Издательская программа

2 46 Глава 4. Измерение интеллекта





ской модели предположением о том, что к² будет либо намного выше, либо намно­го ниже, чем ранее предполагалось, если уровни проксимальных процессов и ди­стальных источников внешнего окружения постоянно варьируют.
Неявное допущение, следующее из этого утверждения, состоит в том, что чем больше генотипические различия, тем большее влияние оказывают проксималь­ные процессы на усиление фенотипических различий, но только в «хороших» ус­ловиях среды. Вот почему различия в коэффициентах корреляций между парами ДЗ и МЗ близнецов почти всегда более выражены в «богатой» среде, чем в «бед­ной» (Bronfenbrener & Ceci, 1993,1994). Таким образом, в соответствии с биоэко­логической моделью, причина, по которой к² столь высок в ряде сравнительных исследований, вовсене в том,что когнитивные фенотипымонозиготныхпар близ­нецов не подвержены влиянию среды, а потому, что на когнитивные фенотипы дизиготныхпар взначительноймеревоздействует окружающая среда. Другими словами, Д3 близнецы становятся все меньше похожими друг на друга, когда име­ются богатые средовые ресурсы. Родители, обладающие такими ресурсами, могут воспитывать своих детей совершенно по-разному, поощряя развитие музыкаль­ного таланта у одного ребенка благодаря урокам музыки, а у другого — поощрять

4.12. Интеллект: предпосылки и детерминанты 2 47

развитие лингвистических умений с помощью специальных обучающих про­грамм, поездок в специальные лагеря для изучения иностранных языков и т. п. Если ресурсы позволяют родителям обращаться со своими генетически отлича­ющимися близнецами по-разному, то ДЗ близнецы становятся менее похожими фенотипически и внутрипарные корреляции между ними уменьшаются. В то же время корреляции между ДЗ и МЗ близнецами увеличиваются, в силу чего и к² становится выше.
Авторы биоэкологической модели развития интеллекта считают, что если они правы в приписывании решающей роли проксимальным процессам, тогда, при отличающихся их уровнях, величина оценки наследственности будет изменяться и причем весьма существенно. Это происходит потому, что к² отражает только часть актуализированного генетического потенциала, оставляя неизвестной вели­чину той его части, которая осталась неактуализированной в связи с недостаточ­ностью проксимальных процессов.
В отечественной психологии проблема взаимодействия природного и приоб­ретенного в интеллекте получает свое решение в учении о задатках как предпо­сылках его развития. Генетически детерминированные и врожденные анатомо­физиологические особенности мозга и нервной системы, или задатки, являются лишь условиями формирования интеллекта, непосредственно не определяя его.
Наследственность включается, конечно, в качестве одного из условий в развитие чело­века, но его способности являются не прямой, непосредственной функцией его наслед­ственности. Биологические предпосылки развития способностей человека, так же как и социальные предпосылки, обусловливают, но не предопределяют одаренности чело­века и возможностей его развития (Рубинштейн, 1940, с. 534).
В качестве задатков выступают индивидуальные особенности строения анали­заторов, областей коры большого мозга, типологические свойства нервной систе­мы, соотношение первой и второй сигнальных систем.
В существующей на сегодня литературе весьма распространено недифферен­цированное употребление понятий «врожденное» и «наследственное» по отноше­нию к задаткам. Нередко врожденные и наследственные задатки отождествляют­ся. Для примера сошлемся на предлагаемые в психологических словарях послед­них лет определения. В одном случае под задатками понимаются «некоторые генетически детерминированные анатомо-физиологические особенности» (Пси­хологический словарь, 1983, с. 106), в другом — «врожденные анатомо-физиоло­гические особенности» (Краткий психологический словарь, 1985, с. 98).
Необходимо различать врожденные и наследственные задатки. Если первое понятие описательное, то второе — объяснительное. С. Л. Рубинштейн (1940) впервые в отечественной психологии отметил: «...то, что оказывается врожденным, т. е. наличным к моменту рождения, вовсе не должно быть продуктом одной лишь изолированно взятой наследственности; оно обусловлено и предшествующим хо­дом эмбрионального развития. С другой стороны, наследственно обусловленное вовсе не должно выступать уже оформившимся к моменту рождения» (с. 534).
В отечественной психологической науке понимание процесса формирования способностей (интеллекта) представлено двумя направлениями. В соответствии с концепцией А. Н. Леонтьева, главными полагаются «способности второго рода»,

248 Глава 4. Измерение интеллекта

т. е. специфически человеческие способности (наряду с признанием природных, задатками которых служат свойства высшей нервной деятельности), которые вы­ступают как результат присвоения общественно-исторического опыта; «в способ­ности проецируются процессы, строящиеся извне» (Леонтьев, 1959, с. 144).
С. Л. Рубинштейн (1960, с. 8) возражает против такого понимания развития способностей: «Развитие способностей людей совершается в процессе создания и освоения ими продуктов исторического развития человеческой деятельности, но развитие способностей не есть их усвоение, усвоение готовых продуктов; способ­ности не проецируются в человека из вещей, а развиваются в нем в процессе вза­имодействия с вещами и предметами, продуктами исторического развития».
Дискуссия о способностях в отечественной психологии отразила разные под­ходы к решению вопроса о социальной детерминации психического. В основе раз­вития психического нет присвоения, способности не могут быть «просто насажа­ны извне... в индивиде должны существовать предпосылки, внутренние условия» (Рубинштейн, 1960, с. 7). Ясно, что развитие способностей связано с усвоением об­щественно-исторического опыта человечества, но это не означает, что в самих ин­дивидах нет причин различного развития способностей.
Способности не могут быть просто заданы извне. Как ни велико значение для их фор­мирования того, чему можно научить, они обязательно предполагают и внутренние условия развития, возрастные и собственно индивидуальные, а эти внутренние усло­вия имеют свои природные предпосылки (Лейтес, 1985, с. 9).
Таким образом, в основе представления о наследуемости интеллекта, долгое время господствовавшего, не изжитого и сегодня, лежит наивно-созерцательный подход, связывающий некоторые очевидно наследуемые особенности человека (например, внешний физический облик) с его разумностью. Генетические, врож­денные факторы должны быть поняты в качестве предпосылок развития интел­лекта. Если же говорить о наследуемости интеллекта, то необходимо отчетливо представлять, что он не дан нам изначально в качестве высокого или низкого. Ин­теллект наследственно обусловлен как готовность структур мозга к особому виду функционирования, как уникально человеческая потенция быть разумным.
Проделанное обсуждение проблемы интеллекта в психологических исследова­ниях позволяет предложить его рабочее определение: