Коррупция в Политбюро. Дело «красного узбека»

– Ф. Р.
) прибыл в край по случаю 200-летия Ставрополя (в 1977 году. – Ф. Р.), город награ-
дили орденом Октябрьской Революции. Михаил Андреевич был с дочерью. Торжества сов-
пали с днем рождения Майи Михайловны. Горбачевы узнали об этом заранее и, естественно,
окружили дочь Суслова чрезвычайно любезными ухаживаниями. Раиса Максимовна весь день
никого к ней не подпускала, вцепившись в ее руку мертвой хваткой. Жены других секретарей
допущены не были.
Майе Михайловне преподнесли дорогие подарки. Перед самым отъездом по указанию
Горбачева семье Суслова вручили подводное ружье, модную по тем временам кожаную куртку
для внука…
Это был не единичный случай. Зная особое расположение Брежнева к министру граж-
данской авиации Б. Бугаеву, Горбачев пригласил Бориса Павловича с семьей и знакомыми в
Кисловодск. Встречу организовал на высшем уровне – дорогие подарки, роскошный ужин. Это
был единственный раз, когда Михаил Сергеевич явился без супруги. Охотно танцевал, говорил
комплименты жене министра, другим дамам…».
Не меньшим мастером лести был и Шеварднадзе, с выспренными речами которого по
адресу Брежнева и других руководителей страны не мог сравниться ни один республиканский
руководитель. Чтобы не быть голословным, приведу небольшой отрывок из одного подобного
выступления Шеварднадзе:
«В старину говорили, что чем чище небо, тем выше можно взлететь, тем большую силу
обретают крылья. Леонид Ильич Брежнев, его славные соратники и вся наша партия создают
это чистое и безоблачное небо над нами, создают атмосферу, когда люди всем своим существом
устремляются ввысь, в чистое небо, к прозрачным, светлым вершинам коммунизма».
Опытный и хитрый царедворец Андропов фактически обеспечил Горбачеву и Шевард-
надзе попадание на самый верх кремлевского Олимпа. При этом в случае с Горбачевым шеф
КГБ опять же воспользовался ресурсами своего ведомства, дабы скомпрометировать давнего
конкурента своего протеже – 1-го секретаря Краснодарского края Сергея Медунова (в случае

---

Ф. И. Раззаков. «Коррупция в Политбюро. Дело «красного узбека»»
239
с Шеварднадзе Андропов точно так же когда-то скомпрометировал и убрал Василия Мжава-
надзе).
Отметим, что Краснодарский край по традиции соревновался со Ставропольским и имел
против него весьма весомые козыри: как экономические, так и политические. В число первых
входило то, что край практически кормил и лечил весь Советский Союз: там производилось
50 % советского винограда, 10 % зерна, 22 % сахарной свеклы, 32 % плодов, 11 % овощей,
а также имелись лучшие санатории, мощная оборонная промышленность. Главным политиче-
ским козырем Медунова было то, что он был близким другом Брежнева. Короче, при наличие
всего перечисленного Медунов и его край могли не бояться конкуренции со стороны вотчины
Горбачева. В итоге Брежнев стал склоняться к тому, чтобы именно Медунова назначить сек-
ретарем ЦК КПСС по сельскому хозяйству вместо внезапно скончавшегося Федора Кулакова.
Однако в дело вмешался Андропов, который хотел видеть на этом посту другого человека –
Михаила Горбачева. Вот как это описывает историк Н. Зенькович:
«Лично сам Андропов не мог положить на стол Брежневу досье на его друга Медунова.
Нужно было создать видимость чрезвычайного возмущения народа. Поэтому были организо-
ваны письма трудящихся в ЦК, КГБ, газету «Правда» о тех безобразиях, которые творились в
Краснодарском крае (отметим, что точно такой же поток «возмущенных» писем будет органи-
зован потом и против Рашидова. – Ф. Р.). Главная их цель – это нейтрализация друга Генсека.
Началось судебное преследование. «Операция» с черной икрой позволила разогнать Мини-
стерство рыбной промышленности (речь идет об уже упоминавшемся деле «Океан», которое
было затеяно в 1978 году – аккурат перед переездом Горбачева в Москву. – Ф. Р.). Заместителя
министра Рытова приговорили к расстрелу (самого министра – Ишкова – отправят на пенсию.
– Ф. Р.
)…».
Стоит заметить, что в «краснодарском деле» схлестнулись амбиции двух силовых мини-
стров – Андропова и Щелокова. Ведь, расследуя дела о коррупции, КГБ и Прокуратура
невольно затрагивали интересы МВД, которое, получалось, «плохо ловило мышей». Поэтому
Щелоков, который был не менее искушенным царедворцем, чем Андропов, прекрасно пони-
мал, что «копание» под Медунова обязательно скомпромитирует как вверенное ему ведомство,
так и его лично. Вот почему в этом деле он был на стороне руководителя Краснодарского края.
Плюс он прекрасно видел, ради кого Андропов старается – ради Горбачева, которого Щелоков
на дух не переносил.
Во многом благодаря стараниям Щелокова, сместить Медунова его недоброжелателям
тогда не удалось (это случится чуть позже, когда шеф КГБ займет место Брежнева). Однако
репутация хозяина Краснодарского края была подмочена, что и позволило Горбачеву и его
вотчине весьма выигрышно выглядеть в глазах Центра. В итоге спустя некоторое время Гор-
бачев пошел на повышение: именно его, а не Медунова, перевели на работу в Москву.
Отметим, что противостояние двух силовых ведомств – КГБ и МВД – имело место по
всей стране и особенно усилилось во второй половине 70-х, когда Брежнев стал сдавать физи-
чески, а Андропов и Щелоков стали активно бороться за место у трона. Судя по всему, Бреж-
нев это видел и в свою очередь старался, чтобы в этой борьбе никто из боровшихся не обладал
решающим превосходством (даже звания генералов армии Андропову и Щелокову были при-
своены в 1976 году одновременно).
В Узбекистане также существовало противостояние КГБ и МВД, которые возглавляли
ставленники Андропова и Щелокова: Эдуард Нордман и Хайдар Яхъяев. Рашидову был ближе
последний, поскольку он в своей политике отстаивал прежде всего национальные интересы,
в то время как Нордман (уже пятый председатель КГБ на его секретарском веку) являлся в
первую очередь «глазами и ушами» Москвы. Впрочем, даже в самой структуре узбекского
МВД не все звенья работали в унисон друг с другом. Вспоминает И. Карпец (в те годы началь-
ник Управления уголовного розыска МВД СССР):

---

Ф. И. Раззаков. «Коррупция в Политбюро. Дело «красного узбека»»
240
«Однажды мне позвонил из Узбекистана В. И. Селиверстов (начальник уголовного
розыска МВД УзССР. – Ф. Р.) и сказал, что хотел бы приехать в Москву, посоветоваться.
Когда он приехал, то поведал мне об очень сложной обстановке, складывавшейся в респуб-
лике. Он, конечно, всего не знал, но с волнением говорил, что через агентуру ему поступают
сигналы о преступных действиях некоторых должностных лиц, о взятках и хищениях. До поры
до времени, он направлял эти сигналы в аппарат БХСС – по принадлежности. Но однажды
ему позвонил министр Яхъяев и попросил его заняться проверкой одного из таких сигналов.
Селиверстов отказался, сославшись на то, что уголовный розыск не занимается этими делами.
Министр нехотя согласился.
Однако через некоторое время вновь хотел поручить аналогичное дело уголовному
розыску. При этом Селиверстов сказал, что, похоже, – идет борьба между разными группами
в верхних эшелонах власти республики и ему вовсе не улыбается быть втянутым в нее. Он
всю свою жизнь проработал в этой республике и ее особенности, как и взаимоотношения
между кланами (не будем закрывать глаза, для тех республик это столь же обычно, сколь и
естественно) знал прекрасно. Он был высококлассный специалист, его уважали все: узбеки и
русские, таджики и турки-месхетинцы. Уважали за неподкупность, прямоту и решительность.
Втягивать в разные склоки такого человека было недопустимо…
Я позвонил министру и сказал, что считаю недопустимым поручать уголовному розыску
заниматься не свойственными ему делами. Когда он сослался на просьбу ЦК КП Узбекистана,
я сказал, что позвоню и туда. Что и сделал. Кроме того, я знал, что к Селиверстову с уважением
относится Рашидов, и порекомендовал ему пойти, сказать все и сослаться, что в угрозыске
страны считают недопустимыми поручения подобного рода. И без них у угрозыска дел нев-
проворот. Селиверстов так и сделал. Сомнительные поручения угрозыску прекратились…».
Противостояние Нордмана и Яхъяева вновь обострилось в конце июня 1977 года. Тогда
в Ташкенте проходило собрание партийного актива республики по вопросу усиления работы
по предупреждению правонарушений и повышении эффективности борьбы с антиобществен-
ными проявлениями и председатель КГБ Узбекистана в своем выступлении открытым текстом
заявил о существовании коррупции в республике, а также других серьезных правонарушениях.
Это был прямой упрек как Рашидову, руководителю республики, так и Яхъяеву, главе право-
охранительного ведомства. Хотя определенную долю вины за сложившуюся ситуацию обязан
был взять на себя и сам Нордман, который вот уже почти три года руководил органами госбе-
зопасности Узбекистана и имел весьма существенные властные рычаги для того, чтобы изме-
нить ситуацию к лучшему. Другое дело, хотел ли он этого на самом деле – ведь, манипулируя
этим вопросом, можно было поиметь гораздо большие дивиденды в той закулисной борьбе,
которую Центр беспрерывно вел в республиках.
Отметим, что в 70-х общая ситуация с коррупцией в СССР усугубилась. С каждым годом
количество уголовных дел, возбужденных по фактам взяточничества и должностных хищений
в СССР росло. Так, в 1975 году эти цифры равнялись: 4039 (взятки) и 58 821 (должностные
хищения), в 1976–4311 и 59 946, в 1977–4162 и 61 029, в 1978–4501 и 62 425, в 1979–5291 и 64
751. Та же ситуация наблюдалась и в Узбекистане. Правда, как и прежде, среди привлеченных
к уголовной ответственности лиц по этим видам преступлений почти не было представителей
высшей власти, поскольку судьбу их могла решать только Москва. А она редко трогала номен-
клатуру высшего звена, исходя из принципа «своих не обижать». Лишь иногда эта традиция
нарушалась, но не потому, что кто-то во власти пытался изменить сложившуюся систему, а
исключительно в силу клановых разногласий (как это было, к примеру, с делом «Океан»). Вот
и упомянутое выступление Нордмана было, судя по всему, продиктовано тем же: попыткой
Лубянки вмешаться в расклад сил между различными кланами. Однако Брежнев эту попытку
не одобрил. В ноябре 1977 года Рашидов был награжден второй Звездой Героя Социалисти-
ческого Труда (в честь 60-летия со дня рождения), а в марте следующего года Эдуард Нордман

---

Ф. И. Раззаков. «Коррупция в Политбюро. Дело «красного узбека»»
241
был отозван в Москву и шефом КГБ Узбекистана впервые за долгие годы стал местный кадр,
но опять не из узбеков – армянин Левон Мелкумов (Мелкумян), бывший до этого первым
заместителем Нордмана.

---

Ф. И. Раззаков. «Коррупция в Политбюро. Дело «красного узбека»»
242