом. Мокий Парменыч,
Василий Данилыч! Рекомендую: Робинзон.
Робинзон важно раскланивается и подает руку Кнурову и Вожеватову.
Вожеватов. А как их по имени и отчеству?
Паратов. Так, просто, Робинзон, без имени и отчества.
Робинзон(Паратову). Серж!
Паратов. Что тебе?
Робинзон. Полдень, мой друг, я стражду.
Паратов. А вот погоди, в гостиницу приедем.
Робинзон(показывая на кофейную). Voila[
1
]!
Паратов. Ну, ступай, чорт с тобой!
Робинзон идет в кофейную.
Гаврило, ты этому барину больше одной рюмки не давай; он характера непокойного.
Робинзон(пожмиая плечами). Серж! (Уходит в кофейную. Гаврило за ним.)
Паратов. Это, господа, провинциальный актер. Счастливцев Аркадий.
Вожеватов. Почему же он Робинзон?
Паратов. А вот почему: ехал он на каком-то пароходе, уж не знаю, с другом своим, с
купеческим сыном Непутевым; разумеется, оба пьяные до последней возможности. Творили
они, что только им в голову придет, публика все терпела. Наконец, в довершение безобразия,
придумали драматическое представление: разделись, разрезали подушку, вывалялись в пуху и
начали изображать диких; тут уж капитан, по требованию пассажиров, и высадил их на
пустой остров. Бежим мы мимо этого острова, гляжу, кто-то взывает, поднявши руки кверху.

---

Я сейчас «стоп», сажусь сам в шлюпку и обретаю артиста Счастливцева. Взял его на пароход,
одел с ног до головы в свое платье, благо у меня много лишнего. Господа, я имею слабость к
артистам… Вот почему он Робинзон.