План: Развитие протетических и эпентетических звуков в связи

Расвитие русскогоо литературного языка в билингвальных и полилингвальных условиях. Русский литературный язык в Узбекистане.
План:

1. 
   Развитие протетических и эпентетических звуков в связи.
   
2. 
   Расвитие русскогоо литературного языка в билингвальных и полилингвальных условиях.
   
3. 
   Русский литературный язык в Узбекистане.
   

Необходимость овладения русским языком в совершенстве вытекает из самой жизни. Для представителей младописьменных языков, каковыми являются и балкарцы, роль русского языка не ограничивается функцией межнационального общения. Значительная часть государственной и общественно - политической деятельности в республиканском масштабе осуществляется на русском языке. Это значит, что различного рода собрания, совещания, конференции, съезды проводятся главным образом на русском языке. На нем же чаще всего ведется официальная документация и деловая переписка. На русском языке ведется обучение детей в школе. Без хорошего знания русского языка нельзя обойтись в вузах, техникумах и других учебных заведениях.

Одним словом, на русском языке балкарцы общаются почти во всех сферах жизни и деятельности, исключая в значительной мере общение в быту и в семье.
Проблема знания русского языка, проблема освоения его орфоэпических норм в связи с этим весьма актуальна и имеет большую практическую значимость.
Знать русский язык в совершенстве - это значит овладеть его литературной нормой. Самими русскими языковые нормы соблюдаются в основном интуитивно (Ицкович 1968: 6 и сл.), посредством "языкового чутья" и только отчасти регламентируются орфоэпией и грамматикой. В отношении же к нерусским языковая норма, как правило, полностью регламентируется. Интуитивность и языковое чутьё играют незначительную роль. На начальных же этапах владения русским языком роль интуиции и языкового чутья сводится к нулю. Отсюда вытекает необходимость в "языковом идеале" (Пешковский 1959: 54). Осваивающий русский язык должен знать, как надо и как не надо говорить, сообразно с чем, с каким идеалом строить свою речь. В связи с этим может возникнуть вопрос: есть ли необходимость в выработке некоего языкового идеала? Ведь роль такого идеала выполняют русская орфоэпия, правила, зафиксированные в нормативных грамматиках, справочниках, словарях, и правила, изучаемые в школе.
Ответ на данный вопрос, безусловно, должен быть положительным. В выработке для нерусских языкового идеала русского языка есть необходимость. И русская орфоэпия, и все другие нормы адресованы, прежде всего тем, у кого языковые нормы выполняются интуитивно, у кого с детства вырабатывается языковое чутье. Орфоэпические рекомендации основаны на различиях между литературным языком, диалектами и просторечием. Как диалектные. особенности, так и просторечие представляют собой отклонения от общепринятого (нормы языка), но не от общеобязательного (системы языка), в то время как при иноязычном акценте происходит нарушение системы. Поэтому можно утверждать, что диалектные особенности в произношении, просторечные и особенности, связанные с акцентом, - явления разного характера.
Диалект является разновидностью данного языка, которая используется ограниченным числом людей. Нарушение орфоэпических норм для диалекта связанно с локальными различиями в произношении.
В русской же речи нерусского происходит столкновение и взаимодействие двух различных "языковых стихий" (Леонтьев 1969: 71) -системы родного языка с системой русского языка. При иноязычном произношении в русской язык привносятся элементы чужой системы. Вследствие этого происходит выход за "пределы возможностей" (Ицкович 1968: 23), предоставляемых системой, т. е. не только за пределы того, что реально существует в русском языке, но и за пределы того, что в нем может быть. Иначе говоря, нарушение этих норм означает употребление образований, не только не существующих, но и невозможных в русском языке.
На эту особенность процесса двуязычия указывает и В. Ю. Розенцвейг, который пишет, что при контакте языков происходит ослабление степени и силы различаемости, свойственной отдельным частям языка, т. е. упрощение системы в целом (Розенцвейг 1972: 7).
Но речь считается коллективом говорящих правильной, если она "целиком принадлежит одной и только одной языковой системе" (Верещагин 1969: 57). Если же это условие не соблюдено, т. е. в речи говорящего происходит выход за пределы возможностей, предоставляемых системой, то такая речь не может считаться правильной. Это отмечал и Н. К. Дмитриев, по мысли которого, при двуязычии "острые углы" специфики неродного языка сглаживаются, чужому языку зачастую приписываются такие черты, которые в нем "фактически отсутствуют, но между тем настойчиво предполагаются как существующие" (Дмитриев 1962: 465).
Отсюда следует, что акцент обусловлен взаимодействием двух различных языковых систем - системы родного языка и системы неродного. Особенно ярко проявляется он на фонетическом уровне. Следовательно, для того чтобы изучить природу балкарского акцента в русской речи, необходимо сопоставлять фонетические системы обоих языков ~ карачаево-балкарского и русского.
Фонетический уровень языка, как правило, имеет два аспекта: материальный и функциональный. При описании систем контактирующих языков наибольшее значение должно придаваться анализу функционального аспекта, так как "языки различаются на фонетическом уровне именно различным набором существенных для них фонологических категорий; в двух языках какие-то звуки артикуляционно могут весьма походить друг на друга, но их положение в системе при этом будет различно, т. е. они будут входить в разные фонологические категории" (Виноградов 1971: 22).
Таким образом, для решения поставленной проблемы необходимо целостное сопоставление звукового строя русского и карачаево-балкарского языков.
Вопросы сопоставления фонетики русского и тюркского (в том числе и карачаево-балкарского) языков рассматриваются в ряде работ (анализ их дан в главе 1). Однако авторы в основном ограничиваются описанием артикуляции звуков, не идут дальше простой инвентаризации фонем, не обращаются к их дифференциальным признакам, контекстному взаимодействию этих признаков и правилам построения допустимых последовательностей в каждом из языков. Поэтому в них очень мало той теоретической базы, на которую можно опираться при обучении носителей тюркских языков (особенно учащихся) русскому литературному произношению. Ведь при обучении произношению чужого языка дело сводится не только к тому, чтобы усвоить артикуляцию трудных звуков, но необходимо научиться слышать звуки чужого языка, выделять в их признаках функционально значимые и второстепенные стороны.
В абсолютном большинстве этих работ не учтено то обстоятельство, что в обучение произношению русского языка следует вводить элемент сознательного отношения к фонетике усваиваемого языка, чтобы звуковые особенности его воспринимались не как "артикуляционная прихоть" усваиваемого языка, а как системно мотивированная необходимость.
Вышеизложенное свидетельствует, что специальное исследование функционального аспекта фонетики русского языка в сопоставлении с карачаво-балкарской является актуальной проблемой.
Цель настоящей работы - исследование фонетических особенностей русского и карачаево-балкарского языков через их системное сравнение - обусловила постановку следующих задач: выявить путем сопоставления русского и карачаево-балкарского языков специфику их звукового строя; установить фонетические и фонологические факторы, способствующие межъязыковой интерференции в процессе становления русско-карачаево-балкарского двуязычия; описать наиболее типичные случаи фонетических отклонений от нормы в русской речи балкарцев и наметить некоторые пути их устранения.
Методы исследования обусловлены его целью и задачами:, сопоставительный метод - основной, метод лингвистического наблюдения и анкетный метод.
Основным материалом диссертации послужили наблюдения автора над русской речью балкарцев, особенно учащихся и студентов, записи их акцентной речи на магнитную пленку. Для наблюдения над русской речью балкарцев использовались различного рода конференции, совещания, собрания, уроки русского языка и литературы в балкарских школах (в селениях Булунгу, Верхняя Жемтала, Верхняя Балкария, поселке Кашхатау), передачи республиканского радио и телевидения. В процессе сбора производилась паспортизация материала, т. е. указывалась социальная принадлежность носителя акцентной речи, его возраст.
Научная новизна работы состоит в том, что она является первым специальным исследованием основных вопросов фонетических систем русского и карачаево-балкарского языков в сопоставительном плане.
Теоретическая значимость исследования определяется тем, что основные результаты его могут быть использованы при сопоставительном изучении фонетических систем русского и тюркских (а также других нерусских) языков.
Практическая ценность результатов проведенного исследования обусловлена возможностью использования их в качестве подсобного материала на том или ином этапе обучения балкарских школьников и студентов фонетике русского языка, а также при написании учебных пособий по методике преподавания фонетики русского языка в балкарской школе.
На защиту выносятся следующие положения: несмотря на то, что в основе сравнительно-исторического, сопоставительного и типологического языкознания лежит ¥г сравнение, нель/уих отождествлять, как это делается в некоторых исследованиях; сопоставительное изучение родного и неродного языков способствует лучшему пониманию их особенностей; невозможно сопоставлять одновременно все языковые уровни, ибо специфика каждого их них требует особого к ним подхода; при сопоставлении языков следует ориентироваться не на отдельные факты, а на категориальные явления, имеющие принципиальное значение для системы языка; при сопоставлении родного и неродного языков нельзя опираться на сходства между ними, ибо в большинстве случаев они мнимы, что объясняется идиоматичностью сопоставляемых языков. Теоретико-методологической основой исследования послужили труды Е. Д. Поливанова, Л. В. Щербы, С. И. Бернштейна, Н. С. Трубецкого, В. Н. Ярцевой, А. А. Реформатского, Б. А. Серебренникова, Р. И. Аванесова, П. С. Кузнецова, Н. К. Дмитриева, Н. А. Баскакова, М. В. Панова, Л. Р. Зиндера, А. И. Васильева, В. А. Виноградова, Л. В. Бондарко, А. Ж. Будаева, В. Г. Гака, Г. Г. Буржунова, А. Г. Гюльмагомедова, У. К. Юсупова, Ж. М. Гузеева и других лингвистов.
Апробация работы. Результаты исследования были доложены и обсуждены на двух региональных и межвузовских научных конференциях: на межвузовской научной конференции "Региональное кавказоведение и тюркология: традиции и современность" (Карачаевск, апрель 2001) и региональной научной конференции "Языки и литература народов Кавказа: проблемы изучения и преспективы развития" (Карачаевск, ноябрь 2001). Основное содержание диссертации отражено в двух статьях и работе автора "Вокализм русского языка в сопоставлении с карачаево-балкарским" (Нальчик: Изд-во КБГУ, 2003 - 40с.).
Структура диссиртации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии и списка сокращений.
1. Инвентарь согласных фонем в русском языке значительно шире (34), чем в карачаево-балкарском (22). При этом в карачаево-балкарском языке нет соответствия русским фонемам (ц), (в), (ш':), (ж':), фрикативному ж), а акустико-артикуляционная характеристика фонем (ж), (ш), (х) заметно отличается в этих языках. Поэтому у балкарцев, недостаточно владеющих русским языком, фонемы фрикативная (ж), (в), (ш':), (ж*:), (ц) в устной речи заменяются фонемами родного языка аффрикатой (дж) (орф. ж), (б), (ш), (дж), (с) (или (ч)).
2. В карачаево-балкарском языке фонемы (б) и (м), (т) и (д), (к) и (г) в начале многих слов употребляются дублетно, что порою переносится и на русскую речь балкарцев.
3. Фонема (й) не характерна для начала исконно карачаево-балкарских слов, а (ф) малоупотребительна. Поэтому такие слова, как ящик, японский, форма, ферма, рискуют быть реализоваными балкарцами в виде ашык//ашчик, апон, порма, перма.
4. В карачаево-балкарском языке в конце слов согласные г, д, б не употребляются, а в русском языке на месте их произносятся глухие /к/, /т/, /п/. Однако балкарцы, особенно учащиеся, в устной речи реализуют их в соответствии с написанием, так как в их родном языке звонкие согласные в конце слов не оглушаются.
5. Фонема (й) в русском языке употребляется в виде согласного (случай, сарай) и неслогового гласного /и/ (случаи, сараи), а в карачаево-балкарском - только в виде согласного. Ввиду неупотребительности двух гласных рядом в одной основе в карачаево-балкарском языке неслоговой гласный /и/ балкарцы зачастую заменяют согласным /й/.
6. В русском языке стечения согласных обычны в начале, в середине и в конце слова. При этом допустимы сочетания "сонорный+шумный", "шумный+сонорный" и "шумный+шумный". В карачаево-балкарском же языке стечения согласных в начале слова, как правило, не допускаются, а в середине и в конце слова принципиально допустимыми являются лишь сочетания "сонорный+шумный".
Эти особенности карачаево-балкарского языка влияют на русскую речь балкарцев. Непривычные сочетания согласных они протезируют или эпентезируют гласными (ыстакан, тырактор, подыряд, филим, диска вместо стакан, трактор, подряд, фильм, диск).
В карачаево-балкарском языке /й/ не употребляется после согласных. Поэтому сочетания "шумный+/й/" тоже эпентезируются гласным /и/ (сиезд, биёт, семия вместо съезд, бьёт, семья).
В русском языке на месте сочетания тс, дс (на стыке корня и суффикса) произносится /ц/ (бра/ц/кий, горо/ц/кой), а в карачаево-балкарском оно произносится в соответствии с написанием (кетсин "пусть уходит"). Поэтому балкарцы произносят не бра/ц/кий, горо/ц/кой, а братский, городской.
На стыке морфем как в русском, так и в карачаево-балкарском языках встречаются сочетания зч, сч (извозчик, расчертить и къызчыкъ "девочка", кесчи "отрежь-ка"). Однако фонетическая реализация их в данных языках не совпадает. В русском языке на месте обоих сочетаний произносится /ш':/ (изво/ш':/ик, ра/ш':/ертить), а в карачаево-балкарском на месте зч произносится сч (къы/сч/ыкъ), а последнее не изменяется в произношении. Поэтому балкарцы по аналогии с родным языком русские слова с указанными сочетаниями произносят заменяя сч и зч сочетанием сч (извосчик, расчертить).
Переход звука /ч/ в /ш/ перед /т/, /ч/, /л/, /н/, /с/, /ш/ в карачаево-балкарском языке отражается и на русской речи балкарцев, которые сочетания чн, чл, чт в русских словах часто заменяют сочетаниями шн, шл, шт: тошный, прошли, нешто вместо точный, прочли, нечто.
В карачаево-балкарском языке, в отличие от русского, перед всеми губными согласными звук /н/ закономерно переходит в /м/. Влияние и этой закономерности родного языка наблюдается в русской речи многих балкарцев: камфет//кампет, ом мой, ом был, гемплан, камберт вместо конфета, он мой, он был, генплан, конверт.
В русском языке двойные согласные употребляются в начале, в середине и в конце, а в карачаево-балкарском только в середине слов. При этом, в русском языке во многих случаях они не произносятся, т. е. на месте двух согласных произносится один: те/р/аса, те/н/ис, а/фр/иката, су/б/ота, а/к/орд, гра/м/, мета/л/, гри/п/, кла/с/, то/н/. Некоторые из них в конце слова имеют вариантное произношение: касс и кас, ванн и ван, вилл и вил. В карачаево-балкарском языке все двойные согласные произносятся. Поэтому балкарцы двойные согласные произносят в заимствованных словах во всех позиционных положениях слова.
В карачаево-балкарском языке, в противовес русскому, конечные /къ/, /к/, /п/, находящиеся после гласных, при прибавлении к ним аффикса с начальным гласным, оказываясь в интервокальной позиции, заменяются своими звонкими парами. Это влияет на произношение русских слов типа лук, рок, суп, тип в косвенных падежах: луга, лугу, лугом, о луге и т. п. вместо лука, луку, луком, о луке.
7. Для русского языка характерна, как правило, регрессивная ассимиляция, а для карачаево-балкарского - прогрессивная. Поэтому балкарцы фонетические слова к берегу (/г-б/ерегу/), к даче (/г-д/аче), словосочетания степь большая (/стебь бальшая/), тот дом (/тод дом/) произносят как к перегу, к таче, степь польшая, тот том.
8. Согласные в сопоставляемых языках имеют одинаковые коррелятивные признаки: глухость - звонкость, твердость - мягкость. Однако функциональная нагрузка их в русском языке значительно выше, чем в карачаево-балкарском. Так, корреляция глухости - звонкости в обоих языках является фонологически значимой. Тем не менее, контрастность между глухими и звонкими в русском языке выражена четче, и реализация данной оппозиции производится последовательно во всех сильных позициях.
Оппозиция же по твердости - мягкости имеет совершенно различную природу в данных языках. В русском языке твердость - мягкость - дифференциальный признак и служит для различения слов, а в карачаево-балкарском она - явление комбинаторного порядка, поэтому лишена фонологической нагрузки.
Сопоставление системы фонем русского языка с системой фонем карачаево-балкарского языка показывает, что в них имеются совершенно противоположные соотношения между гласными и согласными. Так, в русском языке ведущее место при образовании звуковой цепи занимают согласные звуки. Они, как правило, бывают позиционно независимы, обусловливают собой артикуляцию гласных и выступают в качестве активного элемента внутрислоговой аккомодации, т. е. характер модификаций звуков в слоге определяется качеством согласного. Это свидетельствует о том, что русский язык — это язык с консонантной доминацией в слоге.
Соотношения же между гласными карачаево-балкарского языка совершенно иные. В нем приоритет принадлежит гласным, которые определяют артикуляцию как предыдущего, так и последующего гласного. Характер модификаций звуков в пределах слога полностью обусловливается качеством гласного и, благодаря его одновременному влиянию на артикуляцию предыдущего и последующего согласного, карачаево-балкарский слог характеризуется тембровой созвучностью элементов, что есть проявление закона сингармонизма. Таким образом, карачаево-балкарский язык, в отличие от русского, - это язык с вокалической доминацией в слоге.
Соотношение коррелятивных признаков фонем также обнаруживает резкий контраст в этих языках. В русском языке функциональная нагрузка консонантных признаков (твердость - мягкость, глухость - звонкость) значительно выше вокалических признаков (компактность - диффузность, высокость — низкость, лабиализованность - нелабиализованность). В карачаево-балкарском языке, наоборот, консонантные признаки имеют очень низкую функциональную нагрузку: противопоставление глухих и звонких отличается непоследовательностью и выражено в акустическом отношении сравнительно слабо, а корреляция твердости - мягкости полностью лишена фонологической значимости. Зато вокалические признаки в нем обладают значительно большей функциональной нагрузкой, чем в русском языке. Если русский вокализм содержит четыре коррелятивные пары, то карачаево-балкарские гласные насчитывают их двенадцать.
Указанные отличия между данными языками относятся к числу наиболее общих и фундаментальных в типологическом отношении, ими определяются все остальные отличия в звуков строе русского и карачаево-балкарского языков. Об этом наглядно свидетельствует соотношение системы фонем и системы позиций в них. Так, в русском языке реализация гласных зависит от позиции по отношению к ударному слогу и от соседних согласных. В сильной позиции (под ударением) различаются все пять гласных фонем, подвергаясь в зависимости от качества соседних согласных лишь вариационным изменениям. Но в слабых позициях соблюдается не различение гласных фонем. Испытывая влияние сильно централизующего ударения и предшествующего согласного, гласные фонемы подвергаются вариантным изменениям, вследствие чего система русских гласных может сокращаться в слабой позиции до трех или двух единиц. Подобная закономерность имеет непосредственную связь с характером русского ударения, т. е. с тем, что оно является четко выраженным и сильно централизующим, наделено фонологической значимостью и организует звуковую оболочку слова в некое законченное единство, образуя связный отрезок речевого потока.
В карачаево-балкарском же языке в силу того, что это язык с вокалической доминацией, гласный ударного слога ничем существенно не отличается от гласного безударного слога. Система балкарских гласных обнаруживает относительную устойчивость. Реализация гласных не зависит от позиции по отношению к ударному слогу и от качества соседних согласных. Карачаево-балкарские последовательно реализуются во всех слогах, не подвергаясь, как правило, ни вариационным, ни вариантным изменениям. Закон созвучия гласных первых и непервых слогов и позиционная независимость гласных исключает возможность их появления. Отсюда и незначительная роль карачаево-балкарского ударения, т. е. слабая централизованность, недостаточная выраженность и отсутствие фонологической значимости.
Значительная часть различий между русским и карачаево-балкарским языками связана с характером следования гласных и согласных в звуковой цепи (в слове и слоге) а также с природой слогораздела в них. Сопоставление системы гласных показывает, например, допустимость стечения гласных в русском языке и их отсутствие в карачаево-балкарском языке. Специфическими особенностями характеризуются позиции начала, середины (между гласными) и конца слова. Русский язык допускает стечение согласных во всех этих позициях. Карачаево-балкарский же язык допускает стечения согласных в основном только в интервокальной позиции. Начало слова характеризуется недопустимостью стечений согласных вообще, а в конце слова встречаются только стечения типа сонорный + шумный. Карачаево-балкарский язык не терпит в начале слов также сонорные л, р. Если в русском языке в интервокальной позиции и в конце слова встречаются от двух до четырех согласных, то в карачаево-балкарском, как правило, - два.
В русском языке слогораздел приходится, как правило, между наиболее контрастными по наличию голоса звуками, делая предыдущий слог открытым. Вследствие этого стечение согласных в середине слова отходит зачастую к последующему слогу. В карачаево-балкарском же языке при стечении согласных в середине слова слогораздел приходится на сочетание согласных, в силу чего один компонент сочетания отходит к предыдущему слогу, делая его закрытым, другой — к последующему.
В отличие от русского языка, в карачаево-балкарском фонемы (б) и (м), (т) и (д), (к) и (г) в начале многих слов употребляются дублетно, а (й) в данной позиции вообще не употребляется.
Имеются существенные различия и в произношении ряда сочетаний между этими языками. Так, в русском языке на стыке корня и суффикса на месте сочетаний тс, дс произносится /ц/ (заво/ц/кой, бра/ц/кий), а в карачаево-балкарском они реализуются в сочетании ег (сатсын "пусть продает", /сатсыз/ садсыз "без сада"). В русском языке на месте сочетаний зч, сч произносится /ш':/ (гру/ ш':/а, ра/ ш':/ет), в карачаево-балкарском же оба эти сочетания реализуются в комплексе звуков сч (/асчыкъ/ азчыкъ "немножко", кесчи "отреж-ка").
Не совпадают позиционное размещение и реализация двойных согласных в русском и карачаево-балкарском языках. В первом они употребляются во всех позициях слова, а во втором - только в интервокальной позиции. В русском языке в большинстве случаев (обычно в заимствованных словах) двойные согласные не произносятся, а в карачаево-балкарском произносятся.
Для русского языка характерна регрессивная ассимиляция, а для карачаево-балкарского, как правило, - прогрессивная.