Литературный язык петровской эпохи План

Первое наставление – «О человеческом слове вообще» – посвящено общим вопросам теории языка. В нем автор поднимает вопрос о том, что такое человеческий язык вообще, и отвечает на него так: «Слово дано для того человеку, чтобы свои понятия сообщать другому». Ломоносов определяет язык как средство общения людей.
В этом же наставлении приводится обстоятельная характеристика гласных и согласных по месту их образования. Ломоносов не употребляет термина «звуки речи», а говорит о буквах, поэтому может сложиться впечатление, что он смешивает эти два понятия. Классификация звуков по способу образования у Ломоносова не описана.
Также в первом наставлении Ломоносов дает классификацию частей речи, выделяет 8 частей речи: имя, местоимение, глагол, причастие, наречие, предлог, союз, междометие. Среди имен выделяются существительное, прилагательное и числительное. У имени существительного описывается категория падежа, насчитывается 7 падежей. При этом указывается неупотребительность седьмого падежа (сказательного по славянским грамматикам) в русском языке без предлога и на необходимость введения нового термина «предложный падеж».
В первое наставление входит также глава «О сложении знаменательных частей слова», содержащая учение о словосочетании.
Второе наставление – «О чтении и правописании российском» – посвящено вопросам фонетики, орфоэпии, графики и орфографии. Ломоносов пишет об отличиях в произношении слов, свойственных различным диалектам.
Ломоносов сам был уроженцем Архангельской губернии и носителем севернорусского наречия, но он сознательно отдает предпочтение московскому акающему произношению, при этом руководствуется эстетическим критерием.
Ломоносов рассматривает систему гласных и согласных.
Он намечает четыре принципа российского правописания:

1. 
   чтобы оно служило к удобному чтению каждому знающему российской грамоте;
   
2. 
   чтобы не отходило далече от главных российских диалектов;
   
3. 
   чтобы не удалялось много от чистого выговору;
   
4. 
   чтобы не закрылись совсем следы происхождения и сложения речений.
   

В первом пункте своей формулы, характеризующей орфографические начала, Ломоносов подчеркивает социальное и практическое значение правописания; во втором пункте подчеркивает необходимость общенародности (наддиалектности) русской орфографии.
Хотя Ломоносов и не дал развернутой теории правописания, в данных формулировках сжато выражено все существенное для русской орфографии, четко сказано и о тех основаниях, на которых должно строиться русское правописание: фонетическом, словопроизводственном, или морфологическом.
В вопросах орфографии Ломоносов вступает в полемику с Тредиаковским, который предлагал писать так, как мы произносим, что затрудняло бы чтение. Ломоносов понимает нецелесообразность фонетического принципа написания. Он выступает за единообразное написание одних и тех же частей слова – за морфологический принцип орфографии. Ломоносову для легкости чтения казалось важным графическое единообразие морфем. Конкретные правила Ломоносова хорошо предваряют важнейшее положение морфологического принципа правописания, а именно то, что выбор букв для обозначения звуков в слабых позициях определяется буквами, передающими звуки сильных позиций.
Орфография должна служить к объединению, а не к разъединению всех говорящих по-русски. Так, понимая аканье как норму литературного произношения, он возражает против написания «а» вместо «о» в безударном положении в соответствии с произношением. Здесь же Ломоносов отстаивает необходимость оставления в российской азбуке буквы «» как изображения особого, отдельного от «е» звука.