Ю несбё Призрак часть I

Она не была такой опасной, как Бернтсен. И она с ума по мне сходила, — что, может, нет?
С ума сходила, и даже чуть больше.
Поэтому, не дожидаясь, когда вернется Бернтсен, я помчался вниз, перепрыгивая через семь ступенек и на каждом этаже нажимая кнопку лифта.
Я запрыгнул в метро и поехал к Центральному вокзалу. Сначала я хотел ей позвонить, но потом отбросил эту мысль. Она всегда может придумать причину для отказа по телефону, но никогда, если увидит меня живьем, очень даже живьем. К тому же по субботам у ее конюха был выходной. А это в свою очередь — поскольку жеребцы и свиньи, блин, не могут достать себе еду из холодильника — означало, что она находится дома. Поэтому на Центральном вокзале я уселся на эстфолдскую электричку, в вагон для обладателей месячных проездных, поскольку билет до Рюгге стоил сто сорок четыре кроны, которых у меня по-прежнему не было. От станции до фермы я шел пешком. А идти там не близко. Особенно если начнется дождь. А дождь начался.
Когда я вошел во двор, то увидел, что ее машина здесь. Полноприводной автомобиль, который используют для форсирования улиц в центре города. Я постучал в окошко фермерского дома — она научила меня называть так дом, не предназначенный для содержания животных. Но никто не вышел. Я закричал, эхо заметалось между стенами построек, но никто ему не ответил. Наверное, она уехала на верховую прогулку. Не страшно: я знал, где она обычно хранит наличные, а здесь, в сельской местности, люди еще не научились запирать свои дома. Так что я нажал на ручку двери, и она оказалась открытой, да.
Я направился к спальне, и вдруг она оказалась прямо передо мной. Она, такая большая, стояла на верхней ступеньке лестницы, широко расставив ноги, в банном халате.
— Что ты здесь делаешь, Густо?
— Хотел увидеть тебя, — сказал я, включая улыбку.
Врубил на полную.
— Тебе надо к зубному, — холодно ответила она.
Я понял, о чем она: на моих зубах появились коричневые пятна. Зубы казались немного подгнившими, но щетка со стальными зубчиками мне уже не поможет.
— Что ты здесь делаешь? — повторила она. — Нужны деньги?
Мы с Исабеллой оба были такими, мы были похожими, нам не надо было прикидываться.
— Пять кусков? — сказал я.
— Так дело не пойдет, Густо, мы покончили с этим. Отвезти тебя обратно на станцию?
— Что? Да ладно тебе, Исабелла. Трахнемся?
— Тихо!
Через секунду я понял, в какой ситуации оказался. Глупо с моей стороны, всему виной чертова жажда. Исабелла стояла на лестнице средь бела дня в одном халате, но полностью накрашенная.
— Кого-то ждешь? — поинтересовался я.
Она не ответила.
— Новый юный трахаль?
— Так бывает, когда человек исчезает, Густо.
— Я неплохо умею возвращаться, — сказал я, метнулся вперед и ухватил ее за руку, так что она потеряла равновесие.
Я притянул ее к себе.
— Ты промок, — отметила она, сопротивляясь, но не сильнее, чем когда ей хотелось жесткого секса.
— Дождь идет, — сказал я, покусывая ее за ухо. — А ты думала от чего?
Моя рука оказалась под халатом.
— И от тебя воняет. Пусти меня!
Моя рука скользнула по свежевыбритому лобку и нашла щель. Она была влажной. Мокрой. Я мог орудовать сразу четырьмя пальцами. Слишком мокрой. Я почувствовал что-то вязкое. Вынул руку. Поднес ее к глазам. Пальцы были покрыты какой-то белой слизью. Я удивленно посмотрел на нее. Увидел победную усмешку, когда она прислонилась ко мне и прошептала:
— Как я сказала, когда человек исчезает…
Не слушая ее, я занес руку для удара, но она перехватила мою руку и остановила меня. Сильная, сука. Скёйен.
— Уходи, Густо.
Что-то произошло с моими глазами. Если бы я не знал что, то подумал бы, что это слезы.
— Пять тысяч, — прошептал я невнятно.
— Нет, — ответила она. — Тогда ты вернешься. А так быть не должно.
— Чертова шлюха! — заорал я. — Ты забываешь пару важных вещей. Раскошеливайся, а не то я пойду в газету и расскажу обо всем этом раскладе. И я говорю не о нашем трахаче, а о том, что операция «Очистим Осло и так далее» — дело рук твоих и старикана. Полу социалисты хреновы, наркоденьги и политика в одной постели. Как думаешь, сколько мне заплатит «ВТ»?