Вестник 12. Макет

Неопределенность и субъектно-объектное взаимодействие

Более сложным представляется неопределенность, выражающая второй из отмеченных нами феноменов – как условие связи субъекта и объекта. В полном смысле слова онтологической она не является. Однако и гносеологической ее назвать нельзя.
Ответ на вопрос о взаимодействии субъекта и объекта познания имеет исторический характер. Концепцию принципиального разделения субъекта и объекта познания впервые в истории философии мы встречаем у Рене Декарта. Согласно принципу изолированности субъекта от объекта понятие неопределенности может использоваться либо для обозначения неизвестных свойств объекта, либо для характеристики субъективной стороны познавательного процесса, но никак не для взаимодействия субъекта и объекта. Отсутствие взаимосвязи между субъектом и объектом познания считается одним из противоречивых пунктов философии Р. Декарта.
Признавая ошибочность концепции Р. Декарта об изолированности мыслящего «Я», познание мы будем представлять как движение знания от субъективного к объективному, как воспроизведение в знании субъекта свойств объекта.
Типичной, но явно не фиксируемой ошибкой является попытка обнаружения неопределенности между реальностью и нашим воспроизведением реальности. Но кто эту познаваемую реальность представляет? В рамках уже представленного нам субъектно-объектного отношения познаваемая реальность есть сам объект исследования, а наше знание – чувственный или рациональный образ самого этого познаваемого объекта. В таком случае уместно задать вопрос: кто и когда будет фиксировать эту познаваемую реальность и наше отношение к реальности? В ходе познания мы, стремясь к истине, в наиболее доступной степени создаем знание об объективной реальности наиболее адекватно. В силу абсолютности истины на данный момент наше знание есть объективная реальность. Поэтому говорить о неопределенности в данном случае не имеет смысла.
О неопределенности как понятии в системе субъектно-объектных отношений можно говорить в смысле соотношения между желаемым знанием и наличным знанием. В этом случае возникает другой вопрос: откуда берется это желаемое знание? Здесь представляется возможным отметить новый, никем еще не рассматриваемый аспект понятия «неопределенность»: наличное, настоящее знание одного субъекта может быть соотнесено с наличным знанием другого субъекта, обладающего более глубокими и основательными знаниями о реальности, например знание ученика и учителя. Учитель может и вправе посчитать знания ученика о реальности недостаточными. Он должен убедить ученика в этом. Тогда ученик может и должен характеризовать свои знания как неточные, неполные, неопределенные. Здесь в наше изначальное субъектнообъектное рассмотрение вводятся субъект-субъектно-объектные отношения.
Таким образом, субъективное восприятие не является изолированным образованием. Знание субъекта представляет собой способ нахождения определенного места субъекта в объективном мире, его самоориентацию в мире объектов-вещей и других субъектов. Понятия «субъект» и «объект» становятся в данном случае взаимопереходящими. Определяя свое место в мире, субъект выступает для себя в качестве объекта познания. Вместе с тем знание в данном случае интерсубъективно.
Специальному анализу неопределенности в аспекте коммуникации посвящена статья О. Б. Соловьева [10]. Главным образом, под неопределенностью О. Б. Соловьев понимает состояние непонимания как нарушения системы коммуникационного взаимодействия. Сложность выстраивания коммуникации напрямую зависит от того, что понимание как феномен находится «на границе между миром внешнего (экстериоризированного) и миром внутреннего (интериоризированного). Это точка проникновения мира внутреннего, субъективного в мир внешний, объективный. Но это также и точка обратного перехода, когда внешний мир становится внутренним, строится в феноменальном, символическом пространстве мыслящего “я”. Первый переход осуществляется как объективация субъективного содержания мыслительной деятельности, второй – как идентификация субъекта с объективно данным ему культурой смысловым содержанием предметной деятельности и коммуникации» [11].
«Эффект неопределенности» возникает в ситуации нарушения коммуникативной связи между субъектами. Но вместе с тем, по мнению автора, неопределенность может быть преодолена в результате доступа субъекту коммуникации социальных кодов, «социокультурного плана объективной предзаданности понимания индивидуальному человеческому сознанию и ментального плана субъективной интерпретации смысла» [12]. Итак, неопределенность понимается в данном случае как нарушение коммуникации и результат непонимания.
Р. В. Шамолин в статье «Гуманизм и неопределенность субъективной идентичности» отмечает, что «в нашем существовании мы имеем дело с неопределенностью в двух случаях: когда фиксируем ее присутствие в попытках схватить неотчуждаемую суть собственной идентичности и когда, обращаясь к миру явлений, пытаемся удержать о нем стабильное представление» [13]. Процесс преодоления субъективной идентичности, по мнению автора, имеет истоки в философии гуманизма, утверждается в концепции абсолютного субъекта в Новое время; индивидуальные свойства субъекта стираются и замещаются свойствами всеобщего. Субъект становится неопределенным. Данные размышления подчеркивают перспективность более детального исследования предпосылок формирования понятия неопределенности в истории философии. Но это задачи последующих исследований.
Теперь обратимся к анализу неопределенности как характеристики субъективного восприятия.