Психологические типы

мышлением, /116- С.464/ я считаю не мышлением, а просто представлением. О мышлении же 
следовало бы говорить, по моему мнению, лишь там, где дело идет о связывании представлений 
при помощи понятий, где, следовательно, иными словами, имеет место акт суждения, — 
безразлично, возникает ли этот акт суждения из нашего намерения или нет. 
Способность к направленному мышлению я называю интеллектом, способность к пассивному 
или ненаправленному мышлению я называю интеллектуальной интуицией. Далее, 
направленное мышление, интеллект я называю рациональной (см.) функцией, потому что оно 
подводит содержания представлений под понятия на основании осознанной мной разумной 
нормы. Напротив, ненаправленное мышление, или интеллектуальная интуиция, является для 
меня функцией иррациональной (см.), потому что оно судит и упорядочивает содержания моих 
представлений по нормам, которые мной не осознаны и потому не познаны в качестве разумных. В 
известных случаях, однако, я могу впоследствии понять, что и интуитивный акт суждения 
соответствует разуму, хотя он и сложился на пути, который является для меня иррациональным. 
Мышление, управляемое чувством (см.), я не рассматриваю как интуитивное мышление, но как 
мышление, зависящее от чувства, то есть такое мышление, которое не следует своему 
собственному логическому принципу, а подчиняется принципу чувства. В таком мышлении 
логические законы присутствуют лишь по видимости, в действительности же они сняты и 
заменены намерениями чувства. 
38. Неполноценная функция. См. Подчиненная функция. 
39. Образ (Bild). Когда я в этом труде говорю об образе, то разумею при этом не психическое 
отображение внешнего объекта, а такое созерцаемое, которое в поэтике именуется образом 
фантазии. Такой образ лишь косвенно связан с восприятием внешнего объекта — он покоится, 
скорее, на бессознательной деятельности фантазии, и, будучи ее плодом, он является сознанию 
более или менее внезапно, как бы вроде видения или галлюцинации, не имея, однако, их 
патологического характера, то есть не входя в клиническую картину болезни. Образ имеет 
психологический характер фантастических представлений и никогда не имеет того, якобы 
реального характера, который присущ галлюцинации, то есть он никогда не становится на место 
действительности и всегда отличается, в качестве «внутреннего образа», от чувственной 
действительности. По общему правилу, он лишен также всякой проекции в пространство, хотя в 
исключительных случаях он и может появиться до известной степени извне. Случаи такого рода 
следует называть архаическими (см.), если только они не являются прежде всего 
патологическими, что, однако, отнюдь не отменяет их архаического характера. На примитивной 
ступени, то есть в душевном укладе первобытного человека, внутренний образ легко переносится 

---

236. 
в пространство как видение или слуховая галлюцинация, не получая от этого патологического 
значения. 
Хотя по общему правилу образ не имеет значения действительного реального явления, однако 
для душевных переживаний он все же, при известных обстоятельствах, может иметь гораздо 
большее значение, то есть ему может быть присуща огромная психологическая ценность, 
слагающая такую «внутреннюю» действительность, которая, при известных условиях, 
перевешивает психологическое значение «внешней» действительности. В таком случае индивид 
ориентируется не на приспособление к действительности, а на приспособление к внутреннему 
требованию. 
Внутренний образ есть сложная величина, слагающаяся из самых разнородных материалов 
самого разнообразного происхождения. Однако это не конгломерат, но внутренне целостный 
продукт, имеющий свой собственный, самостоятельный смысл. Образ есть концентрированное