Лекция №2: Классический и послеклассический период развития древнегреческой литературы. Древнегреческая трагедия и комедия

Коль жизнь тебе мила, молю богами,
Не спрашивай… Моей довольно муки.

Поэт наделил громадной внутренней силой эту женщину, которая готова одна до конца дней своих нести бремя страшной тайны. Но Эдип уже не слушает её просьб и молений, он поглощён одним желанием раскрыть, наконец, тайну, какой бы она ни была. Он ещё бесконечно далёк от истины и не замечает странных слов жены и её неожиданного ухода; а хор, поддерживая его в неведений, славит родные Фивы и бога Аполлона.

С приходом старого слуги выясняется, что тот действительно был свидетелем гибели Лая, а кроме того, он же, получив от Лая приказание умертвить переданного ему когда-то младенца, пожалел ребёнка и отдал его коринфскому пастуху, которого он теперь, к своему смущению, узнаёт в стоящем перед ним вестнике.
Теперь тайное стало явным. К хору выходит взволнованный глашатай, чтобы объявить о самоубийстве Иокасты и о страшном поступке Эдипа, вонзившего себе в глаза золотые булавки с одежд Иокасты.
С последними словами глашатая появляется Эдип, слепой и залитый собственной кровью. Он сам осуществил проклятие, которым в неведении заклеймил преступника. С трогательной нежностью прощается он со своими детьми и поручает их заботам Креонта. Хор, подавленный происшедшим, повторяет древнее изречение:


И назвать счастливым можно, без сомненья, лишь того,
Кто достиг предела жизни, в ней несчастий не познав.

Кто же те противники, борьбе с которыми отданы огромная воля и ум Эдипа? Это боги – и власть их настолько могущественна, что даже незаурядный человек кажется бессильным перед ними. Многие видели в трагедии Софокла только утверждение мощи богов и поэтому рассматривали её как трагедию рока, перенося это спорное определение на всю греческую трагедию.

Но Софокл никогда не изображает своего героя жертвой, пассивно принимающей удары судьбы. Его Эдип – энергичный и деятельный человек, который борется за своё счастье ради торжества справедливости и разума. Он выходит победителем в борьбе, так как лишает своих противников права до конца распоряжаться человеком по их усмотрению.
Если бы Софокл думал иначе, он поступил бы подобно своему младшему современнику, трагическому поэту Еврипиду, у которого в финале трагедии об Эдипе Креонт приказывал слугам ослепить Эдипа и выгонял его за пределы страны. Эдип Софокла до самого конца противостоит тем силам, с которыми, он боролся всю жизнь. Поэтому он сам придумывает для себя наказание, сам осуществляет его и преодолевает этим свои страдания.
Противоречие между субъективно неограниченными возможностями человеческого разума и объективно ограниченными пределами деятельности человека, отражённое в трагедии «Царь Эдип», является одним из характерных противоречий софокловского времени.
В образах богов, противостоящих человеку, Софокл воплотил всё то, что не находило объяснения в окружающем мире, законы которого были еще почти не познаны человеком. Поэтому Софокл не может этически оправдать богов, которые подвергают таким страданиям людей. Поэт ещё не усомнился в благостности миропорядка и незыблемости мировой гармонии. Вопреки всему он оптимистически утверждает право человека на счастье, считая, что несчастья не могут ниспровергнуть того, кто отстаивает свои права и борется за них.
Софокл ещё далёк от искусства индивидуальных характеристик современной драматургии. Его героические образы статичны и не являются характерами в нашем смысле, так как остаются неизменными во всех превратностях судьбы. Но они велики в своей целостности, в свободе от всего случайного и индивидуального.
Первое место среди замечательных софокловских образов по праву принадлежит Эдипу, ставшему одним из величайших героев мировой драматургии. В трагедии «Царь Эдип» Софокл делает важное открытие, которое позволит ему впоследствии углубить героический образ. Он показывает, что человек в себе самом черпает силы, помогающие ему жить, бороться и побеждать.
Античные критики называли Софокла трагическим Гомером и восторгались классической чёткостью языка его драм, их удивительным мастерством. Софокл – поэт расцвета греческой трагедии, отразившей передовую идеологию афинского полиса и защищавшей его лучшие традиции.
Гуманистическое творчество Софокла было обращено к его согражданам, и поэт призывал афинян создать такое государство, где не придётся сходить с ума от обиды и произвола герою Аяксу, где Антигоне не будет грозить смертная казнь и где ничто не помешает Эдипу отдать всю свою энергию и ум на благо граждан.
Аристотель, ссылаясь на слова Софокла, говорил, что тот «изображает людей, какими они должны быть, а Еврипид такими, каковы они есть». В столкновениях этих героев с окружающим миром, вероятно тождественным софокловской действительности, раскрывалась сущность трагического конфликта и своеобразие мироотношения Софокла.
Вы­сокое значение творчества Софокла признавали Аристофан и другие представители древней аттической комедии. В конце IV в. он наряду с Эсхилом и Еврипидом был причислен к национальным образцовым поэтам, и, по предложению Ликурга, в афинском театре был воздвигнут ему памятник.
Его пьесы много раз ставились, писатели часто его цитируют. Правда, в эпоху эллинизма первенство перешло к Еврипиду. Но эти только показывает, что Софокл был глубоко связан со своим временем, верно отражал вкусы и миропони­мание классической Греции. Высокую оценку нашёл он и у римских писателей – Цицерона, Вергилия, Горация и Овидия.
В новой Европе интерес к Софоклу проявился уже в эпоху Возрождения. Все поэты эпохи классицизма, от Корнеля до Вольтера, испытывают на себе его влияние. Его высоко ценил Буало, а Расин называл себя учеником Софокла. В Италии ему подражал Альфиери. В Германии Лессинг посвятил ему специальную работу.
Гёте в разговорах с Эккерманом высказал ряд интересных суждений о трагедиях Софокла. Шиллер выра­зивший своё восхищение Софоклом в предисловии к «Мессинской невесте», которая создана по образцу «Царя Эдипа» с введе­нием хора. Высоко ценили его Гёльдерлин и Гегель.
В русской литературе Софоклу подражали Сумароков, Озеров, Катенин и др. В XIX в. Софокла много раз переводили и переделывали, в том числе Леконт де-Лиль во Франции и Гофмансталь в Австрии.
На сценах всех европейских театров до сих пор продол­жают ставить его трагедии – особенно «Царя Эдипа» и «Анти­гону». Музыку к этим трагедиям написал Мендельсон. Не раз они ставились по всему миру. Мужественная простота героев Софокла захватывает и людей нашего времени. Для потомков он остался создателем образцовой классической трагедии.