Особенности развития историко-литературного процесса XIX века – романтизм

О дух, гремящий арфою времён!
Чей смелый дух, не дрогнув, переймёт,
Твоих гармоний чернотканный ход!
Но взор вперяя в вечный небосклон,
Я долго слушал, сбросив смертный гнёт,
В тиши душевной, ум смирив земной,
И в вихре пышных риз передо мной
Пронесся мимо Уходящий год!

Чувство личной причастности к несчастьям людей у романтического поэта-пророка оттеняется желанием сосредоточиться на самом себе, сконцентрировать свою волю и энергию сильной личности для преодоления суеты мирской жизни. Однако жизнь, полная тревог и переживаний, вторгается в светлый, радужный мир поэта-фантазера и мечтателя.

Карательные действия английских войск в Ирландии вызвали возмущение многих мыслящих людей того времени. Колридж, особенно болезненно реагировавший на жестокость и любые формы деспотии, откликнулся на эти события великолепной военной эклогой «Огонь, Голод и Резня». В отличие от античных эклог, воссоздающих мирные пастушеские беседы, в драматической поэме Колриджа участвуют три сестры-ведьмы: Огонь, Голод и Резня, которые объявляют Питта вдохновителем всех несчастий, зверств и мучений, выпавших на долю простого ирландца.
В 1797-1802 гг., время, наиболее плодотворное в творчестве Колриджа, были созданы самые известные и значительные произведения поэта: «Баллада о Старом Мореходе», «Кристабель», «Кубла Хан», «Франция», «Уныние», «Любовь и старость» и другие. Лирика и прозаические произведения поэта этих лет отражают необыкновенную творческую активность Колриджа, вместе с тем являются своеобразным итогом его теоретических поисков, сочетавших в себе разнообразные и многокрасочные традиции предромантизма.
В 20-е годы Колридж отходит от художественного творчества, больше занимается размышлениями о религии, ценности религиозной этики. В «Философских лекциях» 1818-1819 гг., прочитанных в Лондоне на Стрэнде для большой и разнообразной аудитории, поэт, пытаясь создать собственную философию. Поэт и философ, Колридж отличался большой широтой кругозора, завидной эрудицией, глубокими познаниями в области современной ему поэзии и культуры.
Поездка в Германию имела для него особый смысл. Он познакомился с немецкими философами, учениями которых серьёзно занимался и в последующие годы. Колридж был увлечён идеей перевода «Фауста» и в течение ряда лет работал над ним. Но эта поездка вызвала у Колриджа обострение национального самосознания, способствовала концентрации интересов на английской средневековой поэзии.
Поэзия Колриджа синкретична в своей основе, ибо она объединяет музыкальные, словесные и живописные возможности передачи чувств, настроения, состояния души человека. Она материальна в самом широком смысле этого слова, ибо способствовала пробуждению ощущений, эмоций, приводила в движение всю душу человека, взаимоподчиняя все способности в соответствии с их относительными преимуществами и достоинствами.
Разнообразна метрика стихов Колриджа: здесь встречаются четверостишия, пяти и шестистрочные строфы, белый стих, гекзаметр и частая смена слогов в строке, перебои метра и ритма, размеры классической древности, метрика песенной баллады, доггерела (раёшника).
Богатство и яркость красок, удивительная верность в выборе цветовой гаммы, необходимой музыкальной фразировки, смелый эксперимент в смешении старинных классицистских образцов с песенно-балладными формами свидетельствуют об оригинальности и дерзости таланта Колриджа, о его одаренности стихотворца, осуществившего реформу поэтического языка и стихосложения.
Поэтическое мастерство Колриджа было высоко оценено его современниками. В. Скотт, часто цитировавший Колриджа, назвал его «великим поэтом». «Его стихи о любви,- отмечал В. Скотт, – среди самых прекрасных, написанных на английском языке».
Третьим представителем Озерной школы был Роберт Саути, разделявший многие эстетические искания Вордсворта и Колриджа. Саути с самого начала своего творческого пути был тесно связан сначала с Колриджем, потом с Вордсвортом. Первое произведение поэта – драма «Падение Робеспьера» – было издано под именем Колриджа, хотя два акта из трёх написаны Саути.
Политические взгляды Саути, радикальные по своей сути, в начале 40-х годов сменились реакционными, что вызвало не только резкую критику со стороны его врагов, но и насмешки его единомышленников. В 1812 году Шелли писал в письме У. Годвину: «Саути, поэт, чьи принципы когда-то были чисты и возвышенны, теперь стал угодливым защитником всякого абсурда и мракобесия». Шелли имел в виду политическую программу Саути 1811-1812 гг., его выступления против предоставления католикам гражданских свобод, парламентских реформ и борьбы ирландцев за независимость.
Роберт Саути родился в 1774 году в семье торговца в Бристоле, учился в Оксфордском университете. После краткого пребывания в Испании 1795-1796 гг., оказавшего на него сильное впечатление и послужившего импульсом для серьёзного изучения культуры и истории этой страны, он поселился в Кезвике, поблизости от Вордсворта.
Сблизившись с Вордсвортом и Колриджем, он знакомится с основными положениями их эстетической программы, изложенной в предисловии к сборнику баллад, и почти полностью их принимает. В отличие от Вордсворта и Колриджа Саути не проявлял особого интереса к теории романтизма. В 1813 году он получил звание поэта-лауреата, от которого отказался В. Скотт.
Творчество Саути можно разделить на два периода:
Первый 1794-1813 гг., для которого характерно преобладание поэзии и драматических произведений;
Второй – после 1813 до 1843 года, когда были созданы в основном прозаические произведения. Свою творческую деятельность Саути начал в конце 90-х годов, обратившись к жанру народной баллады.
Его первые произведения пронизаны сочувствием к беднякам и нищим бродягам. В ряде произведений – «Жена солдата», «Жалобы бедняков», «Похороны нищего» – поэт выступает против бесправия и угнетения народа, хотя прямых осуждений буржуазных отношений и современного ему миропорядка у него нет. Он больше констатирует факты, нежели негодует, показывая картины нищеты, но не делая из увиденного никаких выводов.
Так, в балладе «Жалобы бедняков» в форме развёрнутого ответа на вопрос богача – собеседника поэта о том, на что ропщет бедный люд, автор выводит целую галерею бедняков, вынужденных в морозную холодную ночь просить милостыню у случайных прохожих. Седой старик, сгорбленный и хилый, просящий на вязанку дров, мальчик в лохмотьях, у которого отец при смерти, а дома нет хлеба; женщина с двумя малютками, чей муж – солдат, а она должна добывать хлеб подаянием, голодная уличная красавица. Каждый портрет в балладе строго индивидуализирован, бытовые зарисовки правдивы, но картина нищеты и бесправия народа смягчена морализаторской концовкой.
Более сильные критические интонации, направленные против войн, всю тяжесть которых несет простой народ, звучат в стихотворении «Бленхеймский бой». Как и в балладе «Жалобы бедняков», повествование от лица главного героя обрамлено здесь вопросительной конструкцией. Дети просят деда рассказать о войне, почему она началась, во имя чего велась. В отличие от первой баллады, в ответе старика, который и для себя не нашёл ответа на этот вопрос, скрыта ирония: