GeniAutsider abb indd

Глава 5. Три урока Джо Флома
111
логическая версия. А все потому, что обстоятельства, кажущиеся на 
первый взгляд камнями преткновения, — и то, что он происходил 
из семьи бедняков, и то, что он был евреем во времена их дис-
криминации, и то, что он рос в период Великой депрессии, — не-
ожиданно обернулись преимуществами. Джо Флом — особенный. 
Но почему он стал таким? К концу главы мы поймем, что уроки, 
вынесенные из жизни Флома, можно применить к юридическому 
миру Нью-Йорка в целом и вычислить социальный статус семьи, 
возраст и происхождение большинства известных юристов этого 
города, больше не зная о них ровным счетом ничего. Однако мы за-
бегаем вперед.
Урок номер один: 
как важно быть евреем
3
Одним из сокурсников Джо Флома по Гарвардской юридической 
школе был Александр Бикел. Как и Флом, он принадлежал к семье 
еврейских иммигрантов из Восточной Европы и вырос в Бруклине. 
Как и Флом, Бикел посещал государственную школу в Нью-Йорке, а 
затем Городской колледж. Как и Флом, Бикел был звездой в группе 
юридической школы. Если бы рак не оборвал его блистательную 
карьеру, он несомненно стал бы одним из виднейших в своем по-
колении специалистов по конституционному праву. И, как и Флом 
и остальные студенты юридической школы, в сезон трудоустройства 
на Рождество 1947 г. Бикел отправился на поиски работы.
Для начала он пришел на Уолл-стрит, в Mudge Rose, такую же 
старомодную и консервативную компанию, как многие юриди-
ческие фирмы того времени. Mudge Rose была основана в 1869 г. 
В этой компании, до того как в 1968 г. он занял пост главы госу-
дарства, проходил практику Ричард Никсон. Как сказал один из ее 
старших партнеров: «Мы, словно леди, которая желает видеть свое 

---

Часть I. Возможность
112
имя в г азете лишь дважды: когда рождается и когда умирает». Би-
кел прошел несколько собеседований подряд, пока наконец его не 
провели в библиотеку для встречи со старшим партнером. Можете 
представить себе эту картину: просторная комната, обитая темными 
панелями, изысканно потертый персидский ковер, на полках бес-
численные обтянутые кожей фолианты, на стене портреты мистера 
Маджа и мистера Роуза.
Многие годы спустя Бикел вспоминал: «После того как меня 
промурыжили на всех этих собеседованиях, я попал к старшему 
партнеру, который самолично объявил мне, что для человека с та-
кими исходными данными, — можете себе представить, какую вы-
разительную паузу сделал Бикел перед тем, как произнести этот 
эвфемизм, подразумевающий его бруклинское происхождение и 
еврейские корни, — я определенно многого достиг. Но я должен 
понимать, что его фирма крайне ограничена в возможностях при 
приеме на работу молодых людей с таким происхождением. Он, ко-
нечно, поздравляет меня с успехами, но работу, как я должен по-
нимать, он предложить мне никак не может. Им было приятно со 
мной познакомиться, и все такое».
Из воспоминаний Бикела становится ясно, что его собеседник 
просто не понимал, как следует поступать в подобной ситуации. 
Бикел к тому моменту уже имел превосходную репутацию. Он вел 
дела в Верховном суде. Написал несколько хороших книг. Отказав 
Бикелу из-за его происхождения, Mudge Rose повела себя так, как 
если бы команда «Чикаго Буллз» отказала Майклу Джордану про-
сто потому, что игрокам неприятно было иметь в команде черного 
парня из Северной Каролины. Глупейшее решение.
В 1940–1950 гг. старомодные юридические фирмы Нью-Йорка 
являли собой подобие частного закрытого клуба. Все они размеща-
лись в центре Манхэттена на Уолл-стрит или рядом с ней в мрач-
ных, облицованных гранитом зданиях. Партнеры ведущих фирм 
были выходцами из одних и тех же университетов Лиги плюща, 
посещали одни и те же церкви и проводили лето в одних и тех же 

---