Национальная независимость Узбекистана заложила фундамент беспримерных позитивных перемен во всех сферах жизни общества и в различных отраслях человеческой деятельности, в том числе и в науке

1.2. Культурно-просветительские учреждения и их роль в коммунистической идеологизации общества.
В осуществлении планов системной эскалации коммунисти- ческой идеологии принципиальное значение отводилось больше- вистским руководством налаживанию массовой культурно-про- светительской и политико-воспитательной работы. Культурно- просветительские учреждения, по словам Ленина, должны были стать ведущими государственными органами пропаганды комму- низма, опорными пунктами в деле идейной закалки, марксистского просвещения и коммунистического воспитания масс. Он разрабо- тал теоретические основы и программу практической деятельности культпросветучреждений по насаждению «пролетарской» моноиде- ологии'. Между тем к моменту Октябрьского переворота в Туркестане действовала разветвленная сеть разнообразных очагов культуры и просветительских учреждений. Особенно широкий размах их ор- ганизация приобрела после победы февральской демократической революции. В частности, вдохновленные идеей «культурно-нацио- нальной автономии», джадиды создали национальную организацию «Шурои-Исламия», филиалы которой действовали по всему краю. Кроме того, повсеместно создавались небольшие национальные труппы и общества либерально-демократического толка. Так, в пер- вые месяцы революции в одном только Ташкенте было образовано около 20 таких организаций и кружков?. 5 марта в старом городе Ташкента по инициативе национальной интеллигенции был создан «Комитет туземцев», 8 марта — общество учителей, врачей, приказчиков, служащих. В Андижане образовались такие общества. как «Озод халк» («Свободный народ»), «Хуррият» («Свобода»), «Марифат» («Знание»), «Муфтахаль-маориф» («Ключ к просвещению»), «Маорифат ва шариат джамияти» («Общество свободы, просвещения и шариата»), «Илятия» («Кочевник»), в Намангане — «Джамият исламия» («Общество исламистов»), в Каттакургане — «Равнакуль-ислам» («Развитие ислама»), «Иттихад ва тараки» («Единение и прогресс»), в Ходженте «Муилат-талибин» («Организация студентов»), в Самарканде —»Мураввадж-уль-ислам» («Развитие ислама»). Эти общества ставили своей целью просвещение народа, откры- тие новых школ, устройство библиотек и читален, издание газет на национальном языке, ознакомление населения с политическими со- бытиями и т.д.³
Многие мусульманские организации и общества начали издавать свои периодические печатные органы. В Ташкенте, например, вы- ходили газеты: «Туран», «Турк-эли» («Родина тюрков»), «Наджат» («Освобождение»), позже преобразованная в «Кенгаш» («Совет»), «Шурои-ислам» («Совет Ислама»), «Улуг Туркестон» («Великий Туркестан»), в Самарканде — «Хуррият» («Свобода»), в Бухаре — «Бухоро-и-Шариф» («Священная Бухара»), в Коканде — «Садои Фаргона» («Голос Ферганы»), «Тирик суз» («Живое слово»), журнал «Хуррият», в Фергане — «Фаргона нидоси» («Призыв Ферганы»)'. Все эти газеты и журналы на своих страницах пропагандировали идеи национального единства, свободы, социальной справедливо- сти. Иными словами, при всех противоречиях «февральского обнов- ления» наблюдались реальные демократические процессы, способ- ствующие росту национального самосознания, развертыванию на- ционально-освободительного движения. С установлением советской власти все национальные организа- ции были обвинены в «буржуазном национализме», «панисламизме» и «пантюркизме» и запрещены. А многие видные представители на- циональной интеллигенции подверглись политическим гонениям".
Решительное преследование религиозных и «буржуазно-наци- оналистических» культурно-просветительских учреждений пере- плеталось с акциями «социалистического обобществления» ранее существовавших «очагов культуры», их переориентации на служ- бу упрочения «диктатуры пролетариата». Так, уже в 1918—1919 гг, были национализированы все театры, публичные, общественные, городские и наиболее крупные частные библиотеки, которые после соответствующей идеологической ревизии были объявлены «народ- ными». Их книжный фонд комплектовался исключительно из лите- ратуры, отвечающей критериям советского режима. Параллельно проводилась масштабная работа по созданию спец- ифических советских культурпросветучреждений: клубов, народных и рабоче-дехканских домов, изб-читален, красных чайхан, красных юрт. В целом к середине 20-х гг. в Туркестане насчитывалось 177 библиотек, 97 клубов, 76 красных чайхан, 172 избы-читальни и при. Широкое распространение получила такая форма культурно-иде- ологической работы, как громкие читки большевизированных газет, журналов, брошюр, которые проводились в чайханах, на базарах и других общественных местах. Для проведения культпросветработы партийные организации и Советы создавали специализированные культпросветотряды; в их организации деятельное участие прини- мали также профсоюзные и комсомольские организации, политотде- лы Красной армии. Пристальное внимание центральное правительство уделяло под- готовке в крае соответствующих идеологических и партийно-совет- ских кадров, работников «культурного фронта». Кадровая политика советской власти исходила из ленинских требований глубокой марк- систской идейности, высокой партийности, непримиримости к «бур- жуазной» идеологии. Для решения этих целевых задач в Туркестане стали создаваться совпартшколы и коммунистические университе- ты. После национально-территориального размежевания Средней Азии и образования Узбекской ССР стратегическая линия на актив- ное использование культурно-просветительных учреждений в деле насаждения идеалов социализма и идеологии марксизма в широкие народные массы не только сохранилась, но и пополнилась новыми формами. Одновременно усилились процессы их тотализации, со- провождаемые масштабным идеологическим наступлением, прину- дительным внедрением в общественное сознанис канонов коммуни- стического учения. Отличительной особенностью второй половины 20-х гг. в дея- тельности культурно-просветительских учреждений стало их актив- ное использование в так называемом «идейном разоблачении наци- онализма, как важного условия борьбы за чистоту марксистско-ле- нинской теории». Причем в среднеазиатских республиках «борьба за чистоту марксистско-ленинской теории» в первую очередь увязывалась «с преодолением идеологии национализма». Как, к примеру, указыва- лось на 1 съезде Компартии Узбекистана (февраль 1925 г.), «...после национально-территориального размежевания возник ряд моментов, в общественно-политической и экономической жизни республики, которые создали условия для оживления местного национализма». Они виделись в том, что вызванный после образования Узбекской ССР «подъем национально-государственного самосознания трудя- щихся Узбекистана может быть использован враждебными... слоями для развития панисламизма, пантюркизма, национал-шовинизма и пр., те. в конечном счете для борьбы с властью советов». Другая опасность виделась в клерикальной идеологии, в высо- ком уровне религиозности местного населения, находящегося, по, мысли большевистских идеологов, в плену «реакционного духовен- ства», которое представлялось «ярым врагом советской власти». При этом задача разрушения «феодально-клерикальной идеологии» ви- делась не только в «освобождении» широких масс «от религиозного влияния», но и в подрыве такой основы национального самосозна- ния, как народно-религиозные традиции и обычаи, которых придер- живались и значительная часть местных коммунистов. Неслучайно в постановлении ХИ пленума Средазбюро ЦК ВКП (6) (январь 1917 г.) было отмечено, что «масса работников, включая часть актива, не уяснят себе, что без преодоления всех пережитков родовой, феодальной ... идеологии борьба за строительство социализма чрезвычайно затруднена»'. 'Отталкиваясь от пресловутого марксистского тезиса — «религия представляет опиум для народа», коммунистическое руководство страны жестко потребовало от правительства Узбекистана интен- сивного развертывания антирелигиозного атеистического движения. В соответствии с чем в июле 1927 г. ЦК КП (6) Уз в своих решениях особо подчеркнул, что вся атеистическая работа должна выражаться не только в агитационно-разъяснительной деятельности, но и «в ра- зоблаченин антисоветской ориентации реакционного духовенства». Пропаганда против религии становилась одним из важнейших участков работы на «идеологическом фронте социалистического строительства». В мобилизации антирелигиозного актива заметное воздействие ‘оказало совещание, созванное в конце 1927 г. Агитпромом ЦК КП (6) Уз, где впервые были обсуждены практические вопросы атеи- ‘стической работы среди различных слоев населения коренных наци- ональностей. Если по содержанию атеистическая пропаганда в горо- де должна была направляться на «разоблачение» классовой сущно- сти ислама, то в кишлаке - на марксистское «объяснение» явлений природы и общественной жизни”. В целом же основными задачами антирелигиозной пропаганды в то время были следующие: 1. «Разоблачение» классовой сущности религии, в первую оче- редь ислама и христианства как орудия «контрреволюции». 2. Внедрение марксистского миропонимания путем «развенча- ния» религиозного объяснения. Антирелигиозная пропаганда совмещалась с разрушением си- стемы религиозных учреждений и гонениями на духовенство, что ‘было явным посягательством на свободу совести, составляющей ба- зисное гуманитарное право человека. Атеистическое движение распространялось в республике стре- мительными темпами: при партийных комитетах были образованы специальные религиозные комиссии; атеистические вопросы с 1928 г. были включены в программы партпроса, в курсы подготовки и переподготовки учителей, в учебные планы профессиональных школ', при медкабинетах организовывались показательные антирелигиоз- ные уголки по различным направлениям атеистических знаний. Важной формой антирелигиозной пропаганды стал союз «Худосизлар» («Безбожник»). К 1928 г. в Узбекистане насчитыва- лось уже свыше 830 ячеек союза безбожников. В них насчитывалось около 14 тыс. членов. Начал издаваться журнал «Худосизлар» тира- жом 3 тыс. экземпляров. Совет союза «Худосизлар» по договоренности с Главнаукой ор- ганизовывал в округах, где имелись музеи государственного и мест- ного значения, антирелигиозные отделы, проводил специальные совещания по вопросам методики проведения атеистической про- паганды. Существовала тесная связь между Советами и Союзом «Худосизлар», были организованы секции массовой пропаганды. В зимнее время с целью теоретической проработки вопросов широкого развертывания атеистического движения проводились антирелигиозные семинары учителей и партийно-пропагандистских. работников. Союз «Худосизлар» совместно с культотделами советов организовывали пятничные антирелигиозные университеты в круп- ных промышленных центрах (Ташкент, Самарканд, Коканд, Бухара итд.). Для этой работы готовились специальные материалы для дое- кладчиков и отправлялись всем руководителям культотделов’. А так же широко развернулась борьба против религии в СМИ". Для решения идеологических задач по «преодолению местно- го национализма» и ликвидации религиозного мировоззрения осу- ществлялась общая деятельность советско-партийных органов по внедрению в сознание народа социалистических идей, укреплению материально — воспитательной базы проводимой работы. В частности, большое внимание было уделено развитию перио- дической печати, отвечающей требованиям коммунистического вос- питания широких масс, их большевизации. В 1925 г. в Узбекистане издавалось уже 24 газеты и 22 журнала социалистической напраз- ленности общим тиражом 92 тыс. экземпляров. В их числе на уз- бекском языке выходило 17 названий газет и журналов (48 323 экз.). Газеты «Кизил Узбекистон» (на узб.яз.) и «Правда Востока» (на рус. яз.) являлись центральными органами ЦК КП (6) Уз. В октябре 1925 г. начал выходить теоретический и политический орган ЦК респу- бликанской компартии — журнал «Коммунист». Периодические издания активно использовались в пропаган- де идей коммунизма, в налаживании тотального идеологического прессинга и обстановки бескомпромиссной борьбы с «классовыми врагами», обосновывали необходимость масштабных социалисти- ческих преобразований во всех сферах общественной жизни. К при- меру, широко использовались средства массовой информации в ходе развернувшейся реформы узбекской письменности, предполагав- шей переход с арабского алфавита на латиницу. Так, в Узбекистане в целях популяризации новоузбекского алфавита были повсемест- но созданы общества «Друзья нового алфавита», на базе которого издавались журнал «Аланга» («Пламя»), специальные приложения к газете «Кизил Узбекистон» и журналу «Маориф ва укитувчи» («Просвещение и учитель» }. Важным направлением в развертывании массовой партийной агитации в середине 20-х гг. явились подготовка агитаторов из рабо- чих и дехканских ячеек, а также руководство их работой через сове- щания агитаторов. С учетом того, что в кишлачных партийных ячей- ках на имелось «квалифицированных агитсил, уездные и районные комитеты КП (6) Уз обязывались созывать периодические совеща- ния кишлачных агитаторов для подготовки их по соответствующим вопросам». К примеру, уже в 1925 г коллективы агитаторов существова- ли как в областных, так и в уездных городах Ферганской области. Кокандский коллектив состоял из 80 человек, коллективы уездных городов насчитывали от 15 до 30 человек. В Коканде при производственных ячейках создавались кружки агитаторов из рабочих от станка‘. Основная нагрузка в практическом руководстве ячейками в деле агитации и пропаганды ложилась на агитпропработников партийных комитетов. В 1925-26 гг. общая численность штатных агитпропра- ботников составила 183 человека. В июне 1925 г. в целях существен- ного усиления агитационно-массовой работы исполкомкомиссия Средазбюро ЦК ВКП (6) приняла решение об организации курсов агитпропработников на 46 человек.