Код да Винчи

Глава 76
Лэнгдон видел, как потрясли Софи воспоминания о ритуале в доме
деда. Сам же он не переставал удивляться тому, что Софи довелось стать
свидетельницей Хиерос гамос, причем не только полного ритуала, но и
участия в нем Жака Соньера… Великого мастера Приората Сиона.
Компания у него была просто блистательная. Да Винчи, Боттичелли,
Исаак Ньютон, Виктор Гюго, Жан Кокто…
– Просто не знаю, что вам сказать, – тихо заметил Лэнгдон. В зеленых
глазах Софи блестели слезы.
– Он воспитывал меня как родную дочь.
Только теперь Лэнгдон заметил в ней перемену. Это было видно по
глазам. Выражение отсутствующее, она словно ушла в себя. Прежде Софи
Невё проклинала своего деда. И только теперь увидела ситуацию в
совершенно другом свете.
За стеклом иллюминатора быстро светлело, на горизонте появилась
малиново-красная полоска. А земля под ними была по-прежнему
погружена во тьму.
– Надо бы подкрепиться, дорогие мои! – В салон вошел Тибинг и,
весело улыбаясь, поставил на стол несколько банок колы и коробку
крекеров. Затем извинился за столь скудное угощение: просто давно не
пополнял припасов на борту. – Наш друг монах все еще отказывается
говорить, – добавил он. – Но ничего, ему надо дать время. – Он откусил от
крекера большой кусок и уставился на листок со стихотворением. – Итак,
милые мои, есть ли идеи? – Он поднял глаза на Софи. – Что пытался
сказать этим ваш дедушка? Где, черт побери, надгробный камень,
которому поклонялись тамплиеры?
Софи лишь молча покачала головой.
Тибинг снова занялся стихотворением, а Лэнгдон вскрыл банку с колой
и отвернулся к иллюминатору. Надгробье тамплиеров – это ключ. Он
отпил глоток из жестяной банки. Надгробие, которому поклонялись
тамплиеры. Кола оказалась теплой.
Ночь быстро сдавала позиции, за стеклом становилось все светлее, и
Лэнгдон, наблюдавший за этими превращениями, вдруг увидел внизу
поблескивающую морскую гладь. Ла-Манш. Теперь уже скоро.
Видимо, Лэнгдон в глубине души надеялся, что озарение придет к нему

---

с рассветом, но этого не произошло. Чем светлее становилось за стеклом,
тем призрачнее становилась истина. В ушах звучали строки, написанные
пятистопным ямбом, заклинания Хиерос гамос и других священных
ритуалов, рев самолета.
Надгробие, которому поклонялись тамплиеры.
Самолет летел совсем низко, когда Лэнгдона вдруг осенило. Он со
стуком поставил на стол пустую жестянку от колы.
– Вы мне не поверите, – начал он и обернулся к Тибингу и Софи. – Мне
кажется, я знаю… про надгробие тамплиеров.
Глаза у Тибинга стали как блюдца.
– Вы знаете, где надгробие?
Лэнгдон улыбнулся:
– Не где. Я наконец понял, что это.
Софи всем телом подалась вперед.
– Мне кажется, слово «headstone», «надгробие», здесь следует понимать
в его прямом изначальном смысле. «Stone head» – «каменная голова», –
объяснил Лэнгдон. – И никакое это не надгробие.
– Что за каменная голова? – спросил Тибинг. Софи тоже была удивлена.
– Во времена инквизиции, Лью, – начал Лэнгдон, – Церковь обвиняла
рыцарей-тамплиеров во всех смертных грехах, правильно?
– Да, это так. Священники не уставали фабриковать против них
обвинения. В содомии, в том, что они якобы мочились на крест, в
поклонении дьяволу – список весьма пространный.
– И в этом списке значилось также идолопоклонничество, верно?
Церковь обвиняла тамплиеров в том, что они тайно совершают ритуалы,
молятся перед вырезанной из камня головой… символизирующей
языческого бога…
– Бафомет! – возбужденно перебил его Тибинг. – О Господи, Роберт, ну
конечно же, вы правы! Это и есть камень, которому поклонялись
тамплиеры!
Тут Лэнгдон быстро объяснил Софи, что Бафомет был языческим богом
плодородия. Считалось, что он наделен невиданной мужской силой.
Бафомета часто изображали в виде головы барана или козла –
общепринятых символов плодовитости. Тамплиеры почитали Бафомета,
вставали в круг, в центре которого находилась каменная голова, и хором
читали молитвы.
– Бафомет! – радостно рассмеялся Тибинг. – Церемония была призвана
восславить магию сексуального единения, дающего новую жизнь, но папа
Климент был убежден, что Бафомет – это на самом деле голова дьявола.

---

Каменная голова использовалась им в качестве главной улики в деле
тамплиеров.
Лэнгдон кивнул. Современные верования в рогатого дьявола, или же
сатану, уходили корнями к Бафомету и попыткам Церкви представить
этого рогатого бога плодородия символом дьявола. И Церковь в этом
преуспела, но лишь частично. На традиционных американских открытках
ко Дню благодарения до сих пор изображают рога – языческий символ
плодородия. «Рог изобилия» также был данью Бафомету и возник во
времена поклонения Зевсу, который был вскормлен козьим молоком. Рог у
козы отломился и волшебным образом наполнился различными плодами.
Бафомет часто появлялся на групповых снимках: какой-нибудь шутник
поднимал над головой друга два пальца в виде буквы «V», символа рогов.
Лишь немногие из шутников догадывались о том, что этот жест на деле
демонстрирует мужскую силу жертвы насмешек.
– Да, да! – возбужденно твердил Тибинг. – Должно быть, в стихах речь
идет именно о Бафомете. Это и есть тот камень, которому поклонялись
тамплиеры.
– Хорошо, – кивнула Софи. – Но если Бафомет и есть тот камень,
которому поклонялись тамплиеры, то тут у нас возникает новая
проблема. – Она указала на диски криптекса. – В слове «Бафомет» семь
букв. А ключевое слово может состоять только из пяти.
Тибинг улыбнулся во весь рот:
– Вот тут-то, моя дорогая, нам и пригодится код этбаш.

---