Сборника «Миргород» Организующая структура сборника «Миргород»

---

Главная
Литература
 Вещь и человек в сборнике Н.В. Гоголя "Миргород"
Особенности поэтики сборника «Миргород»
Организующая структура сборника «Миргород»
В первую очередь обратим внимание на общую структурную модель
цикла «Миргород»: сборник имеет двухчастную организацию, и в каждую из
его частей входят две повести, то есть очевидна строгая бинарность
структуры «Mиргорода».
Концепция циклического времени является в «Миргороде» организующей
как на уровне отдельной повести сборника, так и на уровне сборника как
целого. В «Старосветских помещиках» жизнь Афанасия Ивановича и
Пульхерии Ивановны неотличима от жизни, «которую вели старые
национальные простосердечные и вместе богатые фамилии» (II; 15), то есть
от жизни многих поколений многих семей; введение же Гоголем проекции
этого идиллического жизнеописания на историю Фнлемона н Бавкнды
сообщает ситуации смысл вечной неизменности и повторяемости. В
«Тарасе Бульбе» такой циклической моделью является ситуация сражения
за высокие патриотические идеалы, которая не заканчивается и смертью
самою Тараса, что акцентируется в финале повести спасением его отряда. В
«Вие» циклична ситуация жизни бурсы и бурсаков, чью эволюцию от
грамматиков до богословов, происходящую с сглаженностью часового
механизма, неспособна изменить и остановить частная трагическая судьба
Хомы Брута. что снова подчёркнуто в финале введением эпизода
совместного посещения Горобцом и Халявой шинка, причём Халява всё так
же прячется в бурьян, напившись, и так же ворует всё, что ни попадётся ему
на глаза. Наконец, «Повесть о двух Иванах» имеет своей циклической
моделью ситуацию тяжбы, не чреватой никаким конкретным результатом и
никоим образом не собирающейся завершиться.
При сопоставлении четырёх выявленных в повестях «Миргорода»
циклических моделей обнаруживается амбивалентность отношения Гоголя

---

к подобному характеру организации времени. В «Миргороде» явственно
выделяются должная и недолжная цикличность течения времени и
событий в нём.
Циклические модели «Старосветских помещиков» и «Тараса Бульбы»,
утверждающие вечность и неизменность ситуаций любви и борьбы за
высшие 
ценности 
основанной 
на 
дружестве, 
контрастно
противопоставляют первую часть сборника второй, где намеченный мотив
героизма и борьбы со злом в «Вие» вытесняется циклом ложного героизма
потасовок и попоек бурсаков, а нереализованная модель вечной дружбы в
«Повести о двух Иванах» заменена вполне продуктивной моделью вечной
тяжбы.
В этом плане интересно возникновение как бы подытоживающего первую
и вторую части мотива воды, но поданного с противоположными
аксиологическими доминантами. В финале «Тараса Бульбы» это образ
Днестра: «Немалая река Днестр, и много на пей заводьев, речных густых
камышей, отмелей и глубокодонных мест, блестит речное зеркало,
оглашённое звонким ячаньем лебедей, и гордый гоголь быстро несётся по
нем, и много куликов, краснозобых курухтанов и всяких иных птиц в
тростниках и на прибрежьях. Казаки быстро плыли на узких двурульных
челнах, дружно гребли веслами, осторожно миновали отмели, всполашивая
поднимавшихся птиц, и говорили про своего атамана» (II; 172). В «Повести о
двух Иванах» мотив воды реализуется в образе бесконечного унылого
дождя: «Тощие лошади, известные в Миргороде под именем курьерских,
потянулись, производя копытами своими, погружавшимися в серую массу
грязи, неприятный для слуха звук. Дождь лил ливмя на жида, сидевшего на
козлах и накрывшегося рогожкою. Сырость меня пропяла насквозь.
Печальная застава с будкою, в которой инвалид чинил серые доспехи свои,
медленно пронеслась мимо. Опять то же поле, местами изрытое, чёрное,
местами зеленеющее, мокрые галки и вороны, однообразный дождь,
слезливое без просвету небо. - Скучно на этом свете, господа!» (II; 275).
При сравнении особенно заметен контраст поэтизированного образа
Днестра и реалистической неприглядной картины дождя; благородных
птиц. обитающих на Днестре, и мокрых галок и ворон на грязном поле;
быстро движущихся казацких челнов и медленно тянущихся тощих

---

лошадей: наконец, общего настроя и колорита лих двух сцен. Мотив воды
наверняка не случаен в контексте концепции циклического времени и
выражает зеркально-полемическое по отношению к известному афоризму
Гераклита «Всё течёт, всё изменяется» утверждение Гоголя: «Всё течёт, но
ничто не меняется». И если течение Днестра спасительно для казаков и
подчёркивает положительный смысл циклических моделей повестей
первой части сборника, то бесконечный дождь, затапливающий Миргород в
конце второй части, корреспондирует с языческим и библейским мифами о
всемирном потопе, карательном и губительном для недолжного
человечества. И эта ассоциация организует цикличность времени и его
бесконечную повторяемость на уровне всею сборника: если предположить
ориентацию Гоголя именно на античную мифологию, то появляется
возможность соотнесения финала «Повести о двух Иванах» как с мифом о
всемирном потопе, в котором спаслись только два праведника - Девкалиои
и Пирра. давшие начало новому человечеству, так и с мифом о локальном
потопе в неправедном селении, где никто кроме Филемона и Бавкиды не
согласился приютить Зевса и Гермеса (хотя, впрочем, и всемирность потопа
вполне может быть усмотрена при подобной ассоциации: ведь затапливает
именно Миргород, являющийся топосом лишь в одной из повестей,
объединенных названием «Миргород», и потоп в этом городе обретает
универсальный смысл, как и наименование города, будучи вынесено в
заглавие сборника, объединяет локальность и всемирность в своем
значении). При проведении подобной параллели цикл повестей Гоголя
представляется единым кольцом, и после прочтения «Повести о двух
Иванах» совершенно органично возвращение к истории украинских
Филемона и Бавкиды - старосветских помещиков - и так до бесконечности.
2.2 Мотив круга в сборнике «Миргород»