Девушка в поезде

Пятница, 19 июля 2013 года
Утро
Электричка, отправившаяся в 8.04, полупустая. Окна открыты, и после
вчерашней грозы воздух прохладный. С момента исчезновения Меган
прошло около 133 часов, и так хорошо, как сейчас, я себя не чувствовала
уже очень и очень давно. Утром я посмотрелась в зеркало и заметила,
как изменилось лицо: кожа стала чище, глаза ярче. Я чувствую легкость.
Я уверена, что не похудела ни на йоту, но не ощущаю никакой тяжести.
Я словно вновь стала собой – такой, какой была когда-то.
От Скотта никаких сообщений нет. Я посмотрела в Интернете – о его
аресте нигде не сообщалось, и я решила, что он просто решил мне
не отвечать. Я разочарована, но этого, наверное, и следовало ожидать.
Утром, когда я уже выходила из дома, позвонил Гаскилл. Он спрашивал,
не смогу ли зайти к ним сегодня в участок. Сначала я испугалась, а потом
услышала, как он сказал своим мягким и тихим голосом, что хотел бы
показать мне пару фотографий. Я поинтересовалась, был ли арестован
Скотт Хипвелл.
– Никто арестован не был, миссис Уотсон, – ответил он.
– Но мужчина, которого задержали…
– Я не вправе что-либо разглашать.
Его манера говорить действует настолько успокаивающе, что он мне
снова начинает нравиться.
Накануне вечером я переоделась в спортивные брюки и футболку и,
устроившись на диване, прикидывала, что можно было бы предпринять.
Например, я могла бы съездить в Уитни и послоняться там возле станции
в час пик, чтобы разыскать рыжеволосого мужчину, с которым общалась
в тот субботний вечер. Я могла бы пригласить его выпить и расспросить,
что он видел или знает о том вечере. Правда, есть опасность натолкнуться
на Анну или Тома, они сообщат в полицию, и тогда неприятностей
с полицией у меня станет еще больше. Есть и другой минус – я сама могу
оказаться в опасности. Память сохранила смутные обрывки воспоминаний
о какой-то ссоре, а шишка на голове и разбитая губа являются физическим
подтверждением этого факта. А вдруг на меня поднял руку как раз этот
рыжеволосый? То, что он улыбнулся и помахал рукой, ничего не значит:
он запросто может оказаться психопатом. Но мне он не кажется психом.

---

Не знаю почему, но он мне симпатичен.
Можно еще раз написать Скотту. Но ему надо сообщить нечто, что его
заинтересует, а как это сделать, не дав ему повода усомниться в моей
нормальности, я не представляю. Он может даже решить, что я связана
с исчезновением Меган, и сообщить обо мне в полицию. Вот тогда
серьезных неприятностей мне точно не избежать.
Можно попробовать гипноз. Я практически не сомневаюсь,
что ничего не вспомню, но все-таки любопытно. Тем более что вреда
от этого никакого.
Я сидела, делая записи и просматривая распечатанные новости, когда
пришла Кэти. Они с Дэмиеном ходили в кино. Кэти обрадовалась, увидев
меня трезвой, но держалась настороженно, потому что после визита
полицейских во вторник мы с ней толком так и не поговорили. Я сказала,
что не пила уже три дня, и она меня обняла.
– Я так рада, что ты возвращаешься к нормальной жизни, –
защебетала она, будто знала, где для меня проходит эта черта.
– Тот визит полицейских, – сказала я, – был просто недоразумением.
У меня нет никаких проблем с Томом, и я ничего не знаю о пропавшей
девушке. Тебе не о чем волноваться на этот счет.
Она снова меня обняла и приготовила чай для нас обеих. Я подумала,
не стоит ли, воспользовавшись благоприятным моментом, рассказать
о ситуации с работой, но решила не портить ей вечер.
Утром она по-прежнему испытывала ко мне самые дружеские чувства.
И когда я собиралась уходить, снова обняла.
– Я так рада за тебя, Рейч, – сказала она. – Рада, что ты решила собой
заняться. Я очень переживала.
Потом она сказала, что собирается провести выходные у Дэмиена,
и первое, о чем я подумала, так это что обязательно выпью, когда вернусь
домой, пока никто не видит.
Вечер
В холодном джине-тонике мне особенно нравится горький привкус
хинина. Причем тоник должен быть обязательно «Швепс», и из
стеклянной, а не пластиковой бутылки. Эти готовые смеси совсем не то,
однако лучше, чем ничего. Я знаю, что не должна пить, но предвкушала это
весь день. И это было не предчувствием одиночества, а волнением
и выбросом адреналина. Я возбуждена и чувствую, как покалывает кожу.
День выдался хороший.
Утром мы с инспектором уголовной полиции Гаскиллом проговорили

---

целый час. Больше никого не было. Меня отвели к нему сразу, как только я
появилась в участке. На этот раз мы беседовали не в комнате для допросов,
а у него в кабинете. Он предложил мне кофе, и я согласилась. К моему
удивлению, он поднялся и сам его приготовил. У него имелся чайник,
на холодильнике стояла банка «Нескафе». Он извинился, что нет сахара.
Мне нравилось быть в его обществе. Мне нравилось смотреть,
как двигаются его руки – сам он очень сдержан и невозмутим,
но постоянно трогает что-то на столе. Я не замечала этого раньше, потому
что в допросной предметов на столе практически не было. Здесь же,
в своем кабинете, он постоянно переставлял кружку с кофе, перекладывал
степлер, двигал стаканчик с авторучками, укладывал бумаги в аккуратные
стопки. У него большие руки с длинными пальцами и аккуратно
подстриженными ногтями. Колец на пальцах нет.
Сегодня атмосфера была другой. Я не чувствовала себя подозреваемой,
которую он пытался уличить. Я чувствовала свою полезность. Особенно
когда он взял одну из папок, достал фотографии и разложил передо мной.
На них были Скотт Хипвелл, трое мужчин, которых я никогда не видела
прежде, и, наконец, «В».
Сначала я не была уверена. Я смотрела на фото, пытаясь вызвать
в памяти образ человека, которого видела с Меган в тот день, когда он
наклонился, чтобы обнять ее.
– Это он, – сказала я. – Думаю, что он.
– Вы не уверены?
– Думаю, что это он.
Он взял фотографию и долго ее разглядывал.
– Вы говорили, что видели, как они целуются, верно? В прошлую
пятницу? Неделю назад?
– Именно так. В пятницу утром. Они были в саду.
– И вы уверены, что не ошиблись? Что это не было, скажем,
дружеским объятием… или… платоническим поцелуем?
– Нет, поцелуй был самым настоящим. Романтическим.
Мне показалось, что у него едва заметно дернулись уголки губ, будто
он собирался улыбнуться.
– А кто он? – спросила я. – Он… вы думаете, она с ним?
Гаскилл не ответил, просто покачал головой.
– Я… я вам помогла? Это вам хоть чем-то поможет?
– Да, миссис Уотсон. Вы нам очень помогли. Спасибо, что нашли
время заехать.
Мы пожали друг другу руки, и он на мгновение дотронулся левой

---

рукой до моего правого плеча. Я едва удержалась, чтобы не повернуться
и не поцеловать ее. Уже очень давно ко мне никто не прикасался
с чувством, хоть немного похожим на нежность. Если не считать, конечно,
Кэти.
Гаскилл проводил меня, и мы оказались в просторном помещении
с десятком работавших за своими столами полицейских. Я почувствовала
на себе один или два брошенных искоса взгляда, но не поняла, выражали
они интерес или брезгливость. Мы прошли через офис в коридор, а потом я
увидела, как через главную дверь в участок входит Скотт Хипвелл
в сопровождении Райли. Он шел опустив голову, но я его сразу узнала.
Он поднял глаза и приветственно кивнул Гаскиллу, а потом посмотрел
на меня. На мгновение наши взгляды встретились, и я была готова
поклясться, что он узнал меня. Я подумала о том утре, когда увидела его
на террасе: он смотрел вниз, на пути, а мне казалось, что на меня.
Мы миновали друг друга в коридоре. Он прошел так близко, что я могла бы
до него дотронуться. Он действительно оказался очень красивым,
но сейчас был напряжен и напоминал сжатую пружину: казалось,
что от него исходят нервные импульсы. Выйдя в главный коридор,
я обернулась, почувствовав на себе взгляд, однако вслед мне смотрела
Райли.
Я села на поезд до Лондона и отправилась в библиотеку.
Я прочитала все, что нашла по этому делу, но ничего нового не узнала.
Навела справки о гипнотерапевтах в Эшбери, но предпринимать ничего
пока не стала – это дорого и пока неясно, помогает ли восстановить
память. Однако, читая отзывы тех, кто утверждал, что гипнотерапия
помогла им восстановить воспоминания, я поняла, что успех меня страшит
гораздо больше, чем неудача. Я боюсь, что узнаю не только о том,
что случилось в субботу вечером, но гораздо больше. Я не уверена,
что готова заново пережить свои глупые и ужасные поступки, вспомнить
слова, сказанные в запале, выражение лица Тома, когда я их выкрикивала.
Мне очень страшно вступать на эту темную стезю.
Я подумала, не послать ли Скотту еще одно письмо по электронной
почте, но в этом не было никакой надобности. Утренняя встреча
с инспектором уголовной полиции Гаскиллом доказывала, что полиция
воспринимает мои показания всерьез. Больше я ничего не могу сделать, и с
этим надо смириться. По крайней мере я могу считать, что оказала
большую
помощь
следствию,
потому
что
исчезновение
Меган
на следующий день после того, как я видела ее с другим мужчиной, просто
не может быть совпадением.

---

С веселым щелчком и шипением открылась вторая банка джина-
тоника, и тут до меня вдруг дошло, что за весь день я ни разу не подумала
о Томе. Во всяком случае, до настоящего момента. Я думала о Скотте,
о Гаскилле, о «В», о попутчике с поезда. Том отошел на пятый план.
Я сделала глоток и почувствовала, что теперь мне есть что отметить.
Я знаю, что дела у меня наладятся и я стану счастливой. Скоро.