Художественное своеобразие повести Вешние воды

Министерство высшего и среднего специального Образования Республики Узбекистан
НУКУССКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ
ИНСТИТУТ ИМЕНИ АЖИНИЯЗА

ФАКУЛЬТЕТ ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКОВ
КАФЕДРА РУССКОГО ЯЗЫКА И ЛИТЕРАТУРЫ
5111300 Русский язык и литература в иноязычных группах
КУРСОВАЯ РАБОТА
на тему: «Художественное своеобразие повести «Вешние воды»
И. С. Тургенева»
Студент 4 «г» курса: Искендерова Азима
Научный руководитель: ст. преп. Г. К. Генжебаева
Заведующий кафедрой: доц. А.А. Ходжаниязова

Курсовая работа допускается к защите.

Протокол № ____« _____»_________2023 г.

НУКУС- 2023

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ………………………………………………………………...…3-7

ГЛАВА 1. ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ТЕМЫ ЛЮБВИ В ПОВЕСТИ И.С. ТУРГЕНЕВА………………………………………………………………….7
1.1 Проблематика повести «Вешние воды»………………………………7-10
1.2 Психологические мотивы поведения героя………………………….10-14
ГЛАВА 2. ХУДОЖЕСТВЕННОЕ МАСТЕРСТВО ТУРГЕНЕВА………15-…………………………………………………………………………………31
ЗАКЛЮЧЕНИЕ……………………………………………………………32-34
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ………………………………………………...35-36


ВВЕДЕНИЕ

Жизнь Тургенева протекала в одну из знаменательных эпох отечественной и всемирной истории. Когда ему было семь лет, произошло восстание декабристов. Начало его литературной деятельности приходится на время Белинского и Гоголя, а расцвет – на 60-е – 70-е годы, время Чернышевского и революционного народничества.

Тургенев был проницательным и прозорливым художником. От начала до конца его творческой жизни он был чуток ко всему новому в русской действительности. Он умел подмечать и откликаться на все живые и острые явления современности, ставить в своих произведениях именно те вопросы русской жизни, которые волновали общественную мысль. Книги Тургенева всегда вызывали острую литературно-общественную полемику, являлись примером действующего искусства.
Тургенев всегда считал себя писателем-реалистом. «Я преимущественно реалист – и более всего интересуюсь живою природой людской физиономии; ко всему сверхъестественному отношусь равнодушно, ни в какие абсолюты и системы не верю, люблю больше всего свободу – и, сколько могу судить, доступен поэзии. Все человеческое мне дорого…» – писал он М.А. Милютиной в феврале 1875 года¹.
Никто в русской литературе до Тургенева не изображал с такой обстоятельностью и проникновенностью духовную жизнь человека, движение и столкновение идей. Тургенев – один из создателей русской повести, правдивость, глубина и художественные достоинства которой поражают. Одна из них – лирическая и во многом автобиографическая повесть «Вешние воды», которую закончил он в 1871 г. в Баден-Бадене.
Оценка этому произведению и была дана Анненковым в письме к автору: «После последнего листа корректуры дивной повести «Вешние воды» пишу вам, мой почтенный друг. Вышла вещь блестящая по колориту, по энергии кисти, по завлекательной пригонке всех подробностей к сюжету и по выражению лиц, хотя все основные мотивы ее не очень новы, а мысль-матерь уже встречалась и прежде в ваших романах… Пророчу вам крики восторга со стороны публики: такого напряжения поэтической силы, избирательности и стилистических чудес она давно уже от вас не получала». После этой лестной оценки Анненков излагал свои критические замечания о Санине и его отношениях с Полозовой: «Я, например, могу понять, что Санин под кнутом Полозовой мог проделывать отвратительные скачки, но не могу понять, как он сделался лакеем ее после пережитого процесса чистейшей любви. Это выходит страшно эффектно в повести – правда! Но и страшно позорно для русской природы человека… Уж лучше бы вы прогнали Санина из Висбадена домой, от обеих любовниц, с ужасом от самого себя, страдающего, гадкого и не понимающего себя, а то выходит теперь, что человек этот способен одинаково вычмокивать вкус божественной амброзии и жрать калмыком сырое мясо… брр! Но что вам за дело до этих тонкостей, когда вас ожидает громадный успех и когда я сам под действием изумительного рассказа едва мог отыскать причину того осадка на душе, который он оставляет после себя, при самом удовлетворительном ее настроении» [2, с.7]
Ответ Тургенева на это письмо несколько проясняет творческую историю повести, долго остававшуюся неизученной. Он написал Анненкову: «Ох, любезнейший Г.В., – и обрадовали вы меня и зарезали своим письмом. Обрадовали теми похвалами, которые вы расточаете, а зарезали неотразимой верностью вашего упрека насчет развязки! Представьте себе, что в первой редакции оно было именно так, как вы сказывали, – точно вы прочли ее… Этой беде теперь уже помочь нельзя…».
Не исключено также, что Тургенев не захотел менять повесть, дорожа теми автобиографическими воспоминаниями, которые нашли в ней отражение. Наличие в повести автобиографического элемента засвидетельствовано самим Тургеневым в письме к племяннице Флобера г-же Комманвиль. О том же рассказывает в своих воспоминаниях о Тургеневе немецкий профессор-филолог Флиндлендер. Имея в виду начало повести, он пишет: «Как там Санина, так Тургенева, еще молодого человека, возвращающегося из Италии домой, во Франкфурте-на-Майне, в кондитерской, испуганная красивая девушка просила оказать помощь ее брату, упавшему в глубокий обморок. Только это была не итальянская, а еврейская семья, и у заболевшего были две сестры, а не одна. Тургенев поборол тогда свое вспыхнувшее увлечение девушкой скорым отъездом. Со старым Панталеоне познакомился он позже, в доме одного русского князя».
Еще более подробный рассказ Тургенева об автобиографической основе повести передан в воспоминаниях И. Павловского: «Весь этот роман – правда. Я пережил и перечувствовал это воплощение княгини Трубецкой, которую я хорошо знал. В свое время она наделала много шуму в Париже; там ее еще помнят. Панталеоне жил у нее. Он занимал в доме среднее положение между ролью друга и слуги. Итальянская семья также взята из жизни. Я только изменил подробности и переместил их, потому что я не могу слепо фотографировать. Так, например, княгиня была по рождению цыганкой; я сделал из нее тип светской русской дамы плебейского происхождения. Панталеоне я перенес в итальянскую семью… Этот роман я писал с истинным удовольствием, и я люблю его, как люблю все мои произведения, написанные подобным образом». [3, с.76]
Незадолго до выхода «Вешних вод» в свет Тургенев писал Я.П. Полонскому о своих опасениях за судьбу повести: «Моя повесть (говоря между нами) – едва ли понравится: это пространственно рассказанная история о любви, в которой нет никакого ни социального, ни политического, ни современного намека».
Действительно, в большинстве критических отзывов повесть была пристрастно и несправедливо оценена как крупная неудача писателя. В реакционных «Московских ведомостях» появилась статья некоего Л. Антропова «Новая повесть Тургенева», автор которой грубо обвинил Тургенева в том, что он изобразил всех иностранцев простыми, чуткими, умными людьми, а русских показал в дурном свете (тряпка, дрянь-человек Санин, распутная Полозова, ожиревшая скотина Полозов).
Вопреки мнениям подобных критиков, читатели высоко оценили «Вешние воды»: книжку «Вестник Европы», в которой эта повесть была напечатана, пришлось вскоре выпустить повторным изданием – случай в журналистской практике весьма редкий. Да и сегодня эта замечательно рассказанная история редко кого оставит равнодушным.