Курсовая работа философские мотивы в цикле «Житейские думы»

сражаются, меня гнетут жестоко/Порывы юности и опыта уроки./Меня 
влекут мечты, во мне бунтует кровь,/И знаю я, что всѐ – и пылкая любовь,/И 
пышные мечты пройдут и охладятся,/Иль к бездне приведут.../Но с ними жаль 
расстаться!»
1
/ 
Мечты Аполлона Майкова в период, к которому относится цитируемое 
стихотворение, имели непосредственное отношение к социал-утопическим 
проектам передовой молодежи. Именно в это время и приобщается А. Майков к 
движению петрашевцев, в которое еще в большей мере, чем он, был вовлечен 
его младший брат Валериан. Впоследствии, летом 1854 года, в письме к М. А. 
Языкову Майков напишет следующее: «При этой сбивчивости общих идей, все-
таки вращался я в кружке, где были систематическое преследование всех 
действий правительства и безусловное толкование их в дурную сторону, и 
многие радовались – пусть путают, тем скорей лопнет»
2
. 
Нарастание обличительно-гражданских мотивов в поэзии Майкова второй 
половины 1850-х годов было обусловлено общим подъемом общественного 
движения в эту пору в стране. У поэта не было персональной 
заинтересованности в защите феодально-крепостнических отношений. 
Дворянин по паспорту, он был по общественному положению своему и образу 
жизни разночинцем, прошедшим все низовые ступени чиновнической службы, 
прежде чем дослужиться в 1888 году по комитету иностранной цензуры до 
ранга тайного советника. 
Не будучи человеком в строгом смысле этого слова религиозным, Майков 
восхищался проявлением религиозного чувства в народной массе, считая его 
исконно присущим ей свойством и видя в нем опору и залог ее нравственного 
здоровья и сил. Подобного рода рационально сконструированная религиозность 
нашла свое вершинное выражение в следующем стихотворении 1857 года: 
/«Когда, гоним тоской неутолимой,/Войдешь в храм и станешь там в 
1
Майков, А.Н. Собрание сочинений: в 2 т. / А.Н. Майков. – М., 1984. – Т. 1. – С. 31. 
2
Ямпольский И. Г. Из архива А. Н. Майкова. Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского дома на 1974 год. – 
Л., 1976. – С. 37. 

---

16 
тиши,/Потерянный в толпе необозримой,/Как часть одной страдающей души, 
–/Невольно в ней твое потонет горе,/И чувствуешь, что дух твой вдруг 
влился/Таинственно в свое родное море,/И заодно с ним рвется в небеса...»
1
/ 
Чувством «соборной» религиозности подсказан ряд стихотворений 1850-
1860-х годов («Здесь весна, как художник,..», 1859; «Дорог мне перед 
иконой...», 1868; «Чужой для всех...», 1872, и др.). Нельзя, разумеется, 
утверждать, что элемент религиозности и даже мистицизма Майков вносил в 
свое творчество механически, отдавая дань литературной моде. В 1892 году 
поэт скажет:/«Катись, катися надо мной,/Всѐ просвещающее Время!/Завесу 
тьмы влеки с собой,/Что нам скрывает Свет святой,/И на душе лежит как 
бремя, –/Чтобы мой дух, в земных путях,/Свершив свое предназначенье,/Мог 
восприять в иных мирах,/И высшей Тайны откровенье»
2
. 
Вера в то, что религиозное смирение составляет главную особенность 
духовного склада простого русского человека, отразилась на понимании 
Майковым проблемы народности русской литературы. В отличие даже от 
близко стоявшего к нему А. А. Фета, избегавшего изображения народной 
жизни, автор «Машеньки» и «Неаполитанского альбома», как об этом уже 
отчасти говорилось выше, испытывал потребность в художническом общении с 
народной толпой, предпринимал попытки заглянуть в душу народа, – и не 
только в начальный период своей литературной деятельности.
В разработке народной темы Майков в меру своего разумения и сил 
пробовал идти путями, проложенными Пушкиным и Лермонтовым, Крыловым 
и Кольцовым. Добролюбов с уверенностью заявлял, что «народ способен ко 
всем возможным возвышенным чувствам и поступкам наравне с людьми 
всякого другого сословия, если еще не больше, и что следует строго различать в 
нем последствия внешнего гнета от его внутренних и естественных стремлений, 
которые совсем не заглохли, как многие думают. С таким доверием к силам 
народа и с надеждою на его добрые расположения можно действовать на него 
1
Майков, А.Н. Собрание сочинений: в 2 т. / А.Н. Майков. – М., 1984. – Т. 1. – С. 66. 
2
Там же. С. 101. 

---

17 
прямо и непосредственно, чтобы вызвать на живое дело крепкие, свежие силы и 
предохранить их от того искажения, какому они так часто подвергаются при 
настоящем порядке вещей»
1
. 
Предметом непреходящего творческого интереса для поэта на протяжении 
всей его литературной деятельности была эпоха крушения античного 
рабовладельческого общества и становление новых общественно-культурных 
отношений в крупнейших европейских странах, духовная жизнь которых 
формировалась под эгидой христианской церкви./«Рабы и в пурпуре мне 
гадки!/Как?Из того, что той порой,/Когда стихии меж собой,/Боролись в 
бурном беспорядке,/Земля, меж чудищ и зверей,/Меж грифов и химер 
крылатых,/Из недр извергла и людей,/Свирепых, диких и косматых, –/Мне из 
того в них братьев чтить?../Да первый тот, кто возложить,/На них ярмо 
возмог, тот разом,/Стал выше всех, как власть, как разум!»
2
/ 
Автор не прельстился мыслью слепо следовать идее, подсказанной 
учением христианской церкви. Ему удалось уловить и воссоздать как 
антагонистические элементы, так и черты преемственности, с одной стороны, 
между культурами древнегреческой и римской, а с другой – между традициями 
римской цивилизации и культурой рождающегося на ее развалинах мира. 
Образы «Двух миров» – не бесплотные манекены отошедших веков. 
«Античность» у Майкова «живет и дышит; она у него все, что угодно, но 
только не скучна»
3
.