Эмма Скотт Зажечь небеса Ефимова Е., перевод на русский язык, 2020 Издание на русском языке, оформление. Ооо «Издательство «Эксмо»

Август…

Я просматривал почту, и взгляд зацепился за один из конвертов.

Колледж Эммерсон, приемная комиссия
– Черт… – пробормотал я.
Окончив Амхерст и получив экономический диплом, я с полной самоотдачей отучился еще два семестра на курсе «Стихосложение и поэзия», с тем чтобы позже подать заявку в Колледж Эмерсон для получения степени в области писательского мастерства. Ответ наконец-то прибыл, но конверт оказался чертовски тонким, не может быть, чтобы в таком тоненьком конверте лежало письмо о зачислении.
Я не стал вскрывать письмо.
– Мать твою…
Мы с профессором Ондивьюжем договорились, что вместе откроем письмо из приемной комиссии, но на секунду я подумал: «К чему заморачиваться?»
И всё же я дал слово. Вместо того, чтобы разорвать конверт и подтвердить свое разочарование, я сунул его в рюкзак, где уже лежал томик «Последняя песня Африки», сборник стихов профессора Ондивьюжа, а затем направился в кампус.
Профессор Ондивьюж поднял глаза, когда я постучал костяшками пальцев по открытой двери его кабинета. Улыбка исчезла с его лица, когда он увидел мою мрачную мину.
– Оно пришло, – сказал он.
– Да, пришло. – Я положил конверт на стол.
Профессор разорвал конверт и достал письмо.
– Оно слишком тонкое, да? – проговорил я. – Если бы они сказали «да», то прислали бы толстый пакет с подробной информацией и…
– Т-с-с. Я читаю.
Я качался на задних колесах инвалидного кресла, пока профессор читал, его лицо было бесстрастным. С безумной медлительностью он положил письмо на стол, скрестил руки на груди и посмотрел на меня.
– Ну что?
– Мне жаль, Уэс.
Я приземлился на все четыре колеса, и мое сердце тоже упало.
– Дерьмо.
– Но тебя приняли в Колледж Эмерсон для получения степени в области писательского мастерства.
Разинув рот, я смотрел, как профессор, хохоча, подходит и обнимает меня.
– Вам жаль? – проговорил я, пытаясь, чтобы голос звучал зло, но получалось плохо, потому что меня затопило безмерное облегчение.
– Я очень рад за тебя, – сказал профессор Ондивьюж. – Но мне жаль, что ты уедешь.
– Мне тоже, – сказал я, – но она поступила в Гарвард.
Я никогда не уставал повторять это.
– Конечно, поступила. Прекрасная Отем, – сказал Ондивьюж с улыбкой и скрестил руки на груди. – Объект твоей страстной привязанности.
– Я многим вам обязан, – хрипло проговорил я.
– Ты ничего мне не должен. Я прошу у тебя одного: проживи свою жизнь с правдой, честью и уважением к мечтам и талантам своего сердца. – Он хитро улыбнулся. – А, и еще хочу иметь подписанный экземпляр твоего первого сборника стихов, когда его опубликуют.
Я кашлянул и прочистил горло, не желая уходить, однако пришло время двигаться дальше. Нужно было попрощаться с этим человеком, так же как Отем на другом конце города сейчас прощалась с Эдмоном (и наверняка рыдала ему в фартук).
Я не собирался плакать перед профессором Ондивьюжем, хотя сдержаться было очень трудно.
Тут я вытащил из своего рюкзака изодранный, потертый, весь в закладках томик его стихов «Последняя песня Африки».
– Кстати, раз уж об этом зашла речь… – Я передал профессору томик. – Не могли бы вы?..
Он подержал книгу в руке.
– Обычно моя душа содрогается при виде книги – любой книги – в таком плачевном состоянии. Но это … – Он пролистал страницы, на которых имелось множество подчеркиваний и заметок на полях. – Это невероятный комплимент, мистер Тёрнер.
Он взял ручку и написал несколько строк на первой странице, закрыл книгу и вернул мне.
– Не пропадай, Уэс, – сказал он. – Пожалуйста.
– Буду на связи.
Мы обнялись. Я закрыл глаза, и в моей душе всколыхнулась благодарность судьбе за этого человека, который показал мне, как сидеть в первом ряду моей жизни, а не забиваться на последний ряд.
«Сесть и принять себя таким, какой я есть, потому что это моя жизнь».
Выехав из здания факультета искусств, я остановился, открыл книгу и прочитал сделанную профессором надпись: