Издательство

§ 4. Эквивалентность и смысл. Денотативное и сигнификативное значения
Понятие «смысл», которое определяется как «внутреннее логи­ческое содержание, значение чего-либо, постигаемое разумом»¹, представляется несколько расплывчатым. В самом деле, в нем смысл определяется через такие понятия, как значение и логиче­ское содержание. Еще в конце XIX в. немецкий логик и матема­тик Г. Фреге, один из основоположников логической семантики, предложил различать понятия «значение» и «смысл». Согласно его концепции, знак называет предмет и выражает смысл. Значе­ние оказывается непосредственно связано с называнием, обозна­чением предмета (денотата), а смысл — с информацией о нем, знаниями о предмете, зафиксированными в данном имени. Ина­че говоря, значение оказывается связанным с объемом понятия, а смысл — с его содержанием. Так, знаки подлунный мир, голубая планета, белый свет называют один и тот же предмет — землю, т.е. имеют одно и то же значение, но их смыслы различны, так как они сообщают разные знания о предмете. Такие высказыва­ния (знаки), как П.И. Чайковский, автор оперы «Евгений Онегин», великий русский композитор, хозяин домика в Клину и т.п., относят­ся к одному денотату (обозначают одно и то же лицо), т.е. имеют одно и то же денотативное значение (один и тот же единичный предмет). Но их смыслы различны, так как во втором высказыва-
Словарь русского языка. Т. 4. С. 160.
269
нии устанавливается связь с другим объектом (творчеством), в третьем объект относится к классу, а в четвертом опять устанавли­вается связь с другим объектом, но уже по линии посессивности. Иногда термин значение дополняется определением денота­тивное, что подчеркивает функцию знака по называнию, обозна­чению предмета. Денотативное значение в этом случае может противопоставляться не смыслу, а сигнификативному значению знака. Различение денотативного значения и смысла (сигнифика­тивного значения) усложняет хорошо известный семантический треугольник Огдена—Ричардса, превращая его в трапецию:

Д — денотат (образ предмета реальной действительности, о котором идет речь в высказываниях), 3 (1, 2, 3, 4) — внешняя (фонетическая или графическая) оболочка знака, ДЗ — денота­тивное значение (единое для всех высказываний), С (1, 2, 3, 4) — смыслы (различные во всех высказываниях).
Различие сигнификативного и денотативного значений пре­красно иллюстрируют наблюдения Р. Барта. Проанализировав подписи «Злая собака», «Осторожно: собака» и «Сторожевая соба­ка», увиденные им на воротах усадеб в маленьком городке на юго-западе Франции, Барт утверждает, что все они несут одно и то же сообщение: Не входите (если не хотите быть укушенными)¹. Добавим, что эти высказывания соотносятся с одной и той же предметной ситуацией, которой нетрудно найти аналогию в ином социуме, в иной культуре. В русской действительности этим выска­зываниям могло бы соответствовать узуальное «Осторожно: злая собака». Но смысл этих выражений, продолжает Барт, «заключен в их различии: "Злая собака" звучит агрессивно, "Осторожно: со­бака!" — человеколюбиво, "Сторожевая собака" выглядит как простая констатация факта. Таким образом, в одном и том же со­общении читаются три выбора, три вида личной вовлеченности, три образа мыслей или, если угодно, три вида воображаемого, три личины собственности»². Барт делает обобщение, представляю­щееся чрезвычайно важным и для теории перевода: «Лингвистика, занимающаяся одними лишь сообщениями, могла бы тут сказать лишь самые элементарные и тривиальные вещи»³.
¹ Барт Р. Избранные работы. Семиотика и поэтика. М., 1989. С. 535.
² Там же.
³ Там же.
270
Неопределенность понятия «смысл» заставила немецкого ис­следователя Г. Егера отказаться от него, заменив понятием «ком­муникативная значимость текста». Егер рассматривает коммуника­тивную значимость как основную категорию, обеспечивающую коммуникативную эквивалентность при переводе. «Коммуника­тивная эквивалентность, — пишет он, — представляет собой от­ношение между текстами, возникающее в том случае, когда при переходе от исходного текста к результирующему тексту (т.е. при перекодировании), а в случае межъязыкового общения — при пе­реходе от оригинала (текста на языке источника Тия) к тексту на языке перевода (Тпя) коммуникативная значимость остается со­храненной, т.е. инвариантной»¹. С помощью понятия инварианта Егер придает анализу переводческой эквивалентности большую научную строгость, так как сравнение текста оригинала с текстом перевода получает некую третью промежуточную величину, то обязательное общее в сопоставляемых объектах, на основании которого легче выявить их сходства и различия.
Коммуникативная значимость, по мнению Егера, опирается на функциональную значимость языковых знаков, которая пред­стает как совокупность функций отдельных знаков. Эти функции оказываются связанными с тремя уровнями отношений: семанти­ческим (отношение знака к обозначаемой им действительности), синтаксическим (отношение знаков друг к другу в речевой после­довательности) и прагматическим (отношение знака с использую­щими их коммуникантами). В условиях реальной коммуникации эти отношения оказываются иерархически подчиненными друг другу. Семантический уровень подчиняет себе синтаксический, и оба они подчинены прагматическому. Таким образом, семиоти­ческая модель переводческой эквивалентности выстраивается на трех уровнях: прагматическом, семантическом, синтаксическом.
В пределах семантического значения Егер предлагает разли­чать сигнификативное и денотативное значения, первое из которых оказывается связанным с содержанием понятия, а второе — с объемом². Сигнификативое и денотативное значения оказывают­ся подуровнями семантического уровня, располагаясь также в иерархической последовательности: «Для трансляционной линг­вистики, — пишет Егер, — на первом плане бесспорно должно стоять сигнификативное значение, но учет денотативного значе­ния также представляется существенным, по крайней мере в пла­не синонимики»³. Данный вывод весьма важен для теории пере-
¹ Егер Г. Коммуникативная и функциональная эквивалентность // Вопросы
теории перевода в зарубежной лингвистике. М., 1978. С. 138.
² См.: Там же. С. 141 — 142.
³ Там же. С. 143.
271
вода, ведь нередко переводчики, стремясь понять сообщения и их предметную соотнесенность, т.е. денотативное значение, не уде­ляют должного внимания тому, какую информацию о предмете несет в себе знак исходного текста, т.е. сигнификативному значе­нию.
Но вернемся к категории смысла, которая оказывается тож­дественной сигнификативному значению. Смысл, отражая не­которые объективные свойства и признаки предметов, является категорией объективной и присущ языковому знаку постоянно. Однако он «как бы занимает промежуточное положение между "значением" (т.е. предметом) и представлением, имеющим субъек­тивный характер»¹.
В реальной практике переводчик сталкивается именно с оп­ределенным представлением, т.е. с тем субъективным смыслом, который вкладывает в создаваемую комбинацию знаков автор ис­ходного речевого произведения. Барт называл этот смысл «лич­ной вовлеченностью».
Анализ этих субъективных смыслов высказывания, не всегда удачный, неполный, а иногда и сомнительный, можно найти в литературоведческих работах, в первую очередь в работах тех ис­следователей, которые попытались применить в литературоведе­нии семиотические методы. Переводчик пытается расшифровать субъективные смыслы исходного текста, оперируя общими, т.е. объективными смыслами знаков. Но его интерпретация также субъективна. Она подчинена его собственному когнитивному опыту, его умению понять частное, субъективное через общее и объективное. Именно поэтому один и тот же текст может быть понят разными людьми по-разному, поэтому же в практике худо­жественного перевода множественные переводы одного и того же произведения — обычное дело. По этой же причине один и тот же перевод может вызывать диаметрально противоположные оценки критиков.
Переводчик, расшифровывая смыслы комбинаций знаков ис­ходного текста, которые он принял за единицу ориентирования, совершает по меньшей мере три семасиологических операции, следуя от знаков к значениям:

1. 
   определяет предметную соотнесенность знака (денотатив­
   ное значение);
   
2. 
   уясняет общую, объективную информацию о предмете
   (смысл, сигнификативное значение);
   
3. 
   пытается выявить субъективный смысл знака, ту информа­
   цию о предмете, которую желал сообщить конкретный автор
   конкретного речевого произведения.
   

¹ Новиков Л.А. Семантика русского языка. М., 1982. С. 17.
272
Сигнификативное значение (сигнификат) знака в лингвистике часто отождествляют с логической категорией понятия. Понятие также содержит общественно осознанную объективную информа­цию о предмете или явлении. Следовательно, нобходимо выде­лить такую когнитивную категорию, которая соответствовала бы знанию о предмете конкретного индивида, строящего конкретное высказывание в конкретном речевом акте, т.е. ту, которая и фор­мирует субъективный смысл высказывания. Такая когнитивная категория может быть определена как концепт.