Красная таблетка

Киники и скептики
Первыми, кто в этой игре «случая» разобрался, были киники
— древнегреческие философы, которых так прозвали, потому что
они «жили как собаки»
[14]
.
Всё началось со знаменитого Диогена, который, впрочем,
квартировал не в бочке, как о нём рассказывают, а в большой
погребальной урне (что, согласитесь, само по себе говорит о том,

---

что он не слишком страдал предрассудками).
За киниками последовали скептики — Пиррон, Тимей,
Аркесилай. Они считали, что доказать существование бога
невозможно, а поэтому любое верование — это лишь
человеческий предрассудок, свойственный тем, кто не хочет или
не может смотреть на вещи здраво.
К моменту появления этих учений, а это IV–II вв. до н. э.,
греки уже насмотрелись на множество чужестранцев, которые с
одинаковой силой прославляли такое множество разных (и
зачастую совершенно несуразных) божеств, что относиться к
религиозной вере с прежним придыханием для мыслящих людей
того времени было уже совершенно невозможно.
Скептики придерживались аналогичных взглядов не только в
отношении религии, но и всех общественных отношений.
Впрочем, разубеждать никого и ни в чём они не стремились, и по
существу их главным суждением относительно человечества
было следующее: «Что бы дитя ни делало, только бы не
плакало!»
Каким образом древнегреческие философы додумались до
того, что сейчас становится нашей повседневной реальностью,
остаётся вопросом.
Но очевидно, что с развитием информационных технологий
нам уже не скрыться от этого: то, что мы всегда считали
«истиной», на глазах превращается в черепки множества частных
и ничем не примечательных «правд», где одна, по большому
счёту, ничем не лучше другой.
Впрочем, на это, наверное, можно возразить, что есть, мол, и
«общечеловеческие ценности», что они фундаментальны, универсальны и
не подлежат сомнению.
Хорошая попытка, как говорят в таких случаях.
Правда в том, что все наши представления о неких фундаментальных
«общечеловеческих ценностях» на самом деле являются таким же
результатом культурной пропаганды, как и все прочие «истины» подобного
рода.