Концепция языка и речи. Язык и речь

Тема : КОНЦЕПЦИЯ ЯЗЫКА И РЕЧИ. ЯЗЫК И РЕЧЬ
Наиболее сильное влияние на представления о языке, речи и речевой деятельности, как говорилось выше, оказала концепция Со-ссюра. После выхода «Курса» появились многочисленные статьи, книги, объясняющие, дополняющие, популяризующие и критикующие идеи Соссюра. В многочисленных публикациях по общим вопросам языка, в учебниках и учебных пособиях уделено немало места его концепции языка. Поэтому мы ограничимся замечаниями о положе­ниях соссюровской концепции, касающихся онтологии языка.
Надо сказать, что с этой точки зрения взгляды Соссюра механи­стичны и непоследовательны. С одной стороны, язык и речь рассмат­риваются как явления, оторванные друг от друга; язык, по Соссюру,— явление социальное и существенное, речь — индивидуальное, побоч­ное, случайное (1, с. 52). Соссюр вступает в противоречие со взглядами многих ученых, утверждая, что «язык не деятельность... говорящего... Язык есть готовый продукт, пассивно регистрируемый говорящим... Речь есть индивидуальный акт разума и воли» (там же). Соссюр противополагает речь языку в их генезисе: речь исторически предше­ствует языку. По Соссюру, звук не относится к языку, поскольку язык целиком психичен. Звук для языка — явление второстепенное, случай-22
ное. В языке существуют только акустические образы: «...Язык — это сокровищница акустических образов» (1, с. 53). Если язык психичен, то речь психофизична. С другой стороны, Соссюр не может совершенно оторвать друг от друга язык и речь, и поэтому у него встречается немало утверждений, которые предполагают единство языка и речи. Например: «...Речь... необходима для того, чтобы сложился язык». «Только слушая других, научаемся мы своему родному языку, лишь в результате бесчисленных опытов язык отлагается в нашем мозгу» (1, с. 53). Указав на взаимозависимость языка и речи («...Язык одновременно и орудие и продукт речи»), Соссюр здесь же спешит оговориться: «Но все это не мешает языку и речи быть двумя совершенно различными веща­ми... Было бы нелепо объединять под одним углом зрения язык и речь» (там же).
В этих высказываниях Соссюра нетрудно обнаружить связь его концепции со взглядами Бодуэна на характер существования языка, взаимоотношение языка и речи, несмотря на то, что Соссюр рассмат­ривает язык как социальное, а Бодуэн как индивидуальное явление, хотя и предполагающее свою реализацию в обществе.
Реакцией на концепцию языка Соссюра явились в советском языкознании работы Л.В. Щербы (14, с. 24—39) и А.И. Смирниц- кого (15). i
Как и у Соссюра; проблема языка Л.В. Щербы представляет собой триединство, однако составные части этого единства («речевая дея­тельность», «языковая система», «языковой материал») существенно отличаются от членов триады Соссюра. Наиболее общей категорией в триаде Л.В. Щербы является речевая деятельность, включающая про­цессы говорения и понимания. Важным моментом концепции Л.В. Щербы выступает признание объективности существования «язы­ковой системы» в «языковом материале» (под которым он понимает устные и письменные тексты), или в индивидуальных языковых сис­темах. Правда, диалектика этой связи только намечена. Но само указание на взаимодействие и взаимопроникновение общего и инди­видуального в языке заслуживает глубокого внимания.
А.И. Смирницкий рассматривает проблему языка и речи с точки зрения объективности существования языка в противоположность соссюровской трактовке языка как чисто психического явления, т. е. имеющего субъективную форму существования. Автор указывает на неправомерность отождествления знания языка с собственно языком, объективно существующим в речи. Надо сказать, что, несмотря на убедительные доводы А.И. Смирницкого в пользу различения языка и знания его, это отождествление встречается во многих современных работах, посвященных обсуждаемой теме. Подчеркивая объективность языка, А.И. Смирницкий рассматривает его в качестве ингредиента речи, т. е. средства, применяемого в ней. Хотя у автора обнаруживается некоторая непоследовательность в разграничении языка и речи (мы
считаем, речь, как отдельное, выступает способом, формой, в какой объективно существует язык, см. ниже), следует признать, что его работа явилась существенным продвижением в понимании диалектики существования языка как объективного общественного явления.
Таким образом, краткий обзор положений по обсуждаемой теме как в языкознании XIX в., так и недавнего прошлого свидетельствует, что вопрос о существовании языка не получил однозначного освещения и разрешения.
Активный интерес к данной проблеме не ослабевает в теоретиче­ском языкознании наших дней. И это естественно. В данной проблеме сфокусировались многие теоретические и практические задачи совре­менного языкознания. Теоретический разнобой в этой узловой про­блеме непосредственно сказывается на ее освещении в учебных курсах. В многочисленных определениях языка и речи, какие мы встречаем в теоретических курсах, учебных пособиях последнего времени, нашли свое отражение разные методологические подходы к языку, в соответ­ствии с чем внимание акцентировалось на те или другие стороны языка. Но в этих взглядах и оценках, с одной стороны, отсутствует комплек­сный подход к проблеме, учитывающий ее сложный, многоаспектный характер, с другой,— нет четкого разграничения разных сторон про­блемы, что делает невозможным ее разрешение в рамках принятой соссюровской дихотомии.
В определениях одних современных ученых язык понимается как явление, другие подчеркивают отдельные существенные черты языка; третьи рассматривают язык и речь в качестве самостоятельных явлений, разных «коммуникативных состояний»; четвертые под языком подра­зумевают знание языка или его внутримозговые субстраты; для неко­торых языковедов язык — это система научных понятий, которые формируются в результате анализа речевых данных и которые отражают общие, существенные признаки этих данных и т. д.
Однако в поисках признаков, разграничивающих язык и речь, главным основанием их противоположения в конечном счете остаются онтологические и гносеологические аспекты: каков способ существо­вания языка как социального и природного явления, служащего сред­ством общения? Что является собственно предметом изучения языкознания? В чем заключается сущность изучаемого явления, и как она обнаруживается? Вьыснение этих вопросов помогло бы продвинуть исследование этой важной в методологическом и методическом отно­шении проблемы в нужном направлении.
Как известно, определения объектов действительности относятся
к реальным определениям, которые бывают разного рода (см.: 16, с. 11 и ел.; 17, с. 227 и ел.). Они могут отражать то, как воспринимается нами объект, как он непосредственно является нам в опыте. Такие определения указывают не на сущность объекта, а на ее проявление.