219
— Откуда же вы набирали сюжеты?
— Как и любой автор, из собственных жизненных впечатле-
ний. Но всегда воспринимал и воспринимаю
сценарную профес-
сию как некую возможность отдать долг. Например, фильм «Пя-
тая четверть» — это моя биография, мои детские впечатления о
моем отце, который трудился на сооружении Братской ГЭС. Так
же родился и замысел сценария «Строгая мужская жизнь».
— Однако он о современной армии, а вы ведь в армии не
служили...
— Дело в том, что мой отец после войны был начальником
строительства под Кандалакшей. Рядом был танковый полк. И
папа с танкистами очень дружил. И
мы мальчишками часто на-
блюдали за ними. Однажды, уже когда я работал на «Ленфильме»,
в руки мне попала книга «Ракета черного дыма», в ее героях и
описанной обстановке я узнал места моего заполярного детства.
Отправился к командующему Ленинградским военным округом
Грибкову и предложил ему сделать художественный фильм о той
самой танковой части.
Оказалось, что это полк, в котором он
служил. Меня, как офицера запаса,
отправили туда на некоторое
время на военную службу.
— И в качестве кого вы там служили?
— В качестве стажера командира взвода. Так исполнил роль
офицера. Пришлось там служить безо всяких скидок и даже во-
дить танки, которые до этого видел только в кино и на фото-
графиях. Так начался фильм «Строгая мужская жизнь». Потом
Анатолий Иванович Грибков меня
приглашал уже на большие
учения. Так появился еще один мой военный фильм — «Крик га-
гары». Лучший сценарий, но худший фильм. Поэтому, наверное,
так по душе пришлось литературное творчество,
потому что твой
единственный материал — слово. Материал окончательный и
обжалованию не подлежит. В кино все-таки сценарий — проме-
жуточный этап создания фильма. Он — «смертник» кинопроцес-
са, его ставят только один раз. И навсегда.
Do'stlaringiz bilan baham: 
