Предлагаемая книга является первой на русском языке монографией по палеопатологии человека. Несколько монографий по палеопатолсгии человека и животных издано за рубежом

Кости людей из городища Саркел—Белая Вежа
(X—XI и начало XII в.)

В результате строительства Волго-Донского канала и возникновения огромного Цимлянского водохранилища под водой должны были ока­заться сотни древних курганов и остатки десятков древних поселений. Многочисленные сохранившиеся в земле в течение 800—1000 лет мате­риалы — следы человеческой жизни — стали бы недоступными. Поэтому здесь до затопления обширной местности под руководством М. И. Арта­монова производились систематические археологические исследования и из древних могильников собирались человеческие кости.^CXXIX
Среди затопляемого были остатки древней хазарской крепости Сар­кел, позднее — русского городища, носившего в соответствии с летопис­ными указаниями название Белая Вежа (т. е. Белая гостиница).
Хазарский каганат — давно исчезнувшее государство. Оно было когда-то влиятельным и сильным. С VI по X в. Хазарский каганат за­нимал обширную территорию, включавшую Нижнее Поволжье, Север­ный Кавказ и степную область к востоку от Днепра. Нижнее Поволжье называлось Хазарской рекой, Каспийское море — Хазарским морем. Хазарское государство в период своего расцвета соперничало и враждо­вало с Арабским халифатом. Последний постоянно угрожал Византии, поэтому она находилась в дружеских отношениях с хазарами, что, в ча­стности, выразилось и в технической помощи, оказанной византийскими специалистами при постройке хазарами крепости Саркел на левом бе­регу Дона.
Спокойствие северных границ Византийской империи в значительной мере обеспечивалось хазарами, которые господствовали над воинствен- ними племенами степных кочевников Северного Причерноморья. Кре­пость Саркел была, по-видимому, построена для защиты от мадьяр, ко­торые угрожали не только хазарам, но и колониям Византийской империи, в частности в Крыму. Этим объясняется помощь, оказанная византий­цами в строительстве крепости.
Однако хазарам надо было укреплять свои позиции и против сосед­них славянских племен, надо полагать, не очень охотно плативших им дань. После создания пути из «варяг в греки» началась планомерная борьба Руси с хазарами. В значительной мере это было выполнено Олегом и Игорем. Святослав же, как известно, одержав ряд побед, занял столицу хазарского государства Итиль. Помимо других военных успе­хов, в частности организации русского Тмутараканского княжества у Керченского пролива, Святослав, поднявшись по Дону, взял в 965 г. крепость Саркел. Более 150 лет Саркел—Белая Вежа оставался русским городом.
Во второй половине XI в. хозяевами южнорусских степей стали по­ловцы. В начале XII в. для Белой Вежи наступили тяжелые испытания, закончившиеся в 1117 г. полным разгромом города.
Белая Вежа была довольно крупным русским центром. Сюда прихо­дили издалека энергичные и предприимчивые люди. Оседая на этой окраине Руси, они должны были быть достаточно бдительными из-за ча­стых набегов кочевников, а во время военных действий, захватывавших и город, вынуждены были защищать свои семьи, дома, добро. В городе, по-видимому, находились и иноплеменные наемники.
Большинство погребений носило признаки христианской обряд­ности.
Нами было исследовано 350 скелетов или их частей. Изучение этих костей оказалось чрезвычайно поучительным в отношении ряда патоло­гических процессов и адаптационно-компенсаторных изменений. Наш музей обогатился ценными экспонатами, иллюстрирующими большинство патологических процессов на костях человека.
Как было указано, в начале XII столетия крепость и город были пол­ностью разгромлены. Тяжела была судьба его защитников и населения, в значительной мере разделявшего все бедствия вместе с воинами. Можно восстановить много эпизодов, полных трагизма и потоков человеческой крови.
О. А. Артамонова обнаружила при раскопках спешно похо­роненного мужчину. Ему было около 60 лет. Он получил тяжелые, но не смертельные ранения рубящим оружием. Мозговой череп и нижняя че­люсть были повреждены. Он несомненно потерял сознание. Неподвиж­ного человека сочли умершим и похоронили в небрежно выкопанной могиле на глубине 0.5 м. Раненый, однако, очнулся в могиле и повер­нулся в гробу (рис. 97). Можно представить себе переживания заживо погребенного, повернувшегося в гробу лицом книзу и пытавшегося, опи­раясь на руки, спиной поднять крышку гроба. Он задохся, застыв в не­посильной попытке вернуться к жизни, лежа на животе и на руках, спиной кверху.
Мужчине, похороненному в одном из погребений, было около 30 лет. Однако по состоянию здоровья он не мог быть воином, ибо перенес ком­прессионный перелом XI и XII грудных позвонков. Кроме того, во мно­гих других грудных позвонках имелись вызвавшие фиксацию позвоноч­ника старые хрящевые узлы, в частности и задние хрящевые узлы. Последние могли давить на спинной мозг и обусловить полную инвалид­ность. У этого человека бедренная кость была перерублена, а на голове рассечены скуловая кость и обе челюсти. Несомненно ранения не были нанесены одновременно, рубили уже лежачего.
Подобным образом мог погибнуть подросток 13—14 лет, получивший перелом носовых костей и повреждение других костей лицевого черепа. У другого была отрублена голова. У одной женщины 20—22 лет был отсечен нижний край правой половины нижней челюсти. В одном погре­бении был обнаружен скелет женщины 30—40 лет. В результате удара по черепу тупым оружием возникли трещина левой половины лобной кости и расхождение лобного и венечного швов, а также левого чешуй­чатого шва. Смерть, надо полагать, наступила от кровоизлияния в мозг.
Рубленые раны были нанесены мечом или саб­лей. Велика была их частота в области мозгового и лицевого черепа. Несомненно, что чаще всего они наносились либо всадниками, либо воинами, нахо­дившимися на возвышении.
Среди 294 взрослых мужчин и женщин у 34 (11.6 %) отмечены старые, уже зажившие переломы длинных трубчатых костей. Кроме того, наблюдались зажив­шие переломы других костей, а также и свежие переломы, нередко множественные.
Среди погребений было около 33% детских. Можно с уверенностью считать, что детская смерт­ность намного превышала указанную цифру (сви­детельствующую лишь о сохранившихся скелетах).
Однако и старость в Саркеле—Белой Веже была редким явлением. Если объединить данные В. В. Гинз­бурга, Б. В. Фирштейн и Л. Г. Вуич,^CXXX уточнявших возраст в основном исходя из состояния черепных швов и зубов, то из 179 мужчин только 4, т. е. 2.2% (±1.0%), а из 117 женщин только 13, т. е. 11.3% (±2.9%), дожили до старости.
Преждевременная изнашиваемость костно-сустав­ного аппарата наблюдалась с огромной частотой и у мужчин, и у женщин. Это свидетельствует о том, что и условия жизни в мирное время часто предъяв­ляли требования, превышавшие возможности чело­веческого организма. На костях из погребений Саркела — Белой Вежи найдены тяжелейшие прояв­ления деформирующего артроза и деформирующего спондилоза с самыми разнообразными локализациями этих поражений (см. главу III, 1).
Изучая на этих костях дегенеративно-дистрофические поражения плечевого сустава, мы сумели представить дополнительные данные, уточ­нившие ранее высказанные Пфулем и нами указания о необходимости различать главный плечевой сустав (между головкой плечевой кости и суставной впадиной на лопатке) и добавочный плечевой сустав, так назы­ваемый субакромиальный. Дегенеративно-дистрофические поражения мо­гут наблюдаться в обоих, а также в каждом из них. В последнем случае анатомические изменения, рентгенологические симптомы и клиническая картина различны.
Костные разрастания на малом бугорке, если они направлены в сто­рону межбугорковой борозды, могут разорвать длинную головку дву­главой мышцы (рис. 98).
Разнообразным заболеваниям и адаптационно-компенсаторным из­менениям, обнаруженным на костях жителей этого города, уделено долж­ное внимание в соответствующих главах.
Сифилитические изменения в длинных трубчатых костях и в костях черепа были найдены нами у 26 взрослых из 294 похороненных (8.8%).
Чем объяснить несомненно большую частоту сифилитических пораже­ний костей у жителей Саркела—Белой Вежи по сравнению с другими исследованными нами костями людей, живших в других местах в до- колумбовские времена?
Костная коллекция из Саркела— Белой Вежи отличается количест­венно от всех других костных кол­лекций, нами исследованных. Это исключает элемент случайности. В поисках объяснений частоты си­филиса в этом городе можно выска­зать следующие предположения.
Население города и крепости с мо­мента их возникновения по сравне­нию с таковым многих других, даже более значительных городов не было столь постоянным. Оно резко отли­чалось от таких поселений, где почти все были земляками и знали не только каждого жителя, но и отцов, и дедов, будучи в родстве или свой­стве со многими из них. Наоборот, население Саркела— Белой Вежи было весьма динамичным, изменчивым в своем составе. Гарнизон города и в известной мере начальствующая верхушка также сменялись. Населе­ние города не могло не контактиро- ваться с ними, оно в той или иной мере смешивалось. Однако уже с начала возникновения крепости и города в них было немало приезжих и притом достаточно влиятельных людей (из Византии и других госу­дарств). Несмотря на то что некоторые из них прибывали на довольно значительные сроки, вряд ли многие из них приезжали с женами. Судя по хорошо документированным историческим данным (указанным М. И. Арта­моновым), в город приезжали странствующие торговцы из разных стран. Они должны были отличаться достаточной личной энергией, предприим­чивостью и настойчивостью, находчивостью, чтобы преодолеть те несом­ненные трудности и препятствия, которые существовали для далеких путешествий в беспокойном средневековье.
Среди приезжих могло быть немало способных авантюристов, а иногда и людей с «темным» прошлым, которым у себя на родине нечего было терять. Среди них могло быть несколько страдавших венерическими бо­лезнями в заразной фазе. Заболеть ими странствующему нестарому мужчине, которого не сопровождает семья, легко при наличии слу­чайных и беспорядочных половых сношений. Это нередко у людей, которые стремятся лишь к бродячей жизни. Вместе с тем любой приезжий «новый» человек, если он энергичный и способный, может не только увлечь женщин, но и заинтересовать и их более степенных родителей. Такой «новый» человек, прибывший издалека, рассказывающий были и небылицы, в частности про самого себя, мог иметь и имел немало шансов привлечь исключительное к себе внимание и расположение жителей да­лекой окраины. Еще легче это можно было сделать сильному и влиятель­ному представителю власти и гарнизона. Все указанное, как нам кажется, может объяснить частоту сифилитических поражений в Саркеле—Белой Веже.
У жителей Саркела—Белой Вежи с довольно большой частотой наблю­дались одонтогенные остеомиелиты. Нередко можно было обнаружить на челюстях человека несколько подрывающих остеомиелитических полостей, свидетелей перенесенных флюсов, т. е. абсцесса и отека.
С немалой частотой отмечена альвеолярная пиоррея, ведущая к по­тере зубов.
Особого внимания заслуживает состояние челюстей и зубов у одной женщины около 45 лет. Оно свидетельствовало о своеобразном, по-види- мому трагическом, происхождении деформации ее лицевого черепа. Зубы на нижней челюсти этой женщины были в удовлетворительном со­стоянии. Только левый центральный резец выступал из ряда. Между тем на верхней челюсти сохранились лишь 2 луночки для левых резцов. Остальные 14 луночек отсутствовали. Альвеолярный край на соответствую­щем протяжении верхней челюсти, где не было зубных луночек, был пол­ностью атрофирован (рис. 54, Б и В).
В очень глубокой старости может наблюдаться столь резкая атрофия альвеолярного края и всей челюсти (рис. 54, А). Однако в этих слу­чаях никогда не бывает такого состояния лишь на одной челюсти. Это в той или иной мере обнаруживается на обеих челюстях, при этом стар­ческая атрофия резче выражена на нижней челюсти. Заболевания зубов, а также и альвеолярная пиоррея с последующей потерей зубов, как об­щее правило, выражены резче на нижней челюсти.
Не подлежит сомнению, что состояние верхней челюсти этой женщины не является следствием заболевания зубов и челюсти или проявлением глубокой старости (таковые не были найдены при исследовании всего скелета).
Надо думать о других возможностях, которые могли бы объяснить отсутствие зубов только на одной верхней челюсти. Эти зубы могли быть вырваны у этой женщины в качестве наказания. Можно высказать и другие предположения. 14 зубов на верхней челюсти у нее отсутствовали за много лет до смерти, быть может уже в молодости. Возможно, что они были вырваны для того, чтобы она не надеялась выйти замуж — таково могло быть приказание того, кто полновластно и безжалостно распоря­жался ее судьбой. Наконец, не исключено, что она была одной из тех, из кого в те жестокие времена искусственно создавали калек — шутов для потехи пресыщенных всевозможными ощущениями богатых феода­лов, рабовладельцев и их гостей. Их мог развеселить вид женщины с обез­ображенным лицом, с запавшей верхней челюстью, с уродливо выступаю­щим подбородком, вид молодой шамкающей женщины (см. главу VI, 6).

6.