Рейчел Липпинкотт в метре друг от друга

SOS.
Барб ищет вас обоих!!!
ГДЕ ВЫ, РЕБЯТА?
Господи. Меня переполняет паника, и я гляжу на Уилла, широко раскрыв глаза. Если она застанет нас вместе, нам не видать второго свидания.
— О нет, Уилл. Нас ищет Барб!
Что делать? Мы максимально далеко от нашего крыла.
Какую-то долю секунды он тоже выглядит растерянным, но потом собирается и супит брови, переключаясь в аварийный режим:
— Стелла, где она будет искать тебя прежде всего?
Я лихорадочно соображаю:
— Отделение неонатологии!
Западный вход. Барб зайдет с другой стороны. Если я угадала, то могу успеть вовремя.
Киваю головой в сторону лифта и вижу, как медленно закрываются двери. Морщась, прислоняю кий к стене и спешу к лестничной клетке, в то время как Уилл бросается в другую сторону, чтобы подняться на наш этаж.
С трудом переставляя ноги, пыхтя от натуги, тащусь вверх по лестнице; руки и ноги начинают гореть, но я доволакиваю свое тело до пятого этажа. Поддергивая повыше портативный кислородный аппарат, висящий на плече, вхожу в пустой коридор. Ступни громко шлепают по полу, из груди вырывается учащенное дыхание.
Это очень плохо. Барб меня убьет. Ну, сначала Уилла, а потом определенно меня.
Ощущение такое, что мои легкие поджаривают; ковыляю к двери с большой красной цифрой «пять», поглядывая на западный вход в отделение. Стараюсь вдохнуть как можно больше воздуха и, отчаянно кашляя, открываю кнопочную панель. Руки так сильно трясутся, что я не могу набрать код.
Сейчас меня поймают. Слишком поздно.
Хватаю правую руку левой, чтобы не дрожала, и набираю 6428. Дверь, щелкнув, открывается, и я бросаюсь на пустую кушетку; в голове все плывет, я крепко закрываю глаза и притворяюсь, что сплю.
Не проходит и секунды, как дверь в восточное крыло распахивается, и я слышу шаги, а потом и аромат духов Барб, когда она останавливается прямо возле меня. В груди горит, но я стараюсь сдерживать дыхание и выглядеть спокойной, хотя тело отчаянно требует воздуха.
Чувствую, как надо мною веером взметывается одеяло, а потом шаги постепенно удаляются; восточная входная дверь сначала открывается, затем защелкивается за ней.
Тут же сажусь, давясь кашлем, от пронзительной боли в груди и во всем теле глаза наполняются слезами. Боль понемногу слабеет, взор проясняется — тело начало получать необходимое количество воздуха. Чувствую огромное облегчение — оно может сравниться только с невероятным количеством адреналина в моей крови.
Достаю телефон, отправляю Уиллу эмоджи с поднятым вверх пальцем. Через полсекунды он отвечает: