Сборника «Миргород» Организующая структура сборника «Миргород»

Первое: «А что., если бы вдруг загорелся дом наш, куда бы мы делись?» (II;
24); второе: «Я сам думаю пойти на войну» (II; 25). Однако в обоих случаях
«желание» героя, перелетающее через «частокол» круга его привычной
деятельности, корректируется указанием на неподвижную деталь: стул.
«Афанасий Иванович… смеялся, сидя на своем стуле» (II; 24); «смеялся,
сидя согнувшись на своем стуле» (II; 25). Эта деталь позволяет говорить об
еще большей реальной локализации местоположения героя и его, так
сказать, «оседлости».
В художественном целом повести большой мир, находящийся за
пределами усадьбы Товстогубов, представлен в качестве антитезы
старосветской жизни. Ю.М. Лотман говорит о нем как о «чужом» не только
для старичков, но и для проживающего там рассказчика.
В структуре произведения сатирическое изображение миропорядка,
царящего во «внешнем мире», занимает гораздо меньше места, чем
описание жизни старосветских людей, представляя собой ряд отступлений
от норм патриархальной жизни. Сами же эти нормы только укрепляются в
сознании читателя при помощи подобного соседства. Ср.: «Это радушие
(Товстогубов) вовсе не то, с каким угощает вас чиновник казенной палаты,
вышедший в люди вашими стараниями, называющий вас благодетелем и
ползающий у ног ваших» (II; 25).
Мотив круга реализован и в повести «Вий». Хома Брут чертит в церкви
вокруг себя круг, чтобы защититься от нечистой силы. «В страхе очертил
он около себя круг. С усилием начал читать молитвы и произносить
заклинания, которым научил его один монах, видевший всю жизнь свою
ведьм и нечистых духов. Она стала почти на самой черте, но видно было,
что не имела сил переступить ее, и вся посинела, как человек уже
несколько дней умерший» (II; 207). Нахождение в круге является для Хомы