История средних веков. В 2-х томах

Рыцарская культура. Яркой и столь часто романтизировав-
шейся впоследствии страницей культурной жизни средневековья бы-
ла рыцарская культура. Ее создателем и носителем являлось рыцар-
ство — военно-аристократическое сословие, зародившееся еще в ран-
нем средневековье и достигшее расцвета в XI—XIV вв. Своими кор-
нями идеология рыцарства уходит, с одной стороны, в глубины само-
сознания варварских народов, а с другой — в развитую христиан-
ством концепцию служения, вначале толковавшегося как чисто рели-
гиозное, но в средние века приобретшего намного более широкое 
значение и распространившегося на область чисто светских отноше-
ний, вплоть до служения даме сердца. 
Верность сеньору составляла ядро рыцарского эпоса. Преда-
тельство и вероломство считались для рыцаря тягчайшим грехом, 
влекли за собой исключение из корпорации. Война была профессией 
рыцаря, но постепенно рыцарство начало себя считать вообще побор-
ником справедливости. На деле это оставалось недосягаемым идеа-
лом, ибо справедливость понималась рыцарством весьма своеобразно 
и распространялась лишь на весьма узкий круг людей, нося четко вы-
раженный сословно-корпоративный характер. Достаточно вспомнить 
откровенное высказывание трубадура Бертрана де Борна: «Любо ви-
деть мне народ голодающим, раздетым, страждущим, не обогретым». 
Рыцарский кодекс требовал от того, кто должен был ему следо-
вать, множества достоинств, ибо рыцарь, по выражению Раймонда 
Луллия, автора известного наставления, — это тот, кто «благородно 
поступает и ведет благородный образ жизни». 
В жизни рыцаря многое было сознательно выставлено напоказ. 
Храбрость, щедрость, благородство, о которых мало кто знал, не име-
ли цены. Рыцарь постоянно стремился к первенству, к славе. О его 
подвигах и любви должен был знать весь христианский мир. Отсюда 
внешний блеск рыцарской культуры, ее особое внимание к ритуалу, 
атрибутике, символике цвета, предметов, к этикету. Рыцарские тур-

---

527 
ниры, имитировавшие настоящие сражения, приобрели особую пыш-
ность в XIII—XIV вв., когда на них собирался цвет рыцарства из раз-
ных уголков Европы. 
Рыцарская литература была не только средством выражения са-
мосознания рыцарства, его идеалов, но и активно их формировала. 
Обратная связь была настолько сильной, что средневековые хрони-
сты, описывая сражения или подвиги реальных людей, делали это в 
соответствии с образцами из рыцарских романов, которые, возникнув 
в середине XII в., за несколько десятилетий стали центральным явле-
нием светской культуры. Они создавались на народных языках, дей-
ствие развивалось как череда приключений-авантюр героев. Одним 
из главных источников западноевропейского рыцарского (куртуазно-
го) романа был кельтский эпос о короле Артуре и рыцарях Круглого 
стола. Из него родилась прекраснейшая повесть о любви и смерти — 
история Тристана и Изольды, навеки оставшаяся в сокровищнице че-
ловеческой культуры. Герои этого бретонского цикла Ланселот и 
Персеваль, Пальмерин и Амидис и другие, по мысли создателей ро-
манов, среди которых самым известным был французский поэт XII в. 
Кретьен де Труа, воплощали высшие человеческие ценности, принад-
лежавшие не потустороннему, а земному бытию. Это особенно ярко 
выразилось в новом понимании любви, бывшей центром и движущей 
силой любого рыцарского романа. В рыцарской культуре возникает 
культ дамы, составлявший необходимый элемент куртуазности. С 
конца XI в. в Провансе расцветает поэзия трубадуров — поэтов-
рыцарей. В XII в. из Прованса увлечение ею распространяется в дру-
гие страны. На севере Франции появляются труверы, в Германии — 
миннезингеры, куртуазная поэзия развивается и в Италии, и на Пире-
нейском полуострове. 
Любовное служение стало своего рода «религией» высшего кру-
га. Не случайным представляется и то, что в это же время в средневе-
ковом христианстве на первый план выдвигается культ девы Марии. 
Мадонна царит в небесах и в сердцах верующих, подобно тому как 
дама царит в сердце влюбенного в нее рыцаря. 
При всей своей привлекательности идеал куртуазности далеко 
не всегда воплощался в жизни. С упадком рыцарства в XV в. он ста-
новится лишь элементом модной игры.