«Особенности стиля Алессандро Барикко в повести «Шелк»»

1.2. Алессандро Барикко как представитель современной итальянской культуры
⁷ «…Литература, с прописной буквы, за которой надо «идти» и которую нельзя «учить», - фиктивна. Реально существует не литература, а литературная жизнь, литературное движение, процесс. И, конечно, литературные творения, взаимодействующие между собой и с «большим» контекстом культуры и бытия»^[8]. Поэтому человека, привыкшего к мысли, что и у мира есть конец, вряд ли выбьет из колеи заявление об иссякании некой национальной литературы или модуса существования мировой словесности.
Обращение к современной итальянской литературе не было случайным. По мнению многих критиков, после известных романов Умберто Эко итальянская литература взяла тайм-аут и в данный момент находится в состоянии вынужденного бездействия.
⁸Необходимо признать, что итальянский книжный небосклон последних десяти лет периодически «сотрясается» от различных литературных произведений. Но весь вопрос в том, на самом ли деле это художественная литература, в самом прямом смысле, а не подтверждение сомнительного предположения, что все жанры хороши, кроме скучного.
Сейчас читательская аудитория заметно расслаивается. Нет главных произведений, нет главных писателей. Одни читают «нескончаемые файлы» У. Эко, другие продолжают читать Павезе, третьи - Табукки, четвёртые – неоавангардистов. Большинство перестаёт читать совсем, так как больше не верит в сверхъестественное могущество литературы. «Какая разница, чьё имя стоит на обложке? Перенесёмся мысленно на три тысячи лет вперёд. Кто знает, какие книги будут считаться анонимными, каким считается для нас сегодня эпос о Гильгамеше; будут и авторы, известные каждому, но после них не останется ни одного произведения, как это произошло с Сократом. Вполне возможно, что все сохранившиеся книги припишут одному-единственному, мифическому автору, такому как Гомер»[6,c.96].
Доверие к литературе утрачено. Действительно, литература перестаёт быть властительницей дум: она становится развлечением для большинства, эстетическим отдыхом для немногих. Главная и харизматическая фигура в сегодняшней итальянской литературе – это Издатель, а не Писатель или, в крайнем случае, Читатель.
Итак, статус литературы изменился. Хорошо это или плохо? В нашем исследовании оставим этот вопрос открытым. Хочется надеяться, что, в конце концов, этот плюрализм создаст атмосферу, действительно помогающую окрепнуть настоящей литературе.
Исходя из всего вышесказанного, становится ясно, что в таком литературном хаосе зачастую сомнительного качества трудно, оставаясь объективным, расставить правильные акценты. Принимая во внимание методологические принципы нашего исследования, которые будут изложены в следующей главе, мы попробуем показать, что произведения Алессандро Барикко занимают важное место в итальянской литературе.
Давно известно, что всё познаётся в сравнении. Для того, чтобы говорить именно о феномене прозы Барикко, необходимо обратить внимание и на других представителей современной итальянской литературы. Мы представим тех авторов, которые являются «конкурентами» Барикко на арене словесности.
Кроме интереса к литературной ситуации Италии последних десяти годов, нас заинтересовала и сама фигура Алессандро Барикко. Кто он? В Италии – это статус-символ и друг-рассказчик, интеллектуал из соседнего подъезда и «дитя конца века», нарцисс и конъюктурщик. Определений хватает, итальянская критика не скупится. У нас же – это широко известный в узких кругах писатель. Поэтому, нам думается, что необходимо более объективно оценить достоинства его прозы, успешно избегая клеймяще-восхваляющих ярлыков.[15,c.96]
Репутации писателей и их произведений отмечены большей или меньшей стабильностью. Перепады интереса читающей публики к писателям и их творениям не являются делом случая. Существуют так называемые факторы литературного успеха, которые весьма разнородны. Однако, как бы то ни было, нет оснований измерять достоинства произведений и писателей их успехом у публики, их читаемостью, известностью. Вспомним известные слова Анны Ахматовой:
⁹Молитесь на ночь, чтобы вам
Вдруг не проснуться знаменитым[22,c.372].
Знаменитости Алессандро Барикко не занимать. Интерес к его персоне проявляют не только литераторы.
Барикко родился и вырос в Турине – одном из крупнейших индустриальных центров Италии. После окончания философского факультета сотрудничал с различными издательствами, писал рекламу, занимался музыкальной критикой. В 1988 году выходит его первая книга Гений в фуге (Il genio in fuga) – эссе, посвященное Россини. В 1993 году ещё одно эссе Душа Гегеля и коровы Висконсина (L’anima di Hegel e le mucche del Wisconsin). Первый его роман Замки жажды (Castelli di rabbia, 1991) приносит ему успех и премию Campiello. В 1993 году выходит пока ещё его лучшее произведение – повесть Море-океан (Oceano-mare), которая стала в Италии бестселлером. Два следующих произведения – Шёлк (Seta, 1996) и Сити (City, 1999) закрепили за Барикко репутацию автора с необычайной манерой письма, хотя они и не достигли художественного уровня повести Море-океан. Достаточно часто автор выступает со статьями в различных периодических изданиях. Результатом его сотрудничества с газетой «La Stampa» явился выход двухтомного сборника: Барнум. Хроники с большого шоу (Barnum. Cronache dal Grande Show) 1995 и Барнум 
Другие хроники с большого шоу (Barnum2. Altre cronache dal grande show) 1998. Кроме писательской деятельности, Алессандро Барикко занимается преподаванием в созданной им же cамим писательской школе «Холден», где ведёт курс рассказа и романа. Результатом деятельности школы явилось создание своего рода театра «Totem» в 1998 году, где были представлены отрывки из произведений мировой литературы: от Гомера и Селина до Гадды и Стейнбека. Но по-настоящему Барикко стал узнаваем в Италии после того, как стал ведущим интеллектуальных шоу – Пиквик (Pickwick) и Любовь – это стрела (Amore è un dardo), которые были посвящены искусству – музыке, литературе, кино. На пользу ли такая «распыляемость»? Нам думается, что отнюдь. Это доказывается и тем, что коэффициент удачности последних произведений Барикко заметно снизился. ¹⁰Критика злорадствует. Но сам Барикко не переживает: «Uno scrittore, se si ama, può scrivere due o tre opere belle nella vita sua. Ha bisogno dei momenti di calo»[7,c.5]^]. Обезопасив себя таким образом, Барикко продолжает очаровывать публику.
Выводы.

Многие признают за Алессандро Барикко репутацию истинного постмодернистского писателя. Другие же полностью отказывают ему в этом, приводя в пример «хрестоматийного постмодерниста» Умберто Эко. Объективности ради, мы выберем золотую середину: в произведениях Барикко нашли отражение некоторые характерные черты постмодернизма. Предельный эклектизм и полифония стилей и жанров, децентрация композиции, разорванность сюжетных линий, дискретность повествования, многоуровневые отсылки, стремление к уничтожению всяческих иерархий, ограничений и границ, в том числе различий между «высоким» («элитарным») и «низким» («массовым») искусством, между автором и потребителем, между произведением искусства и зрителем.

Наконец, последнее достоинство прозы Барикко заключается в том, что она не подвергалась ещё чрезвычайно сильной общественной рационализации, т.е. шаблонному и привычному истолкованию, с которым приходится бороться как с предубеждением и предрассудком почти при всяком исследовании привычного и знакомого текста, имея дело с такими общепризнанными вещами, как произведения И. Кальвино или У. Эко.