Тема Страны Азии и Африки в мировой истории План занятия 1

Ближневосточный конфликт
В то же время перманентно обостренной в начале XXI столетия оставалась ситуация на Ближнем Востоке. В палестино-израильских отношениях в 2000 г. наступил кризис. Длительный период переговоров, начатый договоренностями в Осло и Вашингтоне в 1993 г., которые должны были, казалось, привести к приемлемому для сторон компромиссу, сменился новым витком насилия, второй палестинской интифадой (борьбой за победу). Характерной ее чертой стало широкое использование террористов-смертников (шахидов) сетью радикальных исламских организаций, прежде всего ХАМАСом и «Исламским джихадом».
На террористические акты, жертвами которых стали сотни людей в Израиле, правительство во главе с лидером правого блока но эффективной политикой, попытавшись обезвредить непосредственных организаторов терактов, разрушить подпольную сеть экстремистов и каналы ее финансового и материального снабжения. Пережив свой пик в 2001— 2002 гг., террористическая активность не прекращалась и в дальнейшем. Ответные действия израильских властей привели к серьезным потерям среди исламистов. Особенно тяжелой потерей было для них убийство духовного лидера ХАМАСа шейха А. Ясина в марте 2004 г.
Переломным моментом для процесса урегулирования, судя по всему, явилась смерть харизматического лидера палестинцев Я. Арафата в ноябре 2004 г. В январе следующего года состоялись выборы главы Национальной администрации Палестины, на которых победил соратник Арафата Махмуд Аббас (Абу Мазен). Несмотря на такую преемственность, переговоры между Палестинской автономией и Израилем явно сдвинулись с мертвой точки. Этому способствовали как демократизация политической жизни в палестинских землях, о чем свидетельствовали всенародные выборы главы автономии и муниципальные выборы в обоих ее сегментах — на Западном берегу реки Иордан и в секторе Газа, так и твердая позиция кабинета министров Израиля и персонально премьер-министра Шарона по вопросу о ликвидации еврейских поселений в Газе. Успех плана размежевания, который включает проведение четкой границы между израильскими и палестинскими землями, а также строительство Израилем стены на отдельных ее участках позволяли в принципе рассчитывать на разрешение одного из самых длительных международных конфликтов эпохи. Но на территории древней Палестины, а также в регионе и мире оставались весьма влиятельные силы, не заинтересованные в окончании конфликта.
Надо учитывать, что он выходит далеко за рамки узкой полоски земли в Восточном Средиземноморье, представляя собой по существу один из центральных узлов всей сети мировой политики. Поддержка Израиля со стороны США и развитых западных стран наталкивается на солидарность общеарабской и мусульманской общественности, одобряющей борьбу палестинского народа за создание своего государства на тех условиях, которые тот считает справедливыми. Палестино-израильское противостояние в начале XXI в. продолжало втягивать в свою орбиту широкий круг государств на Ближнем Востоке, прежде всего Ливан и Сирию, а также Иран и Саудовскую Аравию.
Исламская Республика Иран выступала едва ли не как самый последовательный борец за права палестинцев, поддерживая требования их наиболее радикально настроенных группировок о невозможности принципиальной договоренности с Израилем, под предлогом незаконности его существования и необходимости войны с ним до победного конца. Иран при этом демонстрировал несогласие не только с фактом существования еврейского государства, но и с его ролью «пятой колонны» в регионе, креатуры США.
Враждебные отношения с Ираном во многом определяли общую политику Вашингтона на Ближнем Востоке и в зоне Персидского залива. После завершения «горячей» фазы операции в Афганистане там стали все большее внимание обращать на опасность, исходящую от режима С. Хусейна в Ираке. Действия иракского правителя давно воспринимались большинством правительств и обществ в мире весьма критически. Ему принадлежала инициатива развязывания в 1980 г. войны с Ираном, а в 1990 г. — нападения на Кувейт. Мировая общественность знала о репрессиях против курдского населения Северного Ирака, в частности газовых атаках против него на заключительном этапе ирако-иранской войны. Разгром вторгшейся в Кувейт иракской армии силами США и их союзников в начале 1991 г. не привел к падению режима, но имел значительные для него последствия. Багдад оказался в положении международной изоляции и полно­стью потерял контроль над курдскими районами, которые смогли развиваться вполне автономно в соответствии с резолюцией ООН, принятой в 1992 г. Несмотря на международный остракизм, власть в Ираке прочно удерживал С. Хусейн. Иракская оппозиция, придавленная репрессиями и вытесненная за пределы страны, была не в состоянии не только свергнуть, но и серьезно пошатнуть диктаторский режим.
С конца 2002 г. США приступили к обработке общественного мнения у себя в стране и за рубежом с целью доказать необходимость и неизбежность отстранения С. Хусейна от власти. В качестве аргументов ими были использованы утверждения о наличии у Ирака химического и бактериологического оружия, стремления к разработке атомной бомбы и связях с террористами, в том числе с «аль-Каидой». США добились согласия ООН с тем, что наличие оружия массового поражения в Ираке может представлять угрозу для международного мира. Сделанные после этого Багдадом уступки (согласие на проведение иностранных инспекций) не устроили Вашингтон, позицию которого поддержали в Лондоне и столицах ряда других стран-членов Совета Безопасности. Вместе с тем Франция, Германия и ряд других европейских государств настаивали на предоставлении Ираку еще одного шанса и выступили против планов применения силы против него.
Против войны в Ираке были Россия и Китай, постоянные члены СБ с правом вето.
Неудавшиеся попытки американской администрации получить санкцию ООН на применение силы не заставили Вашингтон отказаться от планов свержения Хусейна. Ставка была сделана на формирование коалиции против Ирака, опираясь на двустороннее партнерство США и Великобритании. 18 марта 2003 г. администрация Дж. Буша-мл. предъявила Ираку ультиматум, потребовав добровольного отказа С Хусейна от власти и выезда из страны, а на следующий день, вслед за отказом его принять, началось вторжение вооруженных сил США и Британии в Ирак. Действия союзников были поддержаны изнутри, однако верные Хусейну войска оказали сопротивление. В начале мая война закончилась, нанеся стране немалый материальный урон. Особенно пострадал в результате атак с воздуха Багдад. В Ираке была установлена временная оккупационная администрация во главе с представителем США. В конце мая СБ ООН единогласно принял резолюцию о послевоенном восстановлении Ирака, что так или иначе означало одобрение постфактум предпринятой США и их союзниками военной акции.
Хотя скрывшегося С. Хусейна в декабре 2003 г. удалось обнаружить на территории Ирака, арестовать и впоследствии предать суду, попытки передачи власти в стране местным политическим силам и проведения демократических преобразований столкнулись с большими сложностями. В стране по существу началась партизанская война. Многие привлеченные к сотрудничеству с временной администрацией иракцы оказались жертвами диверсий и заказных убийств. Нормальная жизнь долго не налаживалась. Против крупного контингента сил США (свыше 160 тыс. чел.) и их союзников выступили как сторонники свергнутого диктатора, так и новые претенденты на власть — шиитские радикалы во главе с М. Садром и суннитские экстремисты, возглавляемые связанным с «аль-Каидой» A.M. аз-Заркави. С начала 2004 г. усилились кровопролитные бои в суннитских районах и за контроль над шиитским городом аль-Фаллуджа. В сентябре того же года потери вооруженных сил США в Ираке превысили одну тысячу убитыми и семь тысяч ранеными, а в октябре 2005 г. число убитых перевалило за две тысячи.
Несмотря на отчаянное сопротивление экстремистов и перенесение в Ирак тактики использования для совершения актов массового террора смертников-самоубийц, процесс передачи власти в руки демократически избранных представителей местного населения продолжался. Через год после окончания военной акции по свержению Хусейна было образовано временное иракское правительство во главе с А. Алауи. 30 января 2005 г. состоялись выборы в Национальное собрание, в которых приняли участие около 60% имеющих право голоса иракцев. В начале апреля того же года Собрание избрало президентом страны одного из лидеров иракских курдов — Дж. Талабани. Новым премьер-министром стал шиит И. Джаффари. Представитель суннитской общины занял пост спикера.
Процесс урегулирования ситуации на этом не закончился. Ирак оказался фактически разделенным на три части в соответствии с преобладающим населением — курдский север, арабо-суннитский запад и арабо-шиитский юг. С целью консолидации нации на демократических принципах учета интересов меньшинств (этнических и религиозных) был разработан проект конституции, выне­сенный на всенародный референдум в октябре 2005 г. Он получил поддержку значительного большинства, хотя в двух суннитских провинциях его не поддержали. Согласно объявленным ранее правилам, этого оказалось недостаточно для отклонения проекта. С одобрением конституции Ирак вступил в новую фазу политического развития. В декабре 2005 г. в соответствии с ней состоялись новые парламентские выборы.

Определенный успех процесса демократизации жизни наблюдался в начале XXI в. и в некоторых других странах Ближнего Востока и Северной Африки. По сравнению со второй половиной 1990-х годов значительно стабилизировалась социально-политическая ситуация в Алжире. Подавление исламистского экстремизма и возвращение этой крупной североафриканской страны к мирной жизни стали одной из главных причин поддержки, которую во второй раз на президентских выборах в апреле 2004 г. получил А. Бутефлика. За него в условиях конкуренции проголосовало почти 85% пришедших на избирательные участки алжирцев.

В сентябре 2005 г. впервые в истории прошли альтернативные выборы президента и в Египте. За время своего почти четвертьвекового правления президент X. Мубарак в первый раз пошел на проведение прямых выборов, причем его соперниками выступали представители оппозиционных партий. Как и ожидалось, действующий президент уверенно победил, получив поддержку около 90% избирателей. Однако в выборах приняли участие менее 30% имеющих право голоса. Хотя ряд особенностей организации выборов (неравные условия для агитации, отсутствие независимых наблюдателей) были подвергнуты критике со стороны международной общественности, сам факт их проведения признали шагом в по­зитивном направлении. Вслед за президентскими в Египте прошли парламентские выборы с участием многих партий и неявным присутствием таких запрещенных в стране радикальных организаций, как «Братья-мусульмане». Последние получили заметную, но далеко не решающую поддержку электората.

Во многом похожие процессы происходили и в других странах и регионах мусульманского Востока, в частности в Афганистане. С момента утверждения у власти администрации X. Карзая в стране произошли немалые сдвиги. Начался процесс восстановления экономики. При этом в соответствии с решениями вы­шеупомянутой Токийской конференции от января 2002 г. международные орга­низации и отдельные государства (США, Япония, Германия, Англия, Франция, Италия, Канада, Россия, Индия, Пакистан и др.) выделили значительные средства. Афганистану была оказана помощь в разминировании территории, ремонте дорог, строительстве новых автомагистралей, развитии авиасообщения, средств связи и т.п.
В ноябре 2003 г. временный президент Афганистана X. Карзай утвердил Закон о политических партиях, а в январе следующего года конституционная Лоя джирга приняла либеральную демократическую конституцию. Следствием стало создание многочисленных политических партий, появление сотен независимых периодических изданий, а также частного телевидения. Благодаря целенаправ­ленным и щедро оплачиваемым усилиям центральные власти постепенно смогли преодолеть наиболее одиозные последствия десятилетий войны и глубокой меж­региональной разобщенности. Фрагментарность, впрочем, не была полностью устранена, а зависимость деревни от выращивания опийного мака— главный бич экономики — стала даже сильнее.
Вместе с тем вооруженное сопротивление властям, которые опирались на ре­гулярные силы США и международные миротворческие континенты, не приняло в Афганистане таких острых форм, как в Ираке. Хотя напасть на след и арестовать У. бен Ладена и лидера талибов муллу Омара на протяжении четырех первых лет после разгрома талибов так и не удалось, им пришлось уйти в глубокое подполье и ограничиться единичными вылазками.
В октябре 2004 г. в Афганистане прошли демократические выборы президента, на которых уверенно победил X. Карзай. Через год, в сентябре 2005 г., состоялись выборы в парламент. В обоих случаях обошлось без массовых нарушений закона и заметного числа актов террора и устрашения. Рядовые афганцы продемонстрировали высокую активность, хотя выборы проводились на непартийной основе. В парламент избрали сторонников различных платформ и идейных взглядов. Среди выбранных оказались как умеренные талибы и моджахеды-исламисты, так и приверженцы светских и левых взглядов (коммунисты). Около 30% мест в нижней палате парламента (вулуси джирга) получили женщины.
Успешное проведение выборов даже в очень бедных и мало подготовленных для демократии обществах продемонстрировало немалые способности азиатско-африканских государств к усвоению некоторых важных элементов демократического устройства. Вместе с тем регулярное проведение свободных прямых и всенародных выборов даже на альтернативной основе есть условие необходимое, но недостаточное для утверждения либеральной демократии. Помимо выборов законодательной власти и подотчетности исполнительной ветви избранным предтавителям, ее атрибутами, как известно, являются верховенство закона и независимость судебной системы. Значительное ослабление принципов конституционализма остается главным отличительным свойством перенесенной на Восток системы представительного правления.
Другой особенностью восточной демократии можно считать наличие центра власти и влияния, находящегося вне представительного корпуса. Таким центром могут быть двор монарха, институты военной, бюрократической, партийной номенклатуры и т.п.
Еще одна специфическая черта восточной (азиатской) демократии обнаруживается в партийно-политической структуре. В отличие от утвердившейся на Западе двухпартийное (коалиционной или некоалиционной) на Востоке преобладает тяготение к центру при наличии в ряде стран фракционного деления и фракционной борьбы внутри единой правящей партии. Ее, как правило, создает и пестует вышеупомянутый всесильный, внепредставительный орган власти.
Успех усилий по созданию по сути безальтернативной выборной системы опира­ется на глубокие традиции восточных политий, связанных с сильными общинными и государственническими тенденциями в мировоззрении как средних слоев и образованного класса, так и особенно трудовых, низовых масс
Итак, бинарность, разделение на две (или больше) противоборствующие, но и взаимосвязанные партийно-политические структуры (конкурирующие элиты) характеризует либеральную (западную) модель демократии. В большинстве восточных государств, особенно в мусульманских и конфуцианских ареалах, господствуют плебисцитарные эталоны с их ориентацией на единую господствующую структуру, на стройную монолитность.
При этом демократию восточного типа отличает нередко наличие двух систем представительства, парламентской и местного самоуправления. Последняя в наибольшей степени сохраняет признаки прямой, народной демократии, хотя формируется и контролируется господствующими на верхнем этаже общественными и политическими силами.
Вместе с тем даже усеченная или формальная демократия на Востоке повышает степень внутренней стабильности и предсказуемости внешней политики, особенно если она эволюционирует в сторону дальнейшей демократизации.
К началу XXI в. подавляющее большинство наций-государств мира в целом демонстрировало достаточно высокую степень ответственного поведения на международной арене. Больше всего вопросов возникало по поводу немногих закрытых, находящихся в изоляции стран, которые США в начале 2002 г. причислили к разряду «неблагонадежных» (rogue states). Главная причина такой их характеристики — стремление к получению в свое распоряжение оружия массового поражения, прежде всего ядерного. Оказалось, что все они — Ирак, Иран и Северная Корея — находятся на Азиатском континенте. Еще одна восточная (североафриканская) страна— Ливия долгое время вызывала беспокойство у США и остального западного мира. В конце 2003 г. (уже после свержения С. Хусейна) ливийский лидер М. Каддафи публично отказался от военной ядерной программы. Такое резкое изменение его позиции позволило разоблачить подпольную сеть, занимающуюся торговлей технологиями изготовления и ком­понентами ядерного оружия. Центр сети находился в Пакистане, который еще в 1998 г., как упоминалось выше, провел подземные испытания ядерных устройств и с того времени считался фактически ядерной державой, хотя, как и Индия, не признанной в качестве таковой мировым сообществом.
Разоблачение подпольной агентуры, подрывающей основы режима ядерного нераспространения, остро поставило вопрос о надежности элементов государственной машины в ряде стран Востока с точки зрения их подчиненности правящим структурам, а также о возможности двойной игры со стороны этих структур. Так или иначе, но главное действующее лицо ядерного скандала— пакистанский ученый и администратор д-р А. Кадир Хан признал свою вину в подпольной торговле, а затем был «прощен» президентом страны генералом П. Мушаррафом, учитывая заслуги того перед страной в области повышения ее обороноспособности.
Разразившийся в конце 2003 — начале 2004 г. международный скандал был вскоре замят, хотя в центре его находилась не только Ливия, куда «ядерные контрабандисты» уже было поставили свой товар, но и Северная Корея. В ходе разоблачений вскрылись факты своего рода бартерного обмена между Пакистаном и КНДР, который позволил первому из названных государств получить баллистические ракеты, способные нести ядерное оружие, а второму — секреты производства этого оружия.
Надо отметить, что в конце 2002 — начале 2003 г. ситуация вокруг северокорейской ядерной программы приобрела угрожающий характер. Пхеньян заявил о своем праве иметь атомное оружие, разорвал соглашение с США от 1994 г., в соответствии с которым те помогали КНДР решить энергетическую проблему путем строительства АЭС на легководных реакторах, вышел из соглашения с Южной Кореей о провозглашении Корейского полуострова безъядерной зоной. Северная Корея, кроме того, прекратила сотрудничество с МАГАТЭ и уведомила о предстоящем выходе из ДПЯО.
Северокорейский режим пытался выжать максимум из ситуации со своей ядерной программой. Хотя достоверных данных о наличии у него готовых ядерных боеголовок не было, мировое сообщество не могло не отреагировать на прямую угрозу применения ядерного оружия, тем более что Пхеньян, без сомнения, обладал ракетами-носителями, способными поразить и Южную Корею, и Япо­ию. В 2003-2005 гг состоялись четыре раунда шестисторонних переговоров (КНДР, Республика Корея, Россия, США, КНР, Япония). Местом их проведения был Пекин, и Китай играл по сути роль главного посредника. Хотя переговоры закончились безрезультатно — КНДР заявила, что выходит из переговорного процесса, — осенью 2005 г. она неожиданно изменила точку зрения и объявила об отказе от ядерных планов в обмен на экономическую помощь со стороны США и клятвенные заверения, что Северная Корея не подвергнется нападению с их стороны.
Не менее драматический и, возможно, более существенный для мировой и ре­гиональной безопасности характер приобрел вопрос о военной ядерной програм­ме Ирана. Тегеран настаивал на своем праве развивать атомную энергетику и с этой целью заключил в 1995 г. контракт с Россией на завершение начатого еще в 1970-х годах строительства атомной электростанции в Бушире. Международное сообщество в начале XXI в. было встревожено информацией о возможности использования проводимых в Иране работ в атомной области для производства высокообогащенного урана. В конце 2003 г. после инспекции МАГАТЭ стало ясно, что Исламская Республика Иран имеет потенциал для производства и накопления оружейного урана. Тогда же выяснилось, что комплектующие части для центрифуг на уранообогатительном комбинате были тайно поставлены Ирану из Пакистана еще в середине 1990-х годов. В конце 2005 г. в МАГАТЭ обсуждался вопрос о передаче дела об иранской ядерной программе на рассмотрение СБ ООН с последующим введением против Ирана жестких международных санкций.
Во втором десятилетии XXI в в странах Ближнего Востка произошли серьезные изменения. Особое значение имели события так называемой «арабской весны» - волны демонстраций и путчей, начавшихся в арабском мире 18 декабря 2010 года. В результате «Арабской весны произошли перевороты в Тунисе^[, в Египте^[ и в Йемене; гражданские войны в Ливии, в Сирии; гражданское восстание в Бахрейне; массовые протесты в Алжире, в Ираке, в Иордании, Марокко и в Омане; и менее значительные протесты в Кувейте, Ливане,Мавритании, в Саудовской Аравии, Судане^[, Джибути и Западной Сахаре. Столкновения на границеИзраиля в мае 2011 года также были вдохновлены местной Арабской весной.
В ходе протестов использовались общие методы гражданского сопротивления в длительных кампаниях: забастовки, демонстрации, шествия и митинги, а также использование социальных медиа для организации, общения и информирования при попытках государственных репрессий и интернет-цензуры. Многие демонстрации были встречены насильственной реакцией властей, а также проправительственных ополченцев и контр-демонстрантов^[. Основным лозунгом демонстрантов в арабском мире был «Народ хочет падения режима»
23 октября 2011 в результате гражданской войны лидеры Переходного Национального Совета провозгласили Ливию свободной от 42 летнего режима М. Каддафи..
В Египте 25 января 2011 не прекращались массовые народные волнения, переросшие в гражданское восстание между сторонниками президента Хосни Мубарака и оппозицией. Результатом волнений стала отставка 11 февраля 2011 года Хосни Мубарака, который передал власть Высшему военному совету.

• 
  В результате выборов 2012 президентом был избран представитель «Братьев- мусульман» Мухаммеда Мурси, который .  неофициально был одним из руководителей Братьев-мусульман вплоть до основания Партии свободы и справедливости в 2011 году. Мухаммед Мурси стал лидером этой партии. После того как  был отстранён от участия в президентских выборах 2012 года, Мурси стал единым кандидатом от Братьев-мусульман ^. 3 июля 2013 группа военных свергает президента Египта Мухаммеда Мурси. Новым президентом стал бывший главнокомандующий ВС Египта Абдуль Фаттах Ас-Сиси.
  
• 
  

Следует подчеркнуть резкое усиление в начале XXI века феномена международного терроризма, прежде всего под исламскими лозунгами, а также дальнейшее снижение «порога неприкосновенности» тех национальных государств, которые не вписываются в рамки общемирового демократического развития. Такие государства принадлежат, как правило, региону Азии и Африки, а именно они привлекали внимание США и других экономически развитых и мощных в военном отношении государств к проблемам их внутренней и внешней политики.