2 Биография Дины Рубиной

Глава I. Дина Рубина как яркий представитель современной женской прозы

1.1 Особенности современной женской прозы

женский проза рудина бунин
Прежде чем говорить о понятии женской прозы, надо разобраться, что под этим термином понимается.
Женская проза - социокультурный феномен, возникающий в процессе освоения женщинами публичного пространства и выражающийся в появлении литературных текстов, описывающих мир, социальный опыт женщин глазами женщин. Между процессами женской эмансипации и процессами становления феномена женской прозы есть точки корреляции. Так, женскому движению ХIХ века в Западной Европе сопутствовал феномен так называемой женской литературы: Ж. Санд, Дж. Эллиот, Ш. Бронте, Дж. Остин и др.[23]
Для западной культурной традиции одним из ключевых и радикальных концептов гуманитарного знания стала проблема "гендера". Возникнув изначально как часть общественно-политической практики - борьбы женщин за равные права в обществе "неограниченных возможностей", - идея тендерного подхода быстро проникла и в сферу художественно-творческой деятельности, и в пределы искусствоведческих исследований, и в литературно-теоретическую эпистему. В российской культуре эта идея и ее концептуальное выражение - феминизм - обрели специфическую почву и сопряжение не столько с общественно-политической, сколько с морально-этической и эстетической проблематикой. [22]
Женщины-писательницы в своих романах открыли новый мир: мир женщины, описанный глазами женщины. В своих произведениях писательницы предлагали обществу не только новые темы, но и новые образцы поведения, отстаивали право женщины на самостоятельный выбор, на самостоятельную судьбу. Появление женщин-авторов, пишущих романы, где в центре повествования - женщина, которая сама делает свою жизнь, положило начало феномену женской прозы.
В России в 70-е года появилась "Новая волна" литературы. Эта литература была неоднородна и авторов зачастую объединяла лишь хронология появления их произведений да общее стремление к поиску новых художественных форм. Среди произведений "Новой волны" появились книги, которые стали называть "женская проза". К "женской прозе" стали относить произведения В.Токаревой, Л.Петрушевской, Г.Щербаковой, Т.Толстой, Д. Рубиной. Но это явление до сих пор не исследовано, критической литературы почти нет, а книг на полках магазинов появляется все больше и больше. [13]
Необходимо заметить, что в сложившейся культуре слова "женское" и "мужское" есть не только биологическое определение, но и оценочная категория. Говоря о недостатках или достоинствах женской литературы, ее всегда сравнивают с лучшими образцами так называемой мужской литературы. То есть норма, точка отсчета - мужчина, мужское перо, мужской взгляд. Смысл разделения литературы на "мужскую" и "женскую" стал поводом для дискуссий о судьбе личности в обществе, сущности свободы творчества и о возможности обретения женщиной особого "голоса" (слова) в литературе, обладающего неповторимой спецификой "письма". [12; с. 33]
Эти художественные искания совпали с общим переломом русской литературы в конце XX века от традиций реалистического творчества к новым горизонтам более свободной художественной образности и поэтической выразительности. Отсюда возникает и литературоведческий интерес к способам и формам презентации новых концептов, новой поэтике и функции этих художественных феноменов в русской традиции осмысления литературного процесса.
Женская проза - это артефакт, коммерческая уловка (в чем ее смысл, неясно - может, в соблюдении политкорректности). А есть и подлинная (не тактическая) женская проза - ее главное свойство - антиэкстремальность, в ней все смягчено, сглажено. Всегда читатель помнит, что имеет дело с опытом женщины. "Мужчина здесь присутствует в той степени, в какой охватывается женским взглядом. Проза опыта (пишет только о том, что видела и чувствовала - без фантазии). Она всегда изображает только себя (автора). Появление женской прозы и поэзии как феномена начинает осмысляться - но медленно. Ощущение, что для ее оценки не хватает выработанных, традиционных патриархальных критериев. Выход номер один - объявить ее ущербной. Но видно, что ситуация сложней - что через критику женской литературы рефлексия (часто неосознанная) над кризисом культурной идентичности, над кризисом иерархичности - над самой традицией литературной критики как ментора и гувернера, который учит отличать хорошую литературу от плохой - рассаживать гостей по ранжиру. [20]
В сегодняшней России мы вновь становимся свидетелями полемики, главная тема которой - наличие понятия "женская литература". Надо сразу заметить, что поднимаемые ныне вопросы более глубоки и по-другому аргументированы, поскольку существует не только обширный материал для изучения (проза, поэзия, мемуаристика, эссеистика, созданные многочисленными писательницами), но и не ставшие достоянием общественности результаты исследований в области психологии, антропологии, лингвистики, которые позволяют делать более обоснованные выводы и заключения. Существует стойкое убеждение, что женское мировосприятие отличается от мужского, поэтому и литература писательниц-женщин должна отличаться от литературы писателей-мужчин. Никто из писателей-мужчин не может передать переживания женщины, как сама женщина. У мужчин нет способностей мыслить, как женщина, да и психология между противоположными полами сильно отличается друг от друга. Поэтому и взгляды женщин на жизнь отличаются от взглядов мужчин. [13]
Особенностями "женской прозы" являются особенности исследования социально-психологических и нравственных координат современной жизни: отстраненность от злободневных политических страстей, внимательность к глубинам частной жизни современного человека. Душа конкретного, "маленького" человека для "женской прозы" не менее сложна и загадочна, чем глобальные катаклизмы эпохи. Круг общих вопросов, решаемых "женской прозой" - это проблема отношений между человеком и окружающим его миром, механизмы отношений, сохранения нравственности. [18; с. 46]
Обобщающую характеристику положения дел в области женской литературы дала Е.Трофимова в статье "К вопросу о гендерной терминологии" и в предшествующем ей докладе "Терминологические вопросы гендерных исследований в филологических науках". Она пишет, что и в 1960-е г.г. и позже даже само право на существование этой проблемы, не говоря о введении в оборот терминов "женская литература", "женское творчество", "женская история" и т.д. часто подвергалось сомнению, осмеянию и отрицанию. Главным, и как считалось сильным, веским, неопровержимым аргументом противников использования этих определений является тезис, что "литература может быть лишь хорошей или плохой, и никаких других аспектов рассмотрения и анализа текста быть не может". Вопреки такой точке зрения Трофимова подчеркнула: "Женская литература является темой, вызывающей острые дискуссии - от полного отрицания до безоговорочного признания этого культурного феномена." [22]
Проза отличается, например, от поэзии и драматургии. А женская? Можно дать определение, пользуясь высказываниями самих критиков.
Появление феномена женской прозы оценивается и объясняется по-разному. Так Л. Костюков считает, что это своего рода ярлык, наклеив который, в эпоху политкорректности можно продать турецкий ширпотреб по цене фирменной одежды.
Отвечая на вопрос скептиков, в том числе и противоположного пола, мы говорим вполне утвердительно, женская проза есть. Она существует не как прихоть... Она существует как неизбежность, продиктованная временем и пространством. Женская проза есть - поскольку есть мир женщины, отличный от мира мужчины. Мы вовсе не намерены открещиваться от своего пола, а тем более извиняться за его "слабости". Делать это так же глупо и безнадежно, как отказываться от наследственности, исторической почвы или судьбы. Свое достоинство надо сохранять, хотя бы и через принадлежность к определенному полу (а может быть, прежде всего именно через нее). В этом объяснении - скорее, апологии - есть идея, которую многие сторонники женской прозы утверждают: такая проблема имеет свое место в русской литературе.
Литература (особенно массовая) всегда отражает характерные приметы современной ситуации. Но именно из-за своей массовости такая литература в определенной мере задает тот образ реальности, который формирует мотивационные и поведенческие стратегии читающих групп населения через и посредством создания иерархии ценностных предпочтений и имиджевых статусов. Массовая литература, в рамках которой ведущим до сих пор остается детективный жанр, фиксирует те тенденции в смене общественных настроений, которые уже становятся типическими, определяющими рамки социальной и личностной идентификации, социальных и личных приоритетов. Особо показательной в этом процессе является так называемая "женская литература", развивающаяся в России чрезвычайно быстрыми темпами. В российском обществе "женская литература" играет существенную роль отнюдь не как феномен, "созданный женщинами для женщин". Она выполняет безусловно компенсаторную роль, задействуя имагнитивные техники и осуществляя процесс психологического переноса. Вместе с тем, оставляя в стороне все прочие хорошо известные функции массовой литературы, отметим ту роль, которую она играет в осознании женщиной своего нового положения в быстро меняющемся, дестабилизованном мире, в котором утрачены четкие границы не только в области социальных и культурных норм, но и в области полоролевого взаимодействия, в области формирования гендерных стереотипов. [1; с. 77]
"Естественно, в женщине преобладает начало женское. И это ощущается в написанной ею прозе. Прежде всего, женской прозе свойственна антиэкстремальность, в ней все сглажено, смягчено. В основе повествований - любовные проблемы. Цель - обрести счастье, свое, "бабское", - пишет критик Сергей Колосов.[22]
Дмитрий Пальчик отмечает: "Для начала следует понять, что женская проза кардинально разнится с оторванным от жизни дамским чтивом Д. Донцовой или сюжетно более дошлыми книгами М. Марининой в первую очередь глубиной написанного. Не похожа женская проза и на женское чтение - любовные романы - и их продвинутые вариации (исповедальный трактат о половых излияниях М. Арбатовой), что заступают на территорию женская проза, но полностью ей не принадлежит. Из одинаковых часто ингредиентов (любовь, голая правда жизни, женское стремление к бытовой обустроенности, проблемы унижений и оскорблений в семье, мужское начало как сублимация члена и гламур как дань моде), выходят все же разные блюда.
Подчеркнем, что женская проза - это не "дамский роман". Под "дамским романом" обычно подразумевают легкое чтиво для домохозяек, любовной направленности, часто гламурное, в романтическом духе. То, что не занимает голову и позволяет приятно расслабиться, а по прочтении чаще всего так же легко вылетает из головы. [17]
Об отличительных чертах женской прозы: если повествование шокирует то ли психологически острым финалом, то ли обаянием порока, то ли леденцовыми фантазиями, то ли уходящим в метафизические глубины бытописанием, то ли эманацией чувственности, то ли уходящей корнями в нечто первозданное подосновой чего-то очень женского, то ли откровенностью тем, не обремененными никакими табу, то ли натурализмом сцен любви, каких-то скорее даже ритуальных нежели эротичных, но при этом трогает чем-то мистическим, всепрощающим или одаривает чем-то чарующим и по-матерински нежным, спасительным - то тогда да, это оно." [22]
К женской прозе относятся произведения современных женщин-писательниц, и объединяются понятием "женская проза" произведения достаточно различных жанров, от трагедии до фарса. Женская проза разнопланова по отношению к "дамскому роману", который является единым жанром. Как писал в своем исследовании К.Д. Гордович: "...выделение "женской прозы" из общего массива современной литературы обусловлено сочетанием факторов: автор - женщина, центральная героиня - женщина, проблематика так или иначе связана с женской судьбой". [12; с. 34]
В своей работе мы рассмотрим творчество одной из представительниц женской прозы Дины Рубиной, а также проанализируем связь традиций творчества Ивана Бунина с произведениями ее сборника "Несколько торопливых слов о любви".

.2 Биография Дины Рубиной

Нельзя рассматривать творчество писателя, не зная его биографии, потому что так или иначе его жизненный путь отражается в его произведениях.

Родилась Рубина Дина Ильинична 19 сентября 1953 года в Ташкенте, в семье художника. Отец и мать родом с Украины. Отец - из Харькова, мать - с Полтавы. В Ташкент родители попали каждый своим путем. Мать - с волной эвакуации, явилась девчонкой семнадцати лет, бросилась поступать в университет, (страшно любила литературу). Отец родом из Харькова - вернулся с войны молоденьким лейтенантом - в Ташкент, к эвакуированным родителям. Поступил в художественное училище, где историю преподавала его сверстница - очень красивая, смешливая девушка… Так встретились родители. [21]
Детство маленькой Дины, равно как и юность, и молодость, да и вся последующая жизнь прошли в домашней тесноте, буквальной: маленькие квартирки, где у растущего человека нет своего угла. Одна из комнат обязательно - мастерская, - ибо сначала отцовские холсты расставлены по всем углам, потом - мужнины.
Дина окончила музыкальную школу при консерватории, а в 1977 г. - Ташкентскую консерваторию. Первый рассказ был напечатан в журнале "Юность", когда ей исполнилось шестнадцать лет. Назывался он "Беспокойная натура", ироничный такой маленький рассказик, опубликован в разделе "Зеленый портфель". Потом еще два рассказа были там же опубликованы, после чего Дина торжественно перешла в отдел прозы этого журнала и печаталась там до самого отъезда из Советского Союза.
В 1977-78 гг. она преподавала в Ташкентском институте культуры, в 1978-84 гг. руководила литобъединением при Союзе писателей Узбекистана. [21]
Дина Рубина печатала рассказы и повести в журнале "Юность"; написала пьесы "Чудесная дойра" и "Когда же пойдет снег?", которые были поставлены в нескольких театрах Советского Союза. В 1980-х гг. в Ташкенте были опубликованы три книги прозы Рубиной: "Когда же пойдет снег..?" (1980), "Дом за зеленой калиткой" (1982), "Отворите окно!"(1987), в 1990 г. в Москве вышел сборник повестей и рассказов "Двойная фамилия". В 1990 г. Рубина репатриировалась с семьей в Израиль. Она живет в городе Ма‘але-Адуммим. Произведения Рубиной многократно публиковались в израильской печати, в том числе в "Иерусалимском журнале", в журнале "Континент", "Знамя", "Новый мир", а также во многих литературных альманахах и сборниках. С 1990 г. до 2002 г. в Израиле и России опубликовано более 30 книг прозы Рубиной, сборники ее произведений в переводах вышли в Израиле, Франции, Болгарии, Эстонии, Чехии. С 2000 г. Рубина работает представителем Еврейского агентства по работе с общинами в Москве. [21]
В Израиле вышли книги Рубиной: повести и рассказы "Один интеллигент уселся на дороге" (Иер., 1994); романы "Вот идет Машиах" (Т.-А., 1996); "Последний кабан из лесов Понтеведра" (Иер., 1998). В Москве опубликованы книги "Высокая вода венецианцев" (2001); "Глаза героя крупным планом" (2002) и др. [21]
Дина Рубина лауреат ряда литературных премий:
· Премия министерства культуры Узбекистана за пьесу "Чудесная дойра" для театра музыкальной комедии, написанную совместно с поэтом Рудольфом Баринским в конце 70-е годов XX века в Ташкенте по мотивам узбекских народных сказок.
· Премия им. Арье Дульчина (Израиль) за книгу "Один интеллигент уселся на дороге".
· Премия Союза писателей Израиля за роман "Вот идет Мессия!".
· Дина Рубина является лауреатом российской премии "Большая книга" за 2007 год за свой роман "На солнечной стороне улицы".
· В марте 2008 года ей была вручена премия Благотворительного фонда Олега Табакова, присужденная ей за рассказ "Адам и Марьям", опубликованный в журнале "Дружба народов", № 7, 2007 год. [12]
По некоторым произведения Дины Рубиной сняты фильмы, это "Двойная фамилия", "Любка", "Наш внук работает в милиции" (производство киностудии "Узбекфильм"), "На верхней Масловке".

.3 Особенности "женской прозы" Дины Рубиной

Сама Дина Рубина считает так: "Женская литература" - это нонсенс и дурной вкус. Если речь идет о литературе, можно говорить о стилях, направлениях, эпохах... однако, согласитесь, было бы дико обсуждать поэзию, скажем, Цветаевой и Мандельштама применительно к их полу.

Если говорить о "мужской прозе", то попробуйте зайти в книжный магазин и спросить "что-нибудь новенькое из мужской прозы" и обратите внимание, КАК на вас посмотрит продавец. Каждый автор (талантливый, само собой) обладает своей неповторимой индивидуальностью. У женщины в авторской интонации, особенно если вещь написана от первого лица, может преобладать сильная женская компонента (интуиция, тщательность деталировки, эмоциональный градус). Но с таким же успехом автор-женщина может выбрать героем мужчину и самым скрупулезным образом отсечь все перечисленные мною выше качества. Все зависит от уровня профессионализма.
Само собой, книги Дины Рубиной называли "женской прозой". Среди читателей вообще больше женщин - это согласно многочисленным опросам. Следовательно, женщины в общей массе читают больше. Можно порассуждать о причинах этого явления, но это уже другая тема. Но "женских авторов" не существует - такой ответ Дины Рубиной. Она категорически отвергает такую постановку вопроса. [13]
В художественных произведениях читатель в первую очередь сталкивается с образом автора. Структура понятия "образ автора" весьма сложна, и этому посвящено много исследовательских работ. Содержание образа автора определяется решением вопроса о " типах и видах образа автора в лице "я". [24; с. 53]

Автор-ученый	Автор-воспитатель	Автор-политик
Автор-философ	Автор	Автор-скульптор
Автор-историк		Автор-архитектор
Автор-публицист		Автор-художник
Автор-психолог		Автор-музыкант
Автор-лингвист	Автор-режиссер	Автор-рассказчик

"Образ автора" корреспондирует с "образом читателя", и они становятся равноправными и активными со-исполнителями, со-творцами художественного произведения. "Образ автора" делает текст из спонтанного - подготовленным, из неорганизованного - организованным, из неубедительного - убеждающим, из обыденного - эстетичным, из статичного - динамичным, из монологичного - диалогичным.[24; с. 54]

Дина Рубина именно тот автор, который умеет перевоплощаться. Она легко может быть умудренной жизненным опытом женщиной, девушкой-подростком, даже мужчиной. Писательница в тоже время превосходный психолог: она рисует нам характеры разных людей, при этом кажется, что это она про нас пишет. Дина Рубина всегда может парой точных, остроумных выражений описать нам любой портрет, пейзаж, натюрморт и т.д. И, конечно же, писательница является философом: ее рассказы не просто события, но события, философски переосмысленные автором.
Музыканта по образованию, рассказчика по профессии, Дину Рубину привлекают люди креативные, неординарные: герои-художники, "клоуны", яркие личности - почти в каждом ее произведении.
Повествование Рубиной везде организуется единым ироничным субъектом, даже в тех текстах, где рассказчик не объективирован, выключен из сюжетного действия. Складывающееся повествование не бесстрастно: оно преломлено через сознание рассказчика. Там же, где рассказчик объективирован, это всегда героиня - с биографией, выстроенной сюжетами всего рубинского творчества. Нравственно-этические приоритеты героини так или иначе вписаны в картину мира еврейства.
Романы и повести Дины Рубиной отличает многогеройность, среди персонажей нет ни главных, ни второстепенных.
Далее мы рассмотрим творчество Дины Рубиной представленное в сборнике рассказов "Несколько торопливых слов о любви" через призму традиций классика русской литературы Ивана Бунина.