Проблема бытия в современной философии

3.Бытие как проблема в философии

Онтология и теория познания, проблематика бытия в философии организуется проблемой структуры бытия с его онтологическими критериями [1]. Исследования проблем структуры бытия с учётом онтологических критериев без предварительного решения проблемы сущности бытия значительно ограничивают эвристические и мировоззренческие функции философской культуры в прогрессирующем человечестве. При выборе теоретиком частного онтологического критерия создаётся односторонняя информационная модель бытия, претендующая на завершённое его объяснение. [1. C.17]
Например, онтологические критерии «Вода», «Огонь», «Небо», «Дао», «Мировой разум», «Мировая воля», «материя», «атом» и иные, представленные в исторических типах философии [2], выражают в концепциях их разработчиков состояние сущности бытия [3; 4; 5]. Следствиями подобного рода обобщений выступают нигилизм и скептицизм относительно полезности философского познания, а также хаосные мнения о множественной сущности объекта. В абстрактном обобщении, «сущность – объективное внутреннее скрытое от непосредственного познания человеком устойчивое состояние объекта, детерминирующее его определённость, законы и качества, целостное единство» [6, 307].
Множественность исследований бытия в онтологии связана с решением не менее двух основных проблем: проблема сущности бытия; проблема структуры бытия по определённым классификационным критериям.
Способность человека к познанию сущности объекта исторически ограничена, относительна и абсолютно невозможна, так как человек есть часть бытия, а часть не может быть целым. Человек, как доказывают гении в истории философии человечества [7], реализует деятельность по достижении сущности и антропосоотнесённых полезных иных свойств объекта. Деятельность человека отличается бесконечностью и антихаосным содержанием. В познании сущности объекта бытия относительные результаты человеческой деятельности выражаются в понятиях культуры. В понятиях философской культуры представлена предельно общая информация о свойствах и вероятной сущности объекта с учётом познавательных способностей индивида и достижений цивилизации.
Онтология в современной философской культуре есть философская наука (специализация) о сущности, основных качествах и закономерностях происхождения, функционирования и эволюции объектов бытия в их автономности и независимости от ценностных оценочных суждений человека. Независимость онтологических знаний от оценочных знаний человека относительная, но в её пределах исследователи проблем получают возможность элиминировать избыточную субъективность желаний, инстинктов, идеологических установок и иных ценностей при познании объекта [7, с. 16].
Онтологическое знание традиционно составляет предельный уровень размышлений о бытии в её тождественности многообразных состояний, исключающих произвольность человека. По этой причине онтология в концепции И. Канта (1724-1804) есть “наука об имманентном мышлении, то есть таком, понятиям которого можно с достоверностью приписывать объективную реальность” [8, т. 8, с. 541].
Следуя логическим правилам абстрагирования – класс мыслительной деятельности человека по выявлению существенных свойств объекта при условии отвлечения от иных его свойств (признаков) [9, с. 21], авторские концепции сущности бытия в истории философии выявляют единственное непротиворечивое метафизическое свойство бытия – свойство существования.
Понятие бытия оформилось как форма мысли, выражающая существование объекта, независимо от степени его освоенности, загадочности, неопознанности, существенности, кажимости и иных бесконечных саморазличений, с которыми человек взаимодействует по необходимости обеспечения своей жизни. Установленные как наличные конкретные состояния осваиваемой человеком объекты получают в дальнейшем свои специфические определения. Однако, абстрактный признак их существования в любой форме фатально фиксируется во всех классах (видах) человеческой деятельности.
Установление (констатация) существования (наличия) объекта деятельности, осознанных или бессознательных состояний жизни человека, многообразных параметров существования природы и непознанного трансцендентного бытия объектов имеют простейший показатель,‒ все они содержатся в универсуме существования и после этого могут быть объяснены по критериям культуры и обыденного познания.
В культурном опыте функционируют следующие основные значения слова и понятия «бытие». В системе объективного идеализма бытие есть надындивидуальное идеальное состояние в форме мирового разума, мировой воли и иных внечеловеческих идеальных объектов, функционирующих независимо от сознания и деятельности человека, доступных для познания.
По критериям парадигмы материализма – понятие бытия есть синоним понятия материи, материальной реальности – существование объектов независимо от сознания, психики и жизни человека. По ценностным (аксиологическим) критериям состояние бытия - это полезные позитивные качества жизни, например, духовность, высокая мораль, честность, правдивость, а всё вредное и злое является небытием. В обыденном абстрактном значении состояние бытия – это среда и множество условий существования индивида (людей). [15. C.34]
Критерий абстрактной метафизической сущности и критерий функционирования в философской культуре человечества являются решающими в преодолении хаосной познавательной ситуации установления сущности бытия. По критерию абстрактной метафизической сущности понятие бытия есть предельно общее абстрактное понятие, универсалия философии и культуры человечества, в котором выражено состояние существования объектов в их конкретных определённых классах – классификационных единицах – и в единичной уникальности. По критерию функционирования в философской культуре человечества бытие – универсальное множество существования в его бесконечно многообразных классах (состояниях), выделяемых специалистами по определённым классификационным критериям (основаниям), или – бесконечный универсум (множество) существования.
В философской культуре специалистами констатируется абстрактное метафизическое качество бытия как состояния множества относительно бесконечного существования целостности и саморазличений объектов. По критерию предельно возможных для человека и человечества уровней логического обобщения свойств объектов понятие бытия безальтернативно, так как утверждение о наличности некоего объекта (состояния), например, абсолюта, небытия, Бога, феномена, субстанции и иных ‒ необходимо по правилам адаптации и преобразовательной деятельности человека в среде обитания.
Для реальной жизни человека существенны классы бытия по критерию сущности его состава: материальное бытие – вещественно-энергетические и физические пόлевые состояния объектов; идеальное бытие – нематериальное состояние знаний, информации и психических способностей (психики) человека и животных; трансцендентное бытие – часть бытия, непознанная и недоступная по разным причинам для индивида и биорода Человек. Известные современной культуре виды (состояния) трансцендентного бытия - антигравитация Вселенной, внеземные цивилизации, Бог, мистические объекты. По определённым критериям специалистами философии определяются иные классы бытия: бытие природы; бытие общества; бытие человека; небытие; мистическое бытие и иные. [11. C.24]
Понятие бытия фундаментально в системе философии, так как для человека на стадии начала деятельности необходимы интенции или осознание объекта деятельности по критерию его наличия в общей или конкретной форме существования. Множество концепций бытия в истории философии может быть систематизировано по разным критериям: принадлежность к историческому классу (типу) философии; авторство; ценностные критерии; иные. Необходима систематизация бесконечного универсума существования по критерию «философская парадигма» ‒ система стандартных понятий, методов и оценок исследования, принятая специалистами философии и реализуемая в поколениях для решения актуальных проблем истинного познания, управления и вещественного преобразования объекта.
Многообразие авторских концепций бытия в философии может быть упорядочено по принадлежности к следующим парадигмам с их авторскими концепциями: натуралистическая парадигма бытия - Демокрит, Эпикур, П. Гольбах и иные; холистическая мистическая парадигма бытия - Платон, Альбин (Алкиной) и иные; метафизическая онтологическая парадигма бытия – Аристотель и иные; онтологическая теологическая парадигма бытия - Тертуллиан, Августин Аврелий, Фома Аквинский, Пауль Тиллих и иные; натурфилософская парадигма бытия - Дж. Бруно и иные; рационалистическая онтологическая парадигма бытия - Р. Декарт, Б. Спиноза, Г. Лейбниц и иные; апостериорная онтологическая парадигма бытия - И. Кант и иные; рационалистическая панлогическая парадигма бытия - Г. Гегель и иные; антропологическая парадигма бытия - Л.Фейербах, У.Джеймс, М.Хайдеггер, Ж.-П. Сартр, Г.Марсель и иные; социальная онтологическая парадигма бытия - А.А. Богданов, Ф. Энгельс и иные; космоцентрическая парадигма бытия - К.Э. Циолковский и иные; мистическая абсолютная парадигма бытия - В.С. Соловьёв, Н.О. Лосский, С.Н. Трубецкой и иные; наукоцентрическая парадигма бытия - В.И. Вернадский и иные [11; 12].
Таким образом, бытие в своей сущности есть бесконечное множество (универсум) существования, или – существование в бесконечном многомерном состоянии [13, с. 143]. В деятельности человека бытие используется и осознаётся в конкретных локальных состояниях в зависимости от множества факторов деятельности людей.
В категориальной триаде Сущее–сущность–Бытие, являющейся опорной смысловой парадигмой для ряда систем русского религиозного идеализма (Вл. Соловьева, С. Булгакова, Л. Карсавина, С. Франка, Н. Бердяева), бытие – феноменальная, явленная, объективированная, в том числе в предметно-материальной форме, энергия Абсолюта (Сущего) и одновременно существенный момент в самоопределении Сущего по отношению к самому Себе. Бог, согласно описанной парадигме, не есть бытие, Он в качестве Духа дает бытие. Можно сказать, что бытие присуще Сущему (т. е. абсолютному субъекту жизни), который при этом остается онтологически трансцендентным миру, но нельзя утверждать, что божественность присуща бытию. Описанное диалектическое воззрение на соотношение Абсолюта и бытия дополняется в русской религиозной философии переживанием бытия не объективно-умозрительно – как «необходимого момента» саморазвития Божества, но как свободного дара Бога. Отсюда такая черта русской религиозной метафизики, как любовь-жалость к тварному миру и напряженное внимание к теме смерти и космического преображения. [15. C.64]
В опыте осмысления бытия в русской религиозной философии просматриваются две тенденции – онтологическая и эсхатологическая. Первая представлена в основном системами всеединства и примыкающими к ним по духу воззрениями Розанова и космистов, вторая – ярче всего Бердяевым. Для первой характерно акцентирование связанности бытия и Бога (бытие – явление Абсолюта), для второй – их разорванность (бытие – лишь явление Абсолюта, его объективация). При этом русская религиозная философия внутренне едина в том, что вообще составляет оригинальность ее отношения к феномену бытия и делает ее специфической формой христианского сознания. Тема бытия осмысливается в горизонте идей спасения и творчества.
Актом грехопадения человек внес трещину смерти во все живое, потенциальная уничтожимость сущего стала актуальной: бытийствующее сущее безвозвратно исчезает во тьме ничто. Можно сказать, что бытие исчезает в суетящемся сущем, растворяет себя в нем. В свете интуиций русских религиозных мыслителей «фундаментальная онтология» М. Хайдеггера представляет собой описание мира в его падшести. Феноменологический метод дает возможность разуму схватить бытие сущего, но не бытие Суще148 Д.К. Бурлака го, Которого в падшем мире нет. Между Сущим и сущим лежит бездна, в которую и возвращается сущее. Поэтому радикальная трансценденция для сущего мыслящего или присутствующего (Dazein) и оказывается бытием-к-смерти. Для сущего падшего так оно и есть.
Для искупленного сущего радикальной возможностью выступает воскресение. М. Хайдеггер является едва ли не самым оригинальным мыслителем ХХ в. Он не только реанимировал тему бытия в европейской философии, но и предложил такое ее истолкование, которое не вписывается однозначно ни в одну из двух линий интерпретации проблемы, обозначенных нами в качестве исходного горизонта ее постижения. Ж.-П. Сартр лишь перетолковывает онтологические интуиции германского мыслителя. Онтология Хайдеггера даже более исторична, нежели гегелевская, которую в данном вопросе можно оценить как историоризованный аристотелизм. Гегель слишком опирается на традицию античного идеализма. Понятия в его системе приходят в движение друг относительно друга, тогда как внутри самих себя их содержание исключает радикальную «историческую» переплавку. Гегелевскую диалектику можно уподобить весенней реке, по которой плывут льдины еще не растаявшего интеллектуального содержания, генетически восходящие к статичной (зимней и застывшей) онтологии античного сознания. Хайдеггер, и в этом его мысль конгениальна интуициям Бергсона, от которого он отталкивался, переходит на позиции радикальной историзации бытия. [5. C.54]
В его переплавке понятий традиционной метафизики четкость иногда вообще кажется исчезающей. Надо признать, что эта онтология, как и некоторые другие, о которых писала П.П. Гайденко13, более адекватно описывает бытие в его темпоральности, нежели это удавалось сделать в рамках традиционных моделей. Как это ни парадоксально, но она более отвечает библейской интуиции историчности бытия, нежели картины мира, созданные в рамках теологических доктрин, декларирующих свою опору на библейское откровение. Однако можно сказать, что, выражая дух библейского историзма, новые онтологии, помимо воли своих создателей, утрачивают опору для историчности бытия – Сущего. При ближайшем рассмотрении оригинальность Хайдеггера оказывается построенной на очень тонком интеллектуальном извращении. Оно состоит в том, что из состава теологии, основанной на онтологической интерпретации апофатической мистики, элиминируется собственно богословский элемент – идея Бога. Конструкция лишается стержня. [16. C.39]
Проблема бытия в философии и теологии Фундаментальная онтология использует понятийный инструментарий схоластики и примыкающий к ней по смыслу ансамбль смыслообразов апофатической мистики, радикально историоизируя их. Экзистенция – это «этость» поздней схоластики, наделенная способностью мысли. Бытие, залегающее, по мнению Хайдеггера, глубже и сущего, и его сущности, не является при том при всем бытием Божиим. Хотя фактически оно толкуется как возможность-бытие Николая Кузанского, который разработал это понятие именно для характеристики Абсолютного. Бытие-возможность тем и отличается от скованной вечности Парменида, что она есть бытийственность абсолютного Субъекта. Бытие-возможность представляет собой одну из рациональных транскрипций библейского откровения Бога о Самом Себе: «Я есмь Сущий». В результате экзистенциально-онтологических перестроек свойственная апофатизму таинственность остается, но превращается в туман герменевтических истолкований, в котором экзистирующий разум пытается уловить ускользающее бытие. Сартр описывает ситуацию со свойственной французам рациональной четкостью. В мире без Бога, Который возвышается над бытием и над ничто, ибо Он вызывает в бытие все сущее, называя «несуществующее как существующее» (4, С.17), бытие и ничто оказываются равноправными мирообразующими началами. В просвете между ними и суетится сущее, непонятно откуда взявшееся. По сути, это нигилизм, куда более радикальный, нежели можно усмотреть у атомистов или новоевропейских материалистов. Корень европейского нигилизма вовсе не в забвении бытия, как этот изобразил Хайдеггер, а в забвении Бога, по отношению к которому забвение бытия выступает всего лишь следствием. Ничто, с которым сталкивается всякое конечное сущее, разбиваясь о него, не есть абсолютное небытие. Хайдеггер отмечает это, говоря, что ничто укоренено в мире. Ужас, выступающий, согласно Хайдеггеру, экзистенциальной основоструктурой присутствия, представляет собой на самом деле воспоминание о встрече Адама с ничто, залегающее в глубинах нашего коллективного подсознательного. [1. C.19]
Память о личной встрече с абсолютным небытием для твари невозможна, поскольку сам контакт с чистым небытием означал бы для нее не смерть, а полную аннигиляцию. Память о встрече с ничто возможна, воспроизводясь в структуре экзистенциальных априори в качестве ужаса, разменивающегося в страхи. Страх и ужас онтологически не беспочвенны, но они, как это очень хорошо показал Л. Карсавин, связаны с возраста150 Д.К. Бурлака нием тварной личности, будучи притяжением онтически нижнего, которое отнюдь не непреодолимо14.
Согласно утверждению некоторых русских мыслителей, например Л. Карсавина или С. Булгакова, преодоление ничтожности и самозамкнутости бытия сущего – религиозный «долг» человека. Бог не есть чистое бытие, но Он в качестве Господа бытия дарует его, человек же сотворен, и потому в его лице бытие способно свободно соединиться с Богом. Можно выразить эту мысль и по-другому: сущее в человеке либо меонизируется, либо, напротив – онтологизируется. Отсюда – раздельные, но внутренне связанные типы религиозного отношения к бытию. По Н. Бердяеву, Царство Божие есть торжество духа и победа над смертью, в котором бытие «растворяется» в творческом экстазе Духа15.
Для метафизики всеединства (Карсавин, Булгаков) эсхатология – освобождение не столько духа от бытия, сколько бытия духом, не его исчезновение, а одухотворение, актуальная полнота бытия. Свойственная в осмыслении феномена бытия отмеченным системам русского религиозного идеализма опора на понятие духа и группирующихся вокруг него понятий-мифологем (свобода, смысл, творчество, богочеловечество) существенно отличает их от сходной с ними по проблематике постклассической европейской метафизики (экзистенциализма), для которой антитеза бытия – ничто является неразрешимой онтологической антиномией человеческого существования[1. C.50]