День поэзии. Зульфия. «Пришла весна, спрашивает о тебе»
Download 22.29 Kb.
|
ДЕНЬ ПОЭЗИИ ЗУЛЬФИЯ «ПРИШЛА ВЕСНА, СПРАШИВАЕТ О ТЕБЕ» (2)
|
ДЕНЬ ПОЭЗИИ. ЗУЛЬФИЯ. «ПРИШЛА ВЕСНА, СПРАШИВАЕТ О ТЕБЕ». Зульфия Исраилова родилась в первый день весны — 1 марта 1915 года в Ташкенте, в махалле Укчи – улице Оружейников. Мои родственники по материнской линии жили в этой махалле, недалеко от дома Исраиловых. Мой дядя Юнус ака работал на заводе, где варили сталь, и очень часто его приводили домой израненного, изрешеченного от огненных брызгов стали. Еще будучи ребенком я знал тяжелую участь представителей формирующегося рабочего класса. Отец Зульфии был одним из первенцев узбекского рабочего класса, своей твердой рукой придающим ту или иную форму не желающей укрощаться огненной стали. Из моих детских воспоминаний порой выплывают радостные лица укчинских родственников, непомерно радовавшихся и гордившихся тем, что в такой же семье ремесленников, укрощающихся сталь, как их семья, выросла поэтесса. Их гордость оправдывалась еще и тем, что на Зульфии женился не какой-нибудь рядовой учитель и поэт, а сам Хамид Алимджан, яркая звезда узбекской поэзии. Я, как исследователь творчества Хамида Алимджана, не раз встречался с Зульфией, пытался с ее помощью полистать неизвестные мне страницы его жизни. Но она, всю жизнь сохранившая свою любовь к рано ушедшему из жизни Поэту и тем самым ставшая живым олицетворением Верности и Неугасающей любви, не оправдала мои ожидания: она не раскрылась. И Зульфия тогда показалась мне гордой, знающей себе цену женщиной. (Может быть она в тот период жизни была именно такой.) Но после прочтения моей книги об Алимджане, изданнной в серии «ЖЗЛ», она переменилась. Даже назвала эту книгу, как самую лучшую книгу о любимом поэте. После этого между нами установились добрые дружеские отношения. Я даже осмелился навещать ее 1 марта и поздравлять знаменитую поэтессу с Днем рождения. Каждый раз, когда мы приходили к ней в квартиру, что было в районе ЦУМа, кроме дружной семьи журналистов, работающих под ее эгидой в журнале «Саодат», были поэты, композиторы, ученые. В этом прекрасном кругу, утопавшая в море цветов Зульфия была настоящей королевой бала. Она была счастлива тем, что ее сердце било в одном и том же ритме вместе с другими, что они, ее гости, не только ее самые близкие друзья, но и читатели, истинные ценители ее творчества. Кстати, о ее читателях. По случаю какого-то …летия поэтессы научные сотрудники Института языка и литературы подготовили и издали библиографический указатель «Зульфия». Я был редактором. Кому довелось полистать это библиографическое издание, не мог не удивляться тому, что ее произведения были переведены и изданы на многих, даже малоизвестных языках мира. Её произведения дошли до всех материков и, стало быть, у нее было намного больше читателей, чем у кого-либо из узбекских, и не только узбекских поэтов. Перевод и издание сочинений того или иного писателя на многих языках народов мира – это яркий показатель признания его таланта, признания и принятия того, что и как написано им. А в поэзии Зульфии бьется сердце узбекского народа. В её поэзии слышны дыхание ее современников, на благо народу и родине работавших на полях, на заводах, в университетских аудиториях. Однако нельзя забывать, что поэтами не рождаются. Многие из женщин, кто в 30-ые годы одновременно с Зульфией стал появляться на поэтической арене и даже привлек внимание любителей поэзии, не смог подняться на ту высоту, откуда открывается горизонт настоящей поэзии. Она, поэзия, требует каждодневного, каждоминутного труда над собой, над словом, над образом. Благо, что в начале творческого пути Зульфия встретилась с таким мастером поэзии, как Хамид Алимджан. Он, как истинный учитель, не путем правки ее дебютных стихотворений, а путем критики и советов, своей работой над поэтическим материалом показал, как надо писать стихи. Поэзия – эта такая капризная женщина, чтобы добиться взаимности, надо каждый раз по новому, по не найденному до сих пор пути подходить к ней. Миртемир, искусный мастер поэтического слова, в конце своей жизни писал, что он овладел многими ремеслами, но овладеть поэтическим ремеслом до сих пор не смог. Как Зульфия смогла достичь вершины поэзии нам могут рассказать ее стихотворения 30-х — 50-х годов, не включенных в ее трехтомные сочинения, переделанные, перечеркнутые, выброшенные в корзину. Вот что беспокоило Зульфию на протяжении всей ее творческой жизни: А ты, поэт, когда свой стих Ты в сердце создаешь, Когда очистишь ты сперва Свои отборные слова От хлама и от сора, — Уверен ли, что мастерства Достигнешь так же скоро? Что цветник шумит листвой И что поэзии живой Явил ты образец? Как только скажешь ты, поэт: — Я создал лучший плод и цвет, — Тогда тебе конец. (Пер. С.Липкина)60-ые годы – особая страница в творчестве Зульфии. Благодаря хрущевской «оттепели» не только в русскую, прибалтийскую, грузинскую, но и в узбекскую поэзию вошел свежий, жизнеутверждающий ветер перемен. Поэтесса, до сих пор в своем лирическом герое отобразившая мечты и чаяния своих сверниц, работавших на колхозных полях и у заводских станков, теперь имела возможность в полной мере самовыражаться, писать о своей боли и тревоге, отображать спектр своих чувств и волнений. И эта рожденная и обновленная новым временем поэзия Зульфии нашла широкий отклик в душах ее читателей. Она постепенно выходит на всесоюзную поэтическую арену и входит в прекрасный круг знаменитых поэтесс – азербайджанки Марварид Дильбази, армянки Сильвы Капутикян, горянки Раисы Ахматовой, латышки Саломеи Нерис, русской Ольги Берггольц, болгарки Лиляны Стефановой. Сотрудники центральных газет и журналов стали обращаться к ней, чтобы она выступила своими статъями и стихотворениями на страницах их престижных изданий. Такая слава укрепилась еще и благодаря счастливому событию, что в эти годы началось невиданное до селе движение писателей стран Азии и Африки. В процессе деколонизации и обретения независимости странами Азии и Африки передовые писатели этих стран сочли нужным объединиться со своими коллегами из «Советского Востока», установить дружбу между литературами и народами. С добрыми побуждениями созданная ассоциация писателей за короткий исторический срок провела огромную работу, в которой активно участвовала и наша Зульфия. Её стихотворение «Мушаира», написанная под впечатлением разноязычного поэтического состязания в Дели (Индии), стала своего рода символом этой уникальной, многообещающей писательской дружбы. Но каждое дерево растет и дает свои плоды торлько на родной почве. Международная тема как бы не звучала в 60 — 70-ые годы, поэзия Зульфии держится на трех родных «китах» — это узбекский язык, узбекская действительность и самобытное поэтическое мастерство. В 60-ые годы Зульфия, одухотворенная встречами с прекрасными людьми, создавала замечательные циклы стихотворений «Думы» и «Водопад». Созданная ей в 70-ые годы «Поэма огня и дороги», посвященная Айбеку, стала вершиной ее лиро-эпической поэзии. А в середине 90-х годов созданная Зульфией лирическая поэма «Кусочки памяти» стала ее лебединой песней, восславляющей Счастье, Свободу и Независимость. Одной из лучших стихотворений Зульфии, посвященной памяти незабвенного друга и поэта Хамида Алимджана, называлась «Пришла весна, спрашивает о тебе». После ухода из жизни Зульфии в 1996 году прошло более десяти лет. Мы, почитатели ее таланта, встречая каждую весну, тоже говорим ей, любимой поэтессе: «Пришла весна, спрашивает о тебе». Мы знаем, что с приходом каждой новой весны наша любовь к ней, к её возвышенной поэзии все возрастает и возрастает. А ты, поэт, когда свой стих Ты в сердце создаешь, Когда очистишь ты сперва Свои отборные слова От хлама и от сора, — Уверен ли, что мастерства Достигнешь так же скоро? Что цветник шумит листвой И что поэзии живой Явил ты образец? Как только скажешь ты, поэт: — Я создал лучший плод и цвет, — Тогда тебе конец. (Пер. С.Липкина) Перевод Ю. Нейман СИРЕНЬ
Я видела, как легкий ветерок
Ты шевельнулась, дрогнула листвою, Бутоны превратились вдруг в цветы.
Я знаю, он пришел к тебе с приветом, Который передал любимый друг.
Ты замирала и качалась снова, Ты долго ветерку смотрела вслед-
Перевод Н. Гребнева ЛУННАЯ НОЧЬ Бывал ли ты в ночном саду, Обрызганном луною? Земного мира красоту Постиг ли ты со мною? То дремлет в облаках луна, То внемлет веткам вишен,
Ловлю звезду, еще звезду И смешиваю вместе,
Земля похожа на ковер: Луна, как мастерица,
Забыты лужицы дождем, И тысячи осколков
Блестит роса,- иль то огни. Рассыпанные ветром?
Как может спать сейчас в гнезде Бесчувственная птица!
Зачем же радость бытия Мы делаем короче,
Перевод С. Липкина МЕЧТА
Выпрямишься с прежней прямотой, Если есть в тебе живая сила, Та, что называется мечтой. Дом, в котором и двоим-то тесно, Дом, в котором жизнь пустым-пуста,
Сердце без мечты — без крыльев птица. Но, когда мечта к нему придет,
Захочу — с мечтой, подругой смелой, На вершине встречу синеву,
Чуден мир, мечтой преображенный, Труд природы, труд людских веков,
Нам нельзя мечту переупрямить, Ведь мечта сильнее всех светил.
Жизнь тогда рождается сначала — Что ушло, то возникает вновь.
Проницательнее светит разум, И яснеет времени поток:
Каждая былиночка прекрасна; Все, что дышит и живет кругом,
Сны, что приходили к изголовью, Властно оживают наяву:
А в душе то робость, то отвага, И со мной до самой темноты
Перевод С. Липкина ЗДЕСЬ РОДИЛАСЬ Я Здесь родилась я. Вот он. домик наш, Супа под яблонею земляная, На огороде низенький шалаш, Куда я в детстве пряталась от зноя. В садах зеленых улочек клубок; Гранат в цвету над пыльною дорогой.
Заоблачные главы снежных гор. Весенние, в тюльпанах алых, степи
Затем, что здесь явилась я на свет, Навстречу жизни здесь глаза открыла,
Затем, что здесь, ключей весны звончей. Любовь во мне впервые зазвучала,
Когда в садах звенели соловьи И расцветали пышные сунбули,
И лучшие из песен, спетых мной, Советской посвятила я Отчизне.
Вот почему мне Родина милей, Дороже мне, чем свет дневной для глаза:
Когда ворвался враг в родной предел, Творя смертоубийственное дело,
Я верила, что светлый день придет — Исчезнут эти тучи с небосвода, И жизнь опять счастливо зацветет Под солнцем правды, мира и свободы. С надеждою в грядущее, вперед Download 22.29 Kb. Do'stlaringiz bilan baham: 
|