Центральная Азия

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В 1992 году американский ученый М. Хаунер поставил вопрос «Что такое Центральная Азия для нас?» и именно так назвал свою замечательную кни­гу о геополитической борьбе между двумя держава­ми — Великобританией и Россией. Эта борьба полу­чила название «Большая игра». Как писал автор этой книги, Индия была главным фактором так называе­мого центральноазиатского вопроса. «Движение к теп­лым морям и международный империализм» были дву­мя основными элементами этого вопроса.
Южный ряд государств еще в период Российской империи приобрел важную дуальную функцию: пер­вая фунция — это служить платформой для угрозы Британской Индии; вторая фунция — поддерживать (обезопасить) уязвимую линию жизни, связывающую два полюса Империи"'.
Другой автор — Д. Пайне — в 1994 году в своей статье «Событие нашей эры: бывшие советские му­сульманские республики изменяют Средний Восток» утверждал, что независимость республик Закавказья и Центральной Азии имеет огромное влияние на Сред­ний Восток и особенно на их четырех непосредствен­ных соседей — Турцию, Иран, Афганистан и Пакис­тан. Принимая во внимание тюрко-персидскую тра­дицию народов Центральной Азии, он сделал вывод, что благодаря их вновь обретенной независимости, «карта от Турции до Бангладеш может претерпеть сильные изменения за короткое время»¹".
Сегодня мы видим, что выводы этих обоих авто[юв оказались верными в том смысле, что после распада бывшего советского государттва макрорегион Цент­ральной-Южной Азии испытывает фундаментальную геополитическую трансформацию, которая оказывает огромное воздействие не только на формирующийся статус-кво в этой части мира, по и на сам процесс самоопределения народов Центральной Лаи и. Собы­тия 11 сентября 2001 года и последовавшая затем антитеррористическая операция в Афганистане лишь ускорили этот процесс.
И мире сегодня складываются новые формы взаи­моотношений между странами и различными цивили­зациями, в новом миропорядке всеобщая и взаимная безопасность как в борьбе с международным терро­ризмом, так и с другими угрозами будет центральным вопросом международных отношений и иметь импе­ративное значение в ближайшей и среднесрочной пер­спективе.
Прежде всего естественным продолжением про­цесса глобализации является изменение и трансфор­мация традиционной роли национального государства как во внутренних делах, так и в международных отношениях. Современные беспрецедентные тенден­ции стирания граней между классическим понятием национального государства и мировой системой, роста взаимозависимости между внутригосударственными процессами и общемировыми предполагают отказ от многих традиционных представлений и моделей меж­дународных отношений.
Между тем, главный урок «черного сентября» и афганской операции США и их союзников состоит в необходимости многосторонних решений и действий на основе систематического согласования интересов без­опасности ведущих держав как в борьбе с международ­ным терроризмом, так и в других вопросах. Солидной базой для взаимодействия государств и определенной гарантией от произвола или предвзятости отдельных держав могла бы стать многосторонняя конвенция о борьбе с международным терроризмом.
Вместе с тем, самая совершенная конвенция или хартия не гарантирует успеха без серьезного пере­смотра практической политики безопасности, которая наполняет содержанием рамки правовых документов. Так, отношение к странам-союзникам и партнерам должно теперь строиться исходя из позиций и поведе­ния в отношении международного терроризма, а не наоборот, как раньше, когда подход к терроризму опре­делялся в зависимости от того, против кого он направ­лен. Здесь немалую переоценку нужно сделать и Запа­ду, и России, и центральноазиатским государствам.
Как представляется, основная геополитическая про­блема для стран Центральной Азии будет возникать при отборе ими приоритетов в своей внешней политике, исходя из необходимости преодоления традиционной ориентации исключительно на Россию. Очевидно, те­перь степень свободы в выборе партнеров, важных с геополитической точки зрения, для государств Цент­ральной Азии существенно возрастет. И их число, поми­мо России, США, стран ЕС, войдут также Китай, Япо­ния, Турция, Индия и Иран. При этом, с одной стороны, новым и, возможно, рискованным для них будет стрем­ление к построению геополитических комбинаций р>ади создания и сохранения баланса сил в регионе. С др)угой стороны, рискованность выбора такой стратегии объяс­няется тем, что она может противоречить стратегии объединения Центральной Азии в единый регион и обеспечения на этой основе системы коллективной безопасности.
Поэтому, с одной сторюны, для стран региона, не­сомненно, актуадьно выстраивание взаимодополняю­щих стратегических балансов, в которых должно найти место как паругнерство с Россией, так и с США, НАТО и Китаем, вхождение как в ЕврАзЭС, ШОС, ГУУАМ, так и поиск других путей гарантирования региональ­ной безопасности. А с другой стороны, формула «пер­вичность ЦЛС» диктует активизировать процесс внут­рирегиональной интеграции.
Многое в реализации геополитической) потенциа­ла Центральной Азии зависит от экономического по­

ложения государств региона, связанного с процессами трансформации и интенсивной интеграции в мировые связи с подключением к международной системе транс­портных коммуникаций Европа—Азия. В этом заин­тересованы как страны Центральной Азии, так и Ки­тай, страны ЕС. Россия также нс сможет стоять в стороне от этого гцюцесеа интернационализации эко­номических взаимосвязей государств Центральной Азии, в конечном счете выгодного и ей. Ибо для нее только стабильные и экономически развитые государтва-со- ссди способны создавать прочный пояс безопасности по периметру ее границ.
Заслуживает специального исследования вопрос об американских интересах в Центральной Азии. Ста­ло общепринятым считать, что США проявили страте­гический интерес к ситуации в регионе в силу того, что Центральная Азия расположена рядом с зонами жиз­ненно важных интересов США (Россия, Каспийско- Кавказский регион, Иран, Китай). Однако, следует признать, как к этому призывает американский анали­тик У. Мерри, что «если ее заденут, Москва может свести па нет все усилия США в регионе при помощи местных союзников, закулисных интриг, путем дестаби­лизации ситуации или скрытого насилия... Вашингтон не больше способен доминировать в России, чем Россия установить свое главенство в Центральной Америке... Надо смириться с мыслью, что Россия, Китай и Иран примут участие как в расходах, так и доходах от развития энергетики Центральной Азии... Это ведь и их континент тоже»¹¹⁷.
Заслуживает дальнейшего системного исследова­ния также вся проблематика Южной Азии. В этом регионе идут сложнейшие социально-политические, культурно-конфессиональные процессы, замешанные, к тому же, на геополитике. Так, для того, чтобы Афга­нистан мог эффективно развиваться в мирных усло­виях через экономические контакты с государствами
Центральной Азии, ему но сути надо стать «новым независимым государством». Национальное самоопре­деление — понятие столь же политически актуальное и первичное для афганцев, каким оно было совсем недавно (и во многом все еще остается и поныне) для их центральноазиатских соседей. Одновременно, включение Афганистана в международные транспор­тные связи, а также международная помощь способ­ны внести импульс в процесс общественно-полити­ческой стабилизации и преодоления ситуации тупика во внутренней политике.
Возвращаясь к Центральной Азии, представляется важным заключить следующее. Несомненно, рост внешнеполитического авторитета стран региона в ми­ровом сообществе возможен только, если они сами не вступят между собой it бессмысленную «маленькую игру» па фоне «Большой игры». Именно так регио­нальный порядок в Центральной Азии будет факто­ром. все более влияющим на стабильность в Евразии, балансирующим геополитическое соперничество меж­ду EIIIA, Россией, Китаем. Турцией, Ираном, Пакиста­ном и Мидией и превращающим это соперничество в сотрудничество.
Как подчеркивает Президент И. Каримов, «ип теграция всегда была и остается народной по своей суги... Интеграция народов Центральной Азии — это не мечта или проект па будущее, ато данжкть, это реальность, которая лишь нуждается в организацион­ных, юридических и политических формах...»¹'™.
Поэтому, очевидно, путь один — от углубления сотрудничества в сфере региональной, в том числе экологической безопасности, через создание механиз­мов экономической взаимодополняемости и общего рынка к единой политической и цивилизационной це­лостности Центральной Азии.
сноски

1.