Историография нового и новейшего времени стран Европы и Америки

Глава 6. Итальянская историография (1945 - начало 90-х гг.)

После второй мировой войны освободившаяся от фашизма Италия вступила на путь глубокой демократизации всей общественной жизни. На смену монархии пришла республика. Принятая в 1947г. республи­канская конституция впитала дух Сопротивления и закрепила его ва­жнейшие завоевания. Костяк новой многопартийной системы образова­ли партии, превратившиеся в ходе Сопротивления в массовые, - хриcтианско-демократическая, коммунистическая, социалистическая.

К началу 90-х годов открывшийся с окончанием войны период но­вейшей истории Италии завершается. К этому времени выявилось, что те формы демократии, которые сложились в условиях становления республики, исчерпали свой "запас прочности". Существующие партии стали терять влияние, раскалываться, пересматривать свой идейный багаж, принимать новые или, наоборот, старые, "исторические" на­звания. Подверглась реформированию избирательная система, изменил­ся весь расклад политических сил. Официально началась подготовка к пересмотру конституции 1947 г. Вошла в обращение формула "переход от I ко II Республике".
В сфере духовной жизни с конца 40-х гг. стал утрачивать былое влияние крочеанский идеализм. Новое поколение интеллигенции, пройдя через опыт Сопротивления, уже не удовлетворялось ни философией Кроче, ни его политической программой, предусматривавшей лишь восстановление дофашистской либерально-парламентской системы. Симпатии этой интеллигенции обращались влево - к рабочим партиям, особенно к стремительно росшей ИКП. В ее среде пробуждался активный ин­терес к марксизму. Этому способствовала публикация трудов Грамши, получивших широкий общественный резонанс и ставших приобретением всей итальянской гуманитарной культуры.
В последующие десятилетия авторитет марксизма в интеллектуальных кругах значительно снизился под влиянием сложных перипе­тий идейной борьбы в итальянском рабочем движении, эволюции ИКП, краха "реального социализма". Но и теперь в Италии марксизм, имеющий сильную традицию на национальной почве, признается важной составной частью миро­вой культуры, а в различных областях гуманитарного знания и сре­ди университетской профессуры немало ученых, сформировавшихся в русле марксизма или под его воздействием.
Таков общественный контекст, в котором развивалась после второй мировой войны итальянская историография.
Организация исторической науки (конец 40-х - 80-е гг.). После освобождения Италии от фашизма с исторической науки были сняты путы, наложенные на нее тоталитарным режимом. В университетах было отменено принесение профессорами присяги. Национальный фашистский институт культуры прекратил свое существование. Обществам по изучению отечественной истории была возвращена их автономная организация.
Центральная джунта исторических исследований сохранилась лишь как орган, координи­рующий деятельность четырех общенациональных институтов специа­лизированного характера: античной истории, истории средних веков, новой и новейшей истории[1], истории Рисорджименто. В нее вошли президенты этих институтов и представители уни­верситетов. Под ее эгидой ведется учет текущей исторической биб­лиографии и издается соответствующая серийная публикация.
Был установлен новый порядок использования находящихся на государственном хранении архивных материалов, который открывал доступ к ним по истечении 50-летнего (для отдельных категорий -70-летнего) срока давности документов. Тем самым впервые была создана возможность широкого привлечения фондов государственных архивов[2] для исследований по новой, а в перспективе и по новей­шей истории.
Огромное развитие получила научная историческая периодика. В 60-е гг. выходило свыше 250 историчес­ких журналов, по данным на 1985 г. их насчитывалось 334 (включая ежегодники). Рядом со старыми периодическими изданиями - такими, как возродившийся в 1948 г. "Итальянский исторический журнал", "Новый исторический журнал", "Журнал по истории Рисорджименто" - появилось множество новых, специально посвященных отдельным отраслям исторических знаний. Наиболее значительные из них в об­ласти новой и новейшей истории возникли вместе с созданием круп­ных исследовательских центров, профиль деятельности которых отве­чал пробудившемуся общественному интересу к истории рабочего, демократического, антифашистского движения.
Изучение проблем рабочего и социалистического движения сосредоточилось, прежде всего, в центре, основанном в 1948 г. в Ми­лане на средства Джанджакомо Фельтринелли - крупного предприни­мателя, участвовавшего в Сопротивлении и до 1956 г. состоявшего в ИКП. Первоначально этот центр назывался Библиотекой, с 1960 г. - Институтом, с 1974 г. именуется Фондом Фельтринелли. Он располагает богатым архивом, в 1949-1957 гг. издавал журнал "Рабочее движение" ("Movimento operaio"), а с 1958 г. выпускает "Ежегодники" ("Annali"), где публикуются исследования и документы.
В 1950 г. в Риме был учрежден Фонд Грамши, впоследствии преобразованный в Институт его имени. Многие годы институт Грамши был исследовательской организацией. Он имеет филиалы в ряде городов. Важнейшее направление деятельности института - изучение наследия Грамши. Здесь хранятся подлинники "Тюремных тетрадей", проделана огромная работа по подготовке их научно-критического издания, вышедшего в 1975 г., собирается литература о Грамши на различных языках. Институт провел ряд научных конференций, посвященных Грам­ши, в том числе несколько международных. Он же является хранителем архива ИКП и личных архивов П. Тольятти и некоторых других деятелей компартии. Но работа Института не замыкается только в рамках проблематики, связанной с Грамши и историей ИКП. В 1961 г. он отметил проведением специальной кон­ференции 100-летие объединения Италии. Значителен его вклад в изучение истории Сопротивления (в Институте хранится архив пар­тизанских "Бригад Гарибальди"). Институт сотрудничает с научными учреждениями Франции в разработке проблем, выдвигаемых на первый план новейшей французской историографией. Так, совместно с па­рижским Домом наук о человеке им организована конференция, по­священная функциям и формам города-столицы (1983 г.), совместно с редакцией "Анналов" - конференция на тему "Труд, ментальность, культура" (1984 г.). В 1959 г. начал издаваться орган института - журнал "Исторические исследования" ("Studi storici").
Сразу же по окончании второй мировой войны в различных городах Италии стали возникать институты, ставившие своей целью сбор и сохранение документов Сопротивления. На их базе в 1949 г. в Милане был создан Национальный институт истории освободительного движения. К началу 80-х гг. в возглавляемую им федерацию входило 44 местных института. В его архиве представлен богатейший материал по истории Сопротивления, а также итальянского и европейского антифашизма 20-х - 30-х гг. Институт издает серию монографий о Сопротивлении, провел около двух десятков конгрессов и конференций, является инициатором создания Международного комитета по истории второй мировой войны, с которым связано 35 институтов этого профиля из различных стран. В 1972 г. Институтом принята новая программа исследований, в центре которой - проблема перехода от фашизма к демократическому республиканско­му строю. Она предполагает более широкое, чем прежде, изучение новейшей истории Италии. Журнал Института, первоначально выходив­ший под названием "Освободительное движение в Италии "("Movimento di liberazione in Italia"), с 1974 г. стал называться "Со­временная Италия" ("Italia contemporanea").
Из ранее существовавших научных учреждений наиболее крупными являются четыре института, связанные между собой через центральную джунту исторических исследований. Входящие в эту систему Институт истории Рисорджименто и Институт новой и новейшей исто­рии издают источники и моно­графические исследования по соответствующей тематике. Институт истории Рисорджименто продолжает регулярно проводить специализи­рованные в этой области конгрессы с участием также и зарубежных ученых. Институт новой и новейшей истории является инициатором ряда международных исторических конгрессов (только с 1974 по 1985 г. их прошло четыре, в том числе два по тематике, связанной с наполеоновским господством в Италии, и один по актуальной в условиях европейской интеграции проблеме – "Европа: истоки, формирование, реальность"). В канун 200-летия Великой Французской революции Институт участвовал в подготовке академической публикации сочинений Буонарроти и архива Бабефа – совместно с французскими, а в последнем случае также и с советскими историками.
Продолжает исследования по истории международных отношений основанный при фашизме Институт международной политики (Милан). Внешнеполитической проблематикой (по преимуществу современной) занимается также Римский институт международных отношений, существующий с 1965 г. и поддерживающий связи с центрами сходного типа в других странах. В начале 80-х гг. при кафедре новой и новейшей истории Пизанского университета стал действовать Межуниверситетский центр исследований воен­ной истории Италии.
Профессиональная подготовка историков по-прежнему осуще­ствляется через систему университетского образования, которая сохранила традиционно присущую ей гуманитарную ориентацию. В итальянских университетах нет истори­ческих факультетов, хотя с 1981 г. введен диплом по специальнос­ти "история". Исторические кафедры и преподавание исторических дисциплин рассредоточены по различным факультетам, прежде всего таким, как имеющие преимущественно филологический профиль факуль­теты гуманитарных наук (facolta di letterе) и факультеты политических наук.
Для усовершенствования исторической подготовки выпускников университетов в Неаполе в 1947 г. по инициативе Б. Кроче был основан Итальянский институт исторических наук (Институт Кроче). Программа обучения в нем рассчитана на 1-2 года и осуществляется силами как штатных, так и приглашенных извне профессоров. Подготовленные слушателями работы могут быть опубликованы в издаваемом с 1968 г. ежегоднике Института.
Расширению контактов между историками различных специальностей способствовало создание в 1963 г. Общества итальянских историков. В 1967 г. состоялся их первый общенациональный конгресс, который подвел своеобразный итог развитию исторической науки в Италии за два послевоенных десятилетия. Второй такой конгресс собрался в 1972 г. и был посвящен новым методом исторического исследования. Установлено, что впредь конгрессы будут созывать­ся раз в 10-15 лет, а в промежутках предполагается организация конференций, встреч историков со специалистами в смежных облас­тях знания и т. п.
Исторические исследования в Италии осуществляются при извест­ной финансовой поддержке государства - через министерства, в ве­дении которых находятся те или иные институты, или через Нацио­нальный совет исследований[3]. Так, Национальный институт истории освободительного движения частично финансируется министерством народного образования. 20 исторических институтов (специализиро­ванных преимущественно в области археологии и античной истории) по закону 1980 г. отнесены к организациям, пользующимся ежегод­ной дотацией министерства культуры. Национальный совет исследо­ваний финансирует главным образом работы по конкретным програм­мам, выполняемые по договору в научных институтах или на базе университетских кафедр. Среди организаций, пользующихся его ассигнованиями, Фонд Фельтринелли и Институт Грамши.
Подавляющая часть средств, отпускаемых Национальным советом исследований на поддержку научной деятельности, направляется в область естественных и точных наук. В общей сумме его расходов на эти нужды доля исторической науки ничтожно мала (в 1979 г. - 0, 9%). Однако из этой доли 61% составляли в 1960 г. ассигнования на исследования по новой и новейшей истории.
Историографические направления и школы. После второй мировой войны в итальянской историографии начался за­кат "этико-политической" школы Кроче, связанный с общим ослаблением идейно-культурного влияния крочеанства. Ему способствовало также то, что крочеанская интерпретация истории единого итальянского государства не позволяла убедитель­но объяснить ни возникновение, ни падение фашизма.

В первые послевоенные годы вокруг книги Кроче "История Ита­лии с 1871 по 1915 гг." (вышедшей в 1947 г. новым изданием) среди историков вспыхнула полемика. Кроче упрекали в том, что он оставил без ответа вопрос об истоках фашизма, - причем даже те, кто в прошлом признавал его право абстрагироваться от этой проб­лемы в работе, доведенной лишь до 1915 г.

Кроче в ответ не только отстаивал свою старую позицию, но изложил ее еще более категорично и безапелляционно. Он утверждал, что установление фашистской диктатуры в Италии было необъяснимой неожиданностью, подобной смертельной болезни, внезапно поразившей здорового и сильного человека, и объявил поиски причинных связей в историческом процессе вообще неправомерными с методологической точки зрения.
Однако такие доводы лишь усиливали критическое отношение к крочеанской трактовке либерального периода. В свете опыта Сопротивления выглядело анахронизмом и представление Кроче о том, что творческой силой в истории являются "верхи", господствующие классы и группы, "по­литическая аристократия".
Тем не менее в 50-е - 60-е гг. в научном мире еще сохраняли влияние многие историки, начавшие свою деятельность значительно раньше и сложившиеся как ученые в недрах крочеанской школы, либо в том или иной степени близкие к Кроче (сам он в 1952 г. умер). Федерико Шабо (1901-1960) стоял у истоков важного издательского начинания - многотомной публикации итальянских дипломатических документов, которая должна охватить период от объединения Италии до ее освобождения от фашизма[4]. Вплоть до своей смерти Шабо так­же возглавлял Институт Кроче в Неаполе. Среди ведущих универси­тетских профессоров новой и новейшей истории и истории Рисорджи­менто были тяготевшие к крочеанству Франко Вальсекки (1903 г. р.) Альберто Мария Гизальберти (1894-1985), Вальтер Матури (1902-1961), Нино Валери (1897-1978) и др. Они играли видную роль и в системе организации исторической науки. После создания Общест­ва итальянских историков Ф. Вальсекки стал его председателем. А. М. Гизальберти в течение более 30 лет возглавлял Институт истории Рисорджименто. Под общей редак­цией Н. Валери был создан написанный в основном в традициях "этико-политической" школы пятитомный коллективный труд "История Ита­лии" - одна из первых в национальной историографии обобщающих работ подобного рода[5].
Новое же поколение итальянских историков избирало другие ориентиры. Многие слушатели Института Кроче позднее выросли в крупных ученых, но пошли совершенно разными путями. Из них даже Розарио Ромео (1924-1987), в наибольшей степени сохранивший генетическую близость к крочеанству, уже не был крочеанцем в полном смысле слова. Ренцо Де Феличе (1929 г.р.) стал основателем собственной исторической школы, заявившей о себе преимущественно исследованием фашизма и в методологическом отношении далекой от крочеанской традиции. Джулиано Прокачи (1926 г.р.) и Паскуале Виллани – известные историки-марксисты.

Сложившаяся примерно в одно время с крочеанской "экономико-юридическая" школа на протяжении 50-60-х гг. как таковая практически исчезла. Ее "патриарх" Джоаккино Вольпе как бывший видный деятель фашистского идеологического аппарата был отстранен от преподавания. Он оказался единственным, к кому в Италии была применена подобная санкция, что, впрочем, не повлекло за собой остракизма по отношению к нему в научной среде[6]. Находясь уже в весьма преклонном возрасте (он дожил до 95 лет и умер в 1971 г.), Вольпе до конца своих дней не утратил работоспособности. К началу 50-х гг. он завершил трехтомную "Современную Италию", явившуюся кардинальной переработкой "Италии в пути"[7], а в 60-е гг. переиздал, снабдив их новыми предисловиями, некоторые свои труды по медиевистике. И все же в основном это было подведение итогов прежней деятельности Вольпе как ученого. Значительно раньше Вольпе ушли из жизни другие важные представители "экономико-юридической" школы – Гаэтано Сальвемини (1957), Коррадо Барбагалло (1952). Завершил свою научную деятельность начавший ее еще до первой мировой войны Джино Луццатто (1878-1964). Известный главным образом как медиевист, он выступил в 1949 г. с обобщающим трудом по экономической истории Италии, охватывающим античность и средневековье (до конца XV в.), а годом раньше закончил публикацию аналогичного исследования по новому времени (до конца XIX в.). Но научной смены в следующем поколении историков "экономико-юридическая" школа не имела – также и в медиевистике, где она в начале ХХ в. сказала новое слово в изучении социальной жизни и юридических институтов городских коммун, а теперь утратила самостоятельную роль и перестала как-либо выделяться особенностями своего подхода.

Одновременно с увяданием традиционных исторических школ в Италии после освобождения от фашизма сложилось и завоевало сильные позиции в историографии марксистское течение, которое внесло заметный вклад в разработку прежде всего проблем новой и новейшей истории. Историки-марксисты группировались вокруг центров по изучению Сопротивления, истории итальянского и международного рабочего движения и т. д. Постепенно они получали признание и в университетской среде. Университетскими профессорами стали Эрнесто Раджониери (Флоренция)[8], Розарио Виллари, Джулиано Прокаччи (Рим), Паоло Алатри (Мессина, Перуджа), Энцо Сантарелли (Урбино), Филиппо Фрассати (Пиза) и др. Ученому-марксисту Джорджо Канделоро принадлежит фундаментальный 11-томный труд по истории Италии в новое и новейшее время (с конца XVIII в. до установления республики), над которым он работал в течение 30 лет[9].
Марксистская историография в Италии формировалась в условиях мощного демократического подъема первых послевоенных лет и роста политической активности интеллигенции. Для большинства историков, становившихся приверженцами марксизма, это был выбор не только научной методологии, но и политической позиции: они вступали в ИКП, реже в ИСП, в то время также признававшей учение Маркса основой своих программных принципов. Позднее (начиная с 1956 г.) часть из них отошла от ИКП, что, однако, не всегда означало разрыв в сфере профессиональной научной деятельности.
Потребность в поиске исторических корней массовых партий и движений, ставших в послевоенной Италии важнейшей общественной силой, вызвала к жизни не только марксистскую, но и католическую историографию. Ее специфической сферой является история церкви, религиозных организаций, светского католического движения, взаимоотношений церкви с государством в различные периоды после объединения Италии. Как особое направление она оформилась в 40-е – 50-е гг., когда появились обращавшиеся к подобной тематике католические журналы "Комментарий" ("Il Commento"), "Жизнь и мысль" ("Vita e pensiero"), "Историко-политическое обозрение" ("Rassegna di politica e storia") и др., стали созываться посвященные ей научные конференции, было основано католическое издательство "Пять лун", предпринявшие публикацию серии локальных исследований в этой области и т. д.
Наиболее видные представители католической историографии – профессор церковного права в Римском университете Артуро Карло Емоло (1891-1981), исследователь янсенизма и религиозных проблем эпохи Рисорджименто в Пизанском университете Этторе Пассерэн д’Антрев (1914 г.р.), Габриэле Де Роза (1917 г.р.), Пьетро Скоппола (1926 г.р.). Существующий с 1921 г. католический университет "Святого сердца" в Милане имеет сильную в научном отношении кафедру истории средних веков.
В смысле методологии католическая историография близка к "этико-политической" школе Кроче. Границы между нею и другими историографическими направлениями определяются скорее различиями в политических и ценностных ориентациях, всегда игравшими большую роль в итальянской историографии. По традиции, восходящей к тому времени, когда церковь находилась в оппозиции к либеральному государству, католическая историография отделяет себя от историографии либеральной, а к этому последнему направлению преимущественно ко второй половине ХХ в. обычно относят историков, при "I республике" в политическом отношении тяготевших к светским центристским партиям (либеральная, республиканская). Внутри католической историографии, в свою очередь, существует значительная дифференциация, отражающая политическую неоднородность ХДП и в особенности массового католического движения.
В конце 70-х – начале 80-х гг. появилось несколько обобщающих коллективных трудов по истории католического движения[10]. По оценке католического автора конца 80-х гг., они подводят своего рода итог предшествующим изысканиям и свидетельствуют о том, что в развитии этого историографического направления наметился новый этап: специфический предмет католической историографии становится все труднее отделить от общегражданской тематики (история различного рода ассоциаций, партий, общественного сознания и т. д.). Способ преодоления этих трудностей упомянутый автор видит в том, чтобы "рассматривать судьбы католического движения и церкви лишь как определенный ракурс…общего процесса развития, в котором участвуют своим опытом все силы, действующие в современной Италии"[11].
По отношению к наиболее острым проблемам сравнительно недавнего прошлого или современности в послевоенной итальянской историографии иногда выделяют и некоторые другие направления, характеризуемые по их политической позиции – радикально-демократическое, социал-реформистское, ультралевое. Но они достаточно определенно представлены лишь в литературе о фашизме, Сопротивлении, установлении республики, социалистическом и коммунистическом движении.
При всей значительности расхождений между отдельными течениями, подчас выливавшихся в острые дискуссии, итальянская историография второй половины ХХ в. обогатилась и опытом плодотворного сотрудничества ученых разных взглядов. Наглядный пример тому – новый жанр исследований: фундаментальные коллективные труды по истории Италии и всемирной истории, созданные с участием и историков крочеанского формирования, и марксистов, и представителей других направлений[12].
Изменения в тематике исследований. После второй мировой войны итальянская историография новой и новейшей истории в значительной мере преодолела характерную для нее прежде замкнутость в рамках отечественной тематики и существенно расширила свой диапазон. Уже на первом общенациональном конгрессе историков в 1967 г. стали предметом отдельных докладов работы по истории международных отношений, стран Восточной Европы, США, стран исламского региона, Восточной Азии, Африки. Некоторая исследовательская традиция во всех этих областях (за исключением американистики) существовала в Италии и раньше, но либо культивировалась в связи с определенными внеш­неполитическими целями (колониальная политика в Африке, велико­державные планы фашизма), либо - как в славяноведении - была представлена преимущественно изучением языков, религии, культуры, но не собственно истории.
В исследованиях по зарубежной проблематике особое и очень значительное место заняла история России в XIX-XX вв. Она привле­кала интерес как во взаимоотношении с историей Европы и различ­ного рода связях с итальянской историей, так и сама по себе - и в дореволюционный, и в советский период. Этот интерес профес­сиональных историков питался широко распространенными в первые послевоенные годы общественными настроениями: освобождавшаяся от наследия фашизма Италия стремилась ближе узнать страну, сыграв­шую столь очевидную роль в военных усилиях антигитлеровской коалиции и в разгроме фашистского блока.
В 1944-1945 гг. вышла двумя изданиями и необычайно быстро разошлась книга К. Барбагалло "Коммунистическая Россия (1917-1959)". За ней последовал доведенный до 1947 г. очерк истории СССР В. Джусти (автора опубликованного еще в 1945 г. сводного тру­да "Русская политическая мысль за два века") и его же работы об Октябрьской революции (1945) и о взглядах Троцкого (1949). Философ А. Пасторе обратился к анализу философской мысли Ленина. Ф. Вентури выступил в 50-е гг. с исследованиями о декабристах и народничестве, В. Дзилли - о революции 1905 года (1965). Появи­лись перевод "Философических писем" Чаадаева и ряд статей о нем, комментированные антологии произведений Чернышевского и Добролюбова. Изучалось славянофильство, панславизм, идеи Достоевского, русская религиозная философия. Результатом многолетних изысканий журналиста и политолога Дж. Боффы явилась фундаментальная "Исто­рия Советского Союза", охватывающая период от Октябрьской рево­люции до 1964 г.[13]
В историографии истории Италии (не только нового времени, но и более ранней) качественно возрос удельный вес социально-эконо­мической проблематики. Падение фашистского тоталитарного режима заново пробудило у историков интерес к сфере гражданского общества и различным силам, формирующимся и действующим на этом уров­не. Поворот к социально-экономическим исследованиям стимулировал­ся и происшедшим "открытием заново" марксизма (через труды Грам­ши). Наконец, в то же русло вливалась развивавшаяся историография католического движения: в Италии оно исторически "специали­зировалось" на экономической деятельности и социальных проблемах, т. к. возникло и стало массовой силой в условиях папского запрета на участие католиков в политической жизни. Руководители Общества итальянских историков отмечали сложившуюся под воздействием всех этих факторов "решительную ориентацию современной историографии в сторону социально-экономических проблем" как один из важнейших итогов развития исторической науки в Италии за два послевоенных десятилетия.
На конгрессе итальянских историков в 1967 г. был заслушан специальный доклад об исследованиях по экономической истории, автор которого констатировал, что если когда-то она считалась в Италии в лучшем случае служанкой истории как таковой, то теперь "вступила в царство Клио через главный вход". Применительно к новому времени особенно интенсивно изучалось состояние сельского хозяйства в различных областях Италии с ХVIII в. до национального объединения. Много внимания уделялось истории цен, относительно меньше - истории промышленности и торговли.
Изучение экономической истории обогатилось в методологичес­ком отношении. Важный импульс к тому исходил от авторитетного ученого старшего поколения Луиджи Даль Пане (1905-1980), известного как трудами в данной области, так и исследованиями об Антонио Лабриоле. В своих послевоенных публикациях по методологическим вопросам он призвал расширить традиционное понимание экономической истории и интерпретировать ее через марксистскую катего­рию базиса, т. е. как историю отношений между людьми в процессе производства. Вокруг Даль Пане сложилась группа молодых историков (прежде всего аграрников), которые пошли в этом направлении. Даль Пане выступал также за специальное изучение истории трудящихся классов (он сам был автором вышедшей в 1944 г. "Истории труда в Италии с начала ХVIII в. до 1815 г.").
Возросший интерес к социально-экономическим аспектам истори­ческого процесса и роли в нем народных масс нашел особенно яркое проявление в историографии Рисорджименто (подробнее см. ниже). Эта ключевая проблема национальной истории продолжала оставать­ся одним из главных объектов исторического исследования и зани­мала важное место в дискуссиях, сопровождавших процесс переосмыс­ления итальянским обществом своего прошлого после освобождения от фашизма. К вопросам о социальном содержании Рисорджименто, о роли в нем различных классов с их материальными интересами, об отношении к национально-патриотическому движению городских "ни­зов" и крестьянства особенно активно привлекали внимание авторы-марксисты. Но к этим темам обращались в специальных монографиях, статьях, выступлениях на научных конгрессах также и видные пред­ставители немарксистской историографии (Д. Демарко, Н. Родолико и др.).
Как новое тематическое направление исследований возникла историография социалистического рабочего движения. Особенно осно­вательно, с широким привлечением архивных материалов изучался период его становления (60-е - 80-е гг. XIX в.).
Вплоть до конца 60-х гг. историческая наука в традиционном, академическом понимании почти не занималась историей Италии пос­ле первой мировой войны. В материалах конгресса итальянских исто­риков в 1967 г. доклад об историографии по периоду 1915-1945 гг. отсутствует, т. к. он был представлен лишь в устном виде, а в дальнейшем автор так и не оформил его для печати. По-видимому, это объяснялось по преимуществу публицистическим характером по­явившихся к тому времени работ в данной области. Ни фашизм, ни Сопротивление, ни становление республиканской демократии тогда еще не были темами, весомо представленными в научной историчес­кой литературе.
Но со второй половины 60-х гг. начинает нарастать по­ток исследований по этим проблемам. Они выходят на передний план в новейшей итальянской историографии, приковывают к себе особо пристальное внимание, становятся предметом наиболее острых деба­тов. В 1976 г. было отмечено, что за истекшее десятилетие появи­лось значительное количество трудов, поставивших в центр историо­графических споров в Италии проблему кризиса либерального госу­дарства и прихода фашизма к власти, и что интерес к ней не осла­бевает и после того, как наметился другой узловой пункт дискус­сий - тема краха фашизма и рождения республики[14].
Таким образом, за несколько послевоенных десятилетий в те­матике итальянской историографии новой и новейшей истории произош­ли существенные сдвиги. Они являлись составной частью и выраже­нием на научном уровне глубокого процесса переориентации истори­ческого сознания общества. С другой стороны, они были связаны с открывшимися возможностями использования архивов, с отмеченным выше расширением международных контактов историков, с обнов­лением методологического подхода к традиционным областям иссле­дования - таким, как история Рисорджименто.
Историография Рисорджименто (проблематика, дискуссии, научные результаты). Освобождение Италии от фашизма - так же как в свое время его приход к власти - вызвало волну споров вокруг Рисорджименто: оба крутых поворота в истории единого итальянского государства побуждали заново всмотреться в процесс его создания, оценить роль в этом процессе различных сил и итоги их деятельности. К тому же сразу после завершения "второго Ри­сорджименто" (Сопротивления) Италия погрузилась в предъюбилей­ную атмосферу: приближалось 100-летие революции 1848-1849 гг., а затем (в 1961 г.) - 100-летие образования Итальянского королев­ства.
Отношение к этим датам общественного мнения и ис­ториков отнюдь не было академически бесстрастным, оно вполне определенно окрашивалось разными политическими предпочтениями. Одна из католических газет прямо призвала не праздновать годов­щину революции 1848 г. Либеральные круги также не хотели широко отмечать ее, о чем свидетельствовала, в частности, позиция Кроче[15]. Для либералов куда более важной исторической вехой, чем револю­ция 1848 г. с ее ярким демократическим компонентом, были события 1861 г. - объединение большей части Италии в форме, отвечавшей планам умеренных и Савойской династии. Левые же политические си­лы и разделявшие их позиции историки апеллировали именно к революционным традициям Рисорджименто и придавали первостепенное значение памяти о 1848 годе.
Возобладало признание важной общественной и научной значи­мости юбилея революции 1848 г. Ему были посвящены специальные публикации, очередной конгресс по истории Рисорджименто и другие начинания, хотя некоторые участвовавшие в них историки рассматри­вали поражение этой революции как окончательный переход полити­ческой инициативы в национальном движении к либерально-монархи­ческому крылу. Официальное празднование в 1961 г. 100-летия объединения Италии проходило уже в иной, менее политически на­электризованной атмосфере. Однако и тогда в юбилейных мероприя­тиях проявилась до известной степени альтернативная направлен­ность научных интересов историков, связанная с разным пониманием роли того или другого течения в объединительном процессе.
Сильнейшим стимулом к переосмыслению в новом ключе пробле­матики Рисорджименто стала публикация в 1949 г. соответствующе­го тома "Тюремных тетрадей" Грамши. Его концепция Рисорджимен­то была не только плодом раздумий политика - она сложилась как определенный ответ на те вопросы, над которыми билась итальянская историческая мысль 20-х - 30-х гг. Но лишь теперь, когда эта концепция была обнародована, она реально включилась в процесс развития итальянской историографии.
Воздействие идей Грамши существенно ускорило уже наметивший­ся поворот историков различных направлений к конкретному иссле­дованию таких аспектов Рисорджименто, как социальное содержание движения за национальное единство, отношение к нему различных классов и в особенности - степень участия в нем народных масс. Появился ряд солидных работ, рассматривавших эти проблемы преиму­щественно в масштабе отдельных областей и государств Апеннинского полуострова (Ф. Делла Перута - о положении ломбардского крестьян­ства и его позиции во время революции 1848-1849 гг., Г. Куацца - о социальных движениях в итальянских государствах в 1815-1861 гг., Д. Демарко - о торгово-промышленной буржуазии Неаполитанского ко­ролевства и его социальной структуре к моменту объединения и др.). В результате был достигнут новый уровень знания, позволивший преодолеть распространенное прежде представление о Рисорджимен­то как деянии лишь меньшинства итальянской нации. К началу 60-х гг. его несостоятельность признали и некоторые видные представи­тели немарксистской историографии - например, Л. Сальваторелли. Настаивать на нем продолжали лишь наиболее правые католические историки, отождествлявшие итальянский народ с массой католиков, а его отношение к Рисорджименто - с враждебной объединению Ита­лии позицией церкви.
В поле зрения исторической науки полноправно вошли теперь те демократические силы, которые на завершающем этапе Рисорджименто (после похода Гарибальди на Юг в 1860 г.) были оттеснены сторон­никами объединения "сверху" и в этом смысле оказались побежден­ными. На необходимость изучения их вклада в национальное движение указал опять-таки Грамши, отметив, что в предшествующей истори­ографии не нашлось, например, места исследованию о Партии дейст­вия (так называли себя после революции 1848-1849 гг. сторонники Мадзини). Наиболее значительными достижениями в этой области ста­ли две работы марксистских авторов: "Демократы и итальянская революция" (1958) Ф. Делла Перута и "Демократы и инициатива Юга" (1962) Дж. Берти.
Стала интенсивно разрабатываться проблематика, которую тра­диционная историография Рисорджименто либо вообще не включала в его рамки, либо трактовала в сугубо негативном плане: история "революционного трехлетия" 1796-1799 гг. Особое внимание привлек­ла до того почти не изученная деятельность так называемых италь­янских якобинцев - участников республиканского патриотического движения, в прошлом изображавшихся лишь как слепые и фанатичные приверженцы заимствованных из Франции идей, которые не имели кор­ней в итальянской почве.
Исследованию якобинской идеологии положил начало Д. Кантимори, еще в 1943 г. выступивший с обширным трудом по истории итальянской общественной мысли за полвека (1794-1847 гг.), а тринадцать лет спустя - со специальной публикацией источников "Итальянские якобинцы". С другой стороны, интерес к этой теме стимулировался "Тюремными тетрадями" Грамши, где способность различных течений Рисорджименто к проведению "национально-народ­ной", учитывающей интересы крестьянства политики оценивалась в контрастном сравнении с опытом якобинства во Франции. Значитель­ный вклад в изучение итальянского якобинства внесли А. Галанте Гарроне и А. Саитта - авторы двух капитальных работ о Филиппо Буонарроти, чье имя вписано в историю, как бабувизма, так и рес­публиканского движения конца ХVIII в. в Италии[16]. Роль этого движе­ния в становлении итальянской национальной идеи обстоятельно выяснил Дж. Ваккарино. Итальянскому якобинству посвятил свои пер­вые исследования Р. Де Феличе, в то время (50-е - нач. 60-х гг.) сотрудничавший с Кантимори и защищавший подход к этой проблеме в русле, намеченном Грамши.
Проникновению идей Грамши в историографию Рисорджименто со­путствовала дискуссия, с особой силой разгоревшаяся во второй половине 50-х гг. и в общей сложности длившаяся около десятиле­тия. Отправлявшиеся от этих идей исследователи-марксисты, кото­рые по большей части начинали свою деятельность в бурные 40-е гг., внесли в освещение поставленных Грамши проблем полемическую остроту, непривычную для ученых традиционного склада. Последние, отдавая им должное за возвращение в историю Рисорджименто не­справедливо забытых имен, событий, движений и признавая односто­ронность господствовавших ранее трактовок, усматривали в маркси­стской литературе конца 40-х - начала 50-х гг. односторонность с обратным знаком, воспринимали представленную в ней позицию как "суд" над Рисорджименто, как сведение мотивов борьбы за на­циональное единство лишь к узким социально-экономическим интере­сам и своекорыстным побуждениям буржуазии.
В полемике вокруг восходящего к Грамши истолкования Рисор­джименто на первый план выдвинулась проблема "несостоявшейся аграрной революции", тогда как у самого Грамши ключевое значение имела не она, а вопрос о политическом руководстве национальным движением. Прочитанную с подобными смещением акцентов концепцию Грамши особенно активно оспаривали историки-крочеанцы. Они утвер­ждали, что тезис о "несостоявшейся аграрной революции" не выте­кал из реальностей эпохи Рисорджименто, а был подсказан Грамши совершенно иной, позднейшей исторической ситуацией, в которой развертывалась его деятельность как политика.
Наиболее серьезным оппонентом марксистской историографии Рисорджименто стал Р. Ромео, впитавший крочеанские идеи, но обра­тившийся к нетрадиционной для последователей Кроче социально-экономической проблематике. В 50-е гг. он заявил о себе работами, в которых история Рисорджименто рассматривалась в связи с раз­витием в Италии капиталистических отношений - в частности, в аграрной сфере[17]. В этом контексте Ромео подверг критике идею "несостоявшейся аграрной революции". Он допускал, что с точки зрения ситуации в самой Италии крестьянская аграрная революция французского типа была в ходе Рисорджименто возможна, но полагал, что она натолкнулась бы на непреодолимое сопротивление извне - со стороны европейских держав. Главное же - Ромео доказывал, что такая революция отнюдь не была бы благом для Италии, т. к. нанесла бы удар не только по феодальному, но и по капиталисти­ческому землевладению и тем самым привела бы к задержке эко­номического развития. Поэтому то, что в Рисорджименто интересы крестьянства оказались принесены в жертву, он считал исторически неизбежным и оправданным.
В аргументации Ромео наиболее уязвимым пунктом была исходная посылка: он с явным преувеличением оценил удельный вес капита­листических элементов в итальянской аграрной экономике эпохи Рисорджименто. С крочеанской историографической традицией его роднила по-иному обоснованная, но столь же апологетическая оцен­ка исторически данного исхода национально-буржуазной революции (по словам глубокого знатока историографии Рисорджименто В. Матури, "Ромео обосновывает ту мысль, что капитализм в Италии в экономическом и социальном плане выполнил такую же позитивную и революционную функцию, какую в этико-политическом плане выполнила идея свободы"[18]).
Как продолжатель крочеанской линии в интерпретации Рисорджи­менто и его итогов Ромео выступил и в своих работах, посвященных Кавуру, роли Пьемонта в объединительном движении, либеральному периоду[19]. Подобно книге Кроче "История Италии с 1871 по 1915 г.", они ясно говорили о либеральных политических симпатиях автора. Но общая оценка либерального периода была у Ромео более крити­ческой, чем у Кроче. Связывая (как и Кроче) победу фашизма пре­имущественно с воздействием первой мировой войны, он тем не менее, не отрицал, что в итальянском обществе и до войны существо­вала "опасность скатывания к авторитарной власти", хотя и счи­тал, что тогда эта тенденция перекрывалась "потенциалом развития и прогресса", которым обладала либеральная Италия.
Дискуссия по проблемам Рисорджименто между Ромео и "политической марксистской историографией" не вылилась в бесплодное противопоставление двух взаимоисключающих позиций, но способство­вала продвижению вперед всего фронта исследований в этой облас­ти. При всей спорности выводов Ромео он ввел в оборот громадный новый материал по социально-экономической истории Рисорджименто, обогативший базу дальнейших научных поисков. В связи с поставленными Ромео вопросами активизировалось конкретное изучение (по преимуществу марксистами и близкими к марксизму авторами) позе­мельных отношений и аграрной экономики периода Рисорджименто. В конце 50-х - начале 60-х гг. появилась целая серия значительных работ подобного рода, выполненных на локальном материале: Р. Дзангери (Эмилия), Л. Кафанья, М. Романи (Ломбардия), М. Беренго (Венето), П. Виллани (Неаполитанское королевство в года наполео­новского господства) и др. Наконец, историков-марксистов эта дискуссия побудила заново осмыслить оспаривавшиеся Ромео положе­ния Грамши и кое в чем уточнить свое первоначальное, не вполне адекватное их истолкование.

[1] В Италии отсчет новой истории начинается с ХVI в., а новей­шей - со второй половины XIX в.

[2] Система этих архивов после второй мировой войны включила в се­бя Центральный государственный архив в Риме, где хранятся фонда правительственных учреждений и личные фонды бывших министров за период после объединения Италии, и архивы в главных городах всех провинций
[3] Национальный совет исследований был создан в 1923 г. и первоначально выполнял функции координирующего центра научной деятельности и консультативного органа при правительстве по вопросам науки и техники. Финансирование научных изысканий было включено в круг его задач в 1945 г.
[4] I documenti diplomatici italiani. Roma, 1952 - ... На начало 90-х гг. издание еще далеко от завершения.
[5] Arnaldi G. e. a. Storia d'ltalia. Goordinata da N. Valeri. Voll. 1-5. Torino, 1959-1960 (2-ое изд. - 1965). Новой и новейшей истории посвящены три последних тома, изло­жение доводится до провозглашения республики (1946 г.)
[6] К 80-летию Вольпе его бывшие ученики, в том числе и историки-антифашисты, подготовили в его честь двухтомный сборник научных трудов.
[7] Volpe G. Italia moderna. Voll. 1-3. Firenze, 1945-1952.
[8] После смерти Раджониери (1975) во Флоренции был создан названный его именем научный центр по изучению–социальных и политических движений новейшего времени.
[9] Candeloro G. Storia dell’Italia moderna. Voll. 1-11. Milano, 1956-1986 (русск. пер.: Канделоро Дж. История современной Италии. тт. 1-7. М., 1958-1979).
[10] Introduzione alla storia del movimento cattolico in Italia. A cura di B. Gariglio e E. Passerin d’Entreves. Bologna, 1979; Storia del movimento cattolico in Italia. Voll. 1-6. Roma, 1980-1981; Dizionario storico del movimento cattolico in Italia: 1860-1980. A cura di F. Traniello e G. Campanini. Voll. 1-3. Casale Monferrato, 1981-1984.
[11] Veccio G. Orientamenti attuali della stotiografia sul movimento cattolico italiano // In formazione. Notizirio bibliografico di storia contemporanea italiana, № 15, maggio 1989, p. 3.
[12] Storia d'ltalia. Coordinatori R. Romano, C. Vivanti. Voll. 1-6. Torino, 1972-1981, и др.
[13] I Boffa G. Storia dell 'Unione Sovietica. Voll. 1-2. Milano, 1976-1979 (русск. пер.: Боффа Дж. История Советского Союза. В двух томах. М., 1990).
[14] См.: Sabbatucci G. La crisi italiana del primo dopoguerra. La storia e la critica. Roma-Bari, 1976, p. 4.

[15] В конце 1947 г. Кроче опубликовал в печати открытое письмо, где высказывал мнение, что Италия "после двадцати лет грехопадения, приведшего к краху" еще недостойна вспоминать о такой героичес­кой странице своего прошлого, и особенно - озабоченность по по­воду возможной подмены юбилея итальянской революции юбилеем "Коммунистического манифеста". См.: Croce B. Scritti e discorsi politici (1943-1947). Vol. 2, Bari, 1973, p. 443-445.

[16] I Galante Garrone A. Buonarroti e Babeuf. Torino, 1948 (в более позднем расширенном издании - Buonarroti e i rivoluzionari dell' Ottocento. Torino, 1951); Saitta A. Filippo Buonarroti. Roma, 1950.
[17] Romeo R. Jl Risorgimento in Sicilia. Bari, 1950; Idem. Risorgimento e capitalismo. Bari, 1959 (ранее опубликована в виде двух журнальных статей)
[18] Maturi W. Interpretazioni del Risorgimentо. (Torino), 1962, р. 671.
[19] Romeo R. Cavour e il suo tempo. 3 voll. Roma-Bari, 1969-1984; Idem. Dal Piemonte sabaudo all 'Italia liberate. Torino, 1963; Idem. L'ltalia liberale: sviluppo e contraddizioru. Milano, 1987.